А теперь мне надо пойти попрощаться с Джайлзом. «Смерть в Скамнум-Корте» не увенчалась для нас с ним удачной охотой. Это был «дамский день». Мисс Сэндис вычислила Меркалову, а леди Элизабет – Клэя.
Эплби поднялся.
– А герцогиня Хортон посреди ужасной ночи вспомнила, что надо рассказать историю так, как может только она.
* * *
Джин укладывала чемоданы в багажник машины Элизабет. Сама же Элизабет размещала собачек на заднем сиденье. А талантливый автор «Смерти в зоопарке» и «Отравленного загона» весьма нерешительно спускался по ступенькам.
– Уже уезжаете, Элизабет?
– Уезжаю. По-моему, они отправятся в Кинкрей раньше обычного, так что я выступаю в «авангарде». По отцовскому наказу. Это дело должно выветриться из девичьей головы.
– Хорошо бы оно выветрилось. Я совершил абсолютно ужасную…
– Скажите, Джайзл, Нейв злится?
– Нет. Вот что самое странное. Для него это дело представляет научный интерес. Я не верю в то, что, хотя он и бравирует своими радикальными убеждениями, он способен хоть на каплю ненависти к любому живому существу. Мы собираемся прогуляться после чая и все это обсудить. Подумать только! – Готт нервно провел пальцами по волосам и робко посмотрел на Элизабет. Как сказал Нейв: обостренные поиски ответов на вопрос «что делать дальше?». – Отрадно видеть вас целой и невредимой, Элизабет, – благодарение Богу и Пайперу.
– О да, – ответила Элизабет. – Пайпер действовал решительно. Кстати, я обязана ему одной идеей.
– Идеей?
– Да. Если бы вчера за завтраком он не попытался высмеять вас – помните, по поводу Пигмалиона и его статуи? – я никогда бы не подумала о пандемийской Венере.
Элизабет села в машину, затем вздохнула – почти как ее мать.
– Джайлз, как же все-таки жаль. Я о том, что все было совсем не так. А какая прекрасная вышла история.
– Послушайте, не надо преувеличивать.
– И все-таки прекрасная. Все должно было быть так. Можете передать Нейву мое мнение во время вашей прогулки.
Элизабет обернулась, чтобы убедиться, что Джин удобно устроилась, после чего нажала на стартер.
– До свидания, Элизабет. Надеюсь, что вы действительно выбросите это из головы – нашу пьесу и все, что случилось потом.
– Возможно, мы снова сыграем эту пьесу, Джайлз. – Элизабет включила передачу.
– И вы снова сыграете Офелию, даже если ставить буду я?
– Даже если вы сыграете Гамлета – безумного, сумасшедшего Гамлета.
Элизабет отпустила сцепление, и машина плавно покатилась вперед. А Готт отступил чуть назад.
– О, нимфа! Помяни, – произнес он вслед, – мои грехи в своих молитвах.
