– Представляю. Мне туда соваться нельзя.
Игнатьев кивнул.
– Тебе надо встать на большой стоянке. Я обозначил ее. Это в стороне, за высотным домом. Там место всегда есть.
– Стоянка платная?
– В общем-то нет, но водители, как правило, дают охранникам рублей по пятьдесят.
– Понял. Выезд и въезд свободный. Ладно. – Колтунов сложил тетрадный лист. – Этого достаточно, с остальным определюсь на месте. Надо еще у Птахи узнать, давно ли пристреливался ствол с глушителем. А то как бы патрон в патроннике не заклинило. С «ПМ» это редко, но бывает особенно с теми, которые приспособлены для накрутки глушителя.
– Почему? Ствол-то один и тот же.
– А я знаю, Рома? Но у меня во время подготовки один раз такой ствол заклинило. В боевых условиях это могло бы закончиться плачевно. Завтра у меня будет возможность сделать только один выстрел.
В комнату вошел Синицын:
– А вот и я.
– Где «Винторез»? – спросил Игнатьев.
– В машине, там же магазин.
– Пообщался с Чувашем?
– Конечно. Он почти не изменился, на бизнесмена совершенно не похож.
– Виски поседели?
– Да, это есть.
– Что ж, пообщался с Рябовым, поговори перед сном с нашим капитаном. Да, машину, надеюсь, поставил на место?
– Обижаете, Роман Семенович.
– Ладно, оставляю вас. Подъем в пять тридцать! – Игнатьев ушел.
Колтунов поинтересовался, у Синицына пристрелян ли «ПМ». Георгий заверил, что машина надежная, проверенная.
– Ну смотри, Жора! – предупредил Колтунов. – Даст ствол осечку, я тебе его плашмя забью!.. Догадываешься, куда именно?
Синицын рассмеялся:
– Знаю, но вслух не скажу.
– Все, через пять минут отбой!
– Я хотел душ принять, товарищ капитан.
– Поэтому и говорю, что отбой через пять минут.
Глава 6
Ровно в 7.00 четверга, 17 июля, со двора дома Игнатьева выехали «Форд» и «Опель». На перекрестке они расстались и поехали в разные стороны.
Игнатьев задержался у ворот. Он прикурил сигарету и увидел, как к кафе, еще закрытому, подъехали красная «семерка» и синий «Рено». Раньше он этих машин не видел. Они точно не принадлежали сотрудникам кафе. Для посетителей время слишком раннее, заведение открывалось в девять часов. Что же тогда забыли в тупике люди, приехавшие сюда?
Из «семерки» и «Рено» вышли двое мужчин, которые явно знали друг друга. Они не поздоровались. Один из них, тот, что был на «семерке», указал второму на дом Игнатьева. Тот кивнул. Мужики перекурили и сели в свои машины.
«Да это же хвост, – подумал Игнатьев. – За моим домом установлено наблюдение. Кто и зачем это сделал? Ведь эти ребята опоздали совсем ненамного. Если бы они появились на три минуты раньше, то увидели бы, как из двора выехали Колтунов и Синицын. Надо предупредить парней и попросить Ларионова установить этих личностей».
Игнатьев набрал номер Колтунова.
– Юра!
– Да.
– Как только вы отъехали, у кафе встали две подозрительные машины. Красная «семерка» и синий «Рено». Меня явно пасут.
– А ты не преувеличиваешь?
– Нет.
– Очень интересно. К нам приставили наблюдение. Но кто?
– Я тоже задаю себе этот вопрос.
– Номера тачек местные?
– Местные.
– Значит, это люди из банды, но почему главарь решил начать пасти твой дом, непонятно. Хорошо, что мы успели выйти раньше.
– Я попытаюсь узнать, кому принадлежат эти машины.
– Постарайся. Пока нас ждут у твоего дома, мы отработаем первую задачу.
– Давай! Предупреди Птаху о слежке.
– Само собой. А ты сообщи, если удастся узнать, кто эти двое.
– Да, Юра. Отбой!
– До связи.
Игнатьев набрал номер Ларионова.
– Привет, Рома! Что-нибудь случилось? – осведомился тот.
– По-моему, ко мне приставили двух наблюдателей.
– Вот как? Странно.
– Вот и я о том же. Ты мог бы пробить номера машин?
– Конечно. Что за номера?
Игнатьев продиктовал цифры и буквы номерных знаков.
– Жди, – сказал Ларионов.
Майор вошел в дом, поднялся на второй этаж. Из холла ему хорошо была видна площадка перед кафе. Супруга еще спала. Она забылась только под утро.
Вскоре сотовый телефон завибрировал.
– Это я! – услышал Игнатьев голос Ларионова.
– Да, Костя, слушаю.
– Интересная картина вырисовывается, Рома.
– Что за картина?
– Красная «семерка» принадлежит некому Василию Алексеевичу Буравину.
– В этом есть что-то особенное?
– Буравин – двоюродный брат водителя моего начальника, полковника Жданова.
– Вот как? Действительно, интересно.
– Владелец «Рено» – Анатолий Григорьевич Борода. По нему ничего сказать не могу. Скорее всего, это товарищ Буравина.
– Значит, начальник управления решил понаблюдать за мной?
– Уверен, без него не обошлось.
– А если Жданов перестраховывается? Опасается того, что мы начнем мстить бандитам? Ему лишние проблемы не нужны.
– Тогда, Рома, он послал бы к вам полицейских, а не родственника своего водителя.
– Ладно.
– Твои успели выехать?
– Да. На три минуты опередили людей Жданова.
– Это хорошо. Но ты предупреди ребят, чтобы не возвращались к тебе. Это собьет с толку и полковника, и главаря банды.
– Я завтра хотел отправить Машу в Москву, к жене Колтунова.
– Разумно. А сама Маша согласна?
– Я пока не говорил с ней об этом. Сегодня хотел.
– А сам отвезти жену не можешь?
– Я бы отвез, но твой полковник в мое отсутствие может послать своих людей в дом и установить внутри «жучки».
– Да, это он может, – согласился Ларионов. – Тогда…
Но Игнатьев прервал друга:
– Ты, Костя, делай свое дело, а проблему с женой я решу.
– Хорошо. Как позвонишь Опарину, сообщи мне.
– Да. – Игнатьев выключил телефон и посмотрел в окно.
«Семерка» и «Рено» по-прежнему стояли у кафе.
В холл вошла супруга.
