Получается!
Кузен Джереми так же своеобразен,
Как тетя Мэри и Клара, но реже бывает дома.
Он наряжается в полосатый жилет
И чудовищный галстук и делает глупости.
Тетя Мэри обожает скандалы —
Наверное потому, что они позволяют ей
Через неодобрение показывать свое превосходство.
Лорд Кардус оказался не таким, каким должен бы быть.
Как много узнаешь,
Когда живешь с людьми под одной крышей.
А что, если попытаться свои мысли зарифмовать?
Надеюсь, удалось найти
Уловку, чтобы хоть час спокойно провести.
Получилось коряво, но Люси понимала: оттачивать свои сочинения надобности нет – главное, что метод работает.
С помощью перочинного ножичка Люси аккуратно отрезала первую страничку, сложила и спрятала в стол. Все ее записи теперь будут выглядеть как стихи.
– Спасибо тебе, Себастьян Росситер. Надеюсь, сейчас ты с ангелами.
Раздался осторожный стук в дверь, и вошла Клара.
– Извини, что прерываю, но нам пора готовиться к утренним визитам.
Люси вполне доброжелательно улыбнулась ей.
– Да, конечно, к тому же муза уже покинула меня.
Она заперла дневник в стол, а ключ положила в карман. Надо будет потом найти надежный тайник: хоть родственники и преклоняются перед поэтами, наверняка – тут она готова поставить на кон все свои деньги – не устоят против искушения хоть одним глазком взглянуть на ее сочинения.
* * *
В тот вечер Люси удалось урвать еще один коротенький миг уединения.
Все готовились к баллу у Чаррингтонов, и прибыл парикмахер. Волосы Люси особого внимания не потребовали, так что мастер просто собрал их в высокий узел и закрепил греческой диадемой. Справиться с волосами Клары было гораздо сложнее: их пришлось смазать помадой, прежде чем укладывать щипцами. Пока парикмахер в комнате тети Мэри занимался дамами, Люси улучила минутку, чтобы записать пикантные новости и собственные наблюдения в свой дневник.
Чтобы исполнить свои светские обязательства,
Тетя Мэри обычно устраивает раут.
В этом году придется для Клары устраивать бал,
Так что зал для приемов уже зарезервирован.
Не в «Олмаке», хотя там тоже можно арендовать зал
На любой день, кроме священных сред.
Интересно, допустят ли меня на какую-нибудь из сред,
Если я все время буду изображать из себя Глупышку Люсинду?
Наверное, нет, я же простолюдинка —
Слышала, как меня так называли,
Несмотря на происхождение моей мамы
И покровительство тетки.
«Простолюдинка» – когда здесь произносят это слово,
Оно напоминает плевок.
Люси почувствовала, что писать не хочется, и поняла, что сердится. Нет, она не доставит им такого удовольствия! Девушка подправила карандаш, убрала дневник в стол и предалась более приятным размышлениям.
Она отправляется на великосветский бал, который устраивает не кто-нибудь, а настоящая графиня, та самая, что когда-то вдохновила поэта. Скоро ей предстоит увидеть олицетворение баснословного богатства и безграничной расточительности, а также сказочные драгоценности.
Для своего светского дебюта Люси выбрала платье из переливчатого шелка, которое расшили золотистым бисером и украсили бахромой. Кроме того, портниха перешила плечи, и теперь они стали более широкими, как того требовала мода.
У Люси были великолепные драгоценности тонкой работы, унаследованные от матери: та редко их надевала, так как родители старались не кичиться своим богатством. Девушка вполне обоснованно предполагала, что сегодня все будут пристально разглядывать ее в поисках признаков вульгарности, поэтому выбрала золотую парюру с топазами и мелкими бриллиантами, недорогую, но очень изящную, которая будет выгодно смотреться в свете свечей. Греческую диадему, что украшала ее прическу, очень любила мама. Люси прикоснулась к широкому металлическому обручу – на счастье и убедиться, что он на месте.
В комнату ворвалась Клара и, оглядев сестру с ног до головы, воскликнула:
– Выглядишь потрясающе!
– Спасибо! Ты тоже чудо как хороша, – сказала Люси и не покривила душой.
Волосы Клары были забраны в плотный узел, что очень ей шло. В темно-зеленом платье из тончайшего газа на шелковом чехле, с жемчугом в ушах и на шее, она просто светилась от возбуждения.
Может, подумала Люси, и ей стоило бы на свой первый бал надеть жемчуг, ведь у нее есть нитка необыкновенной красоты и отменного качества. Нет, пожалуй, это слишком роскошно, а ей сейчас нужно проявлять особую осторожность: любая ошибка или промах для нее непростительны.
Люси еще раз оглядела себя в высоком зеркале и обмахнулась веером из золотистого кружева.
– Тебе не кажется, что вырез низковат? – неуверенно произнесла Клара.
В вырезе платья Люси действительно была видна верхняя часть груди, однако она отогнала прочь все сомнения.
– Клара, я же не дебютантка. Мне двадцать один год.
– Это верно. Джентльмены будут кружить вокруг тебя роем, я уверена.
Люси улыбнулась, но все же подумала, не стоит ли переодеться во что-нибудь более сдержанное, а потом твердо сказала себе «нет», потому что главная ее привлекательная черта – это деньги. Даже самое простенькое платье не остановит охотников за приданым.
Ей опять вспомнилась встреча в книжном магазине Уинсона. Где тот деревенский джентльмен? Уже вернулся в свои болотистые владения? Несмотря на строгий запрет, данный самой себе, Люси продолжала искать его взглядом среди пешеходов, когда ехала по улицам Лондона, и среди гостей, когда оказывалась на приемах, хотя понимала, что там его быть не может. Естественно, она его нигде не встречала и не хотела признаваться себе в том, что это вызывает у нее в душе разочарование.
Люси велела себе думать только о том, что сегодня ей предстоит побывать на великолепном балу, и даже сделала несколько танцевальных па перед зеркалом. Золотистые туфельки, драгоценности и греческая диадема замерцали в отблесках свечей, юбка, отделанная золотистой бахромой, красиво обвила ноги.
Она готова сверкать на своем первом великосветском балу!
* * *
В трех улицах от нее Сюзан внимательно оглядывала Дэвида.
– Жаль, что тебя нельзя прямо сейчас запечатлеть на портрете. Тетя Мириам завизжала бы от восторга, если бы увидела тебя таким элегантным.
Он улыбнулся ей.
– Могу сказать то же самое про тебя.
– Она уже привыкла видеть меня в роли светской дамы.
Бо́льшую часть жизни Сюзан была равнодушна к моде, но сейчас прилагала все силы к тому, чтобы соответствовать своему статусу виконтессы. Сегодня она надела очень красивое полосатое платье в бронзовых тонах, с оборкой в пол-ярда высотой по подолу и таким широким вырезом, что казалось, будто платье вот-вот соскользнет с плеч. Это был самый новомодный прием, который дамы брали на вооружение, чтобы сводить мужчин с ума.
