Люси вздрогнула, но поняв, что это всего лишь Ханна, с неохотой сложила и разгладила газету, затем натянула перчатки и вышла из дому, гадая, в какой части графства расположены земли Виверна: на севере, в центре или на юге? Любовник его матери был контрабандистом, значит, наверняка где-то на южном побережье. С другой стороны, его интересует сельское хозяйство, раз он купил ту книжку. Если контрабандная торговля вредит сельскому хозяйству, он должен быть против фритредерства.
Интересно было бы узнать его взгляды. Но у нее нет желания обсуждать с ним эти вопросы. Не станет она этого делать.
На улице царила суета. Слуги спешили по поручениям хозяев, уличные торговцы толкали перед собой тележки и нахваливали свой товар, орали вороны и блеяли овцы, которых вели на дойку. Однако среди всей этой суеты не было ни роскошных карет, ни разодетых денди, гарцующих на породистых лошадях, – бомонд еще спал.
Люси решила, что на улице ей дышится легче, чем в доме, и дала себе слово почаще по утрам выбираться на прогулку.
Вскоре она дошла до Гайд-парка и остановилась на ближайшей ко входу детской площадке, где гуляли дети с няньками. Присев на скамейку, девушка стала наблюдать за малышкой, пытавшейся запустить воздушного змея, и тут же вспомнила те времена, когда отец помогал ей запускать в воздух змея или лодку в пруд. У него было много дел, но он всегда находил время поиграть с ней. Мама всегда сетовала, что папа подбивает ее на мальчишеские игры, но он лишь смеялся в ответ и говорил, что вреда от этого не будет.
Теперь Люси знала, что он всегда мечтал о сыне. Если Шарлотта Джонсон родит ему мальчика, то он будет любить его больше дочери, станет больше проводить с ним времени, потом введет в мужской мир, где его тепло встретят.
Люси отвела взгляд от змея и, смахнув слезы… увидела в нескольких ярдах графа Виверна. Тот, видимо, давно стоял и наблюдал за ней, а когда понял, что она его заметила, подошел:
– Плачете, мисс Поттер?
Ханна ринулась вперед, как будто хотела загородить девушку собой, но Люси жестом остановила ее и ответила:
– Да, сенная лихорадка, знаете ли.
– Что-то я сена не вижу.
Люси достала из кармана носовой платочек, промокнула глаза и демонстративно высморкалась, будто подтверждая свои слова.
– Уверена, вы, милорд, знаете, что сенная лихорадка может быть вызвана не только сеном, но и травой, но в том числе недавно скошенной. Вы ведь не станете отрицать, что здесь много травы?
Он улыбнулся:
– Особенно недавно скошенной.
– Снова изображаете из себя простого провинциального джентльмена, милорд? – оглядев его деревенский наряд, тот самый, в котором она впервые увидела его, спросила Люси.
– Тут нет никакого притворства.
– Граф-крестьянин во плоти?
Люси поднялась со скамейки и пошла по дорожке. Лорд Виверн подладился под ее шаг, и теперь они чинно прогуливались рядом.
– Что вы имеете в виду?
Ханна благоразумно отстала. Люси понимала, что ей не следует вот так, наедине, общаться с лордом Виверном, но какой вред может быть от одной встречи в парке?
– Так зовут главного героя романа, который вырос в жалкой лачуге, хотя был сыном герцога, наследником. В конечном итоге он женился на пастушке по имени Ифигения.
– Что-то она не похожа на пастушку, судя по имени.
– Потом выяснится, что она принцесса.
Он расхохотался, да так заразительно, что Люси не удержалась и улыбнулась.
– Значит, вы и в самом деле пристрастились к романам, – заметил Дэвид, отсмеявшись. – Как продвигается «Любовь и ужас»?
– Замечательно. Весь бомонд читает с упоением. Только там больше ужаса, чем любви.
– Неужели все так плохо?
– Да, и было бы еще хуже, если бы та дуэль состоялась.
– Мисс Поттер, раз уж об этом зашла речь, я должен попросить у вас прощения. Боюсь, я говорил с вами без должного почтения.
Люси недоверчиво взглянула на него, он был абсолютно серьезен. Она понимала, что это лишний раз доказывает, как сильно он жаждет заполучить ее состояние, однако не смогла ответить колкостью. Во всяком случае, не сейчас, когда он снова стал тем самым деревенским джентльменом, заглянувшим в магазин Уинсона.
– Я тоже была не особенно сдержанной, милорд. Вы часто ходите в парк?
– Да, причем именно по утрам, хотя здешние места не идут ни в какое сравнение с побережьем Девона.
Как она и думала.
– Это так далеко. – Люси напомнила себе, что Девон все же ближе к Лондону, чем Шотландия, но море… – Вас, милорд, наверное, интересуют парламентские дебаты о фритредерстве.
– Вовсе нет.
Ее удивил его ответ.
– Почему же?
– Они ни к чему не приведут. Ничто не остановит контрабанду, кроме снижения акцизов, но правительство на это не пойдет, потому что на счету каждый пенс и налоги нужны для оплаты долгов за длительные войны.
– Но вы не можете оправдывать противозаконную деятельность!
– Остановить ее я тоже не могу.
– Вы же граф!
– У графов больше нет армий, мисс Поттер. Впрочем, и целой армии не хватило бы, чтобы патрулировать всю береговую линию Британии безлунными ночами.
– Вы могли бы запретить заниматься контрабандой хотя бы своим арендаторам.
– Как Канут
[3]
запретил морю подходить к нему? Есть закон, в соответствии с которым любой, кто будет слоняться без дела в пределах пяти миль от прибрежной линии, подлежит аресту. Как и множество других законов, это полнейшая чепуха. Бо́льшая часть моих земель лежит именно в этой пятимильной зоне, в том числе фермы, деревни и рыбачьи поселки. Некоторым мужчинам и женщинам нравится вести праздный образ жизни, но разве можно утверждать, что они слоняются без дела, если эта зона – их дом? А как быть с приехавшими к ним погостить друзьями и родственниками?
– Но ведь все не так безнадежно. Контрабандисты нарушают закон.
– Вы проверяли, откуда доставили ваш чай?
Люси продолжала идти вперед, возмущенная вопросом и одновременно обрадованная возможностью вести содержательный разговор.
Граф не отставал от нее.
– Это значит, что нет, потому что и так знаете.
– Это значит, что нет, потому что у меня не было времени. Вы будете выступать по этому вопросу в парламенте?
– Вы и за это собираетесь меня ругать?
Его вопрос заставил Люси осознать всю дерзость своего поведения. Она повернулась к графу, чтобы извиниться, и увидела в его глазах лукавые искорки.
