В замке Фишхорн закуска не смогла унять нетерпение генерала Стэка. Он вспоминал: «Примерно в 17 часов я начал нервничать и спросил у полковника фон Браухича, знает ли он, где может находиться Геринг или, по крайней мере, каким маршрутом он может двигаться. Браухич ответил утвердительно, и мы выехали навстречу Герингу. Я оставил полвзвода в замке, взяв лишь джип моего адъютанта и свой автомобиль. Мы направились на юго-восток, снова преодолев перевал, и спустились в Радштадт. […] Проехав через этот город, мы еще около восьми километров двигались на виду немецких войск, устроивших привал вдоль дороги».
Проехав около часа в северо-западном направлении по обрывистой и заснеженной дороге, колонна Геринга тоже приблизилась к Радштадту, где попала в гигантский затор
[646]
. Офицеры одного из полков люфтваффе узнали своего рейхсмаршала и долго его приветствовали. Потом колонна Геринга медленно продолжила движение к Цель-ам-Зее. Было уже около половины шестого дня, как вдруг шофер Шульце схватил Геринга за руку и крикнул: «Господин рейхсмаршал, вот и американцы!» Эмма Геринг с волнением вспоминала этот момент, которого столь боялись и столь долго ждали: «Американский генерал остановил свою машину и вышел из нее. […] Это был пожилой человек высокого роста, назвавшийся Стэком. Он протянул мужу руку».
Капитан Герольд Л. Бонд, адъютант генерала Стэка, подробно рассказал, как состоялась встреча: «Дверца “мерседеса” открылась, и из машины […] вылез плотный рейхсмаршал Герман Геринг. […] Его тут же окружили около пятидесяти офицеров люфтваффе различных званий, выскочившие из других машин. Жена Геринга тоже вышла из машины, а внутри шикарного лимузина я увидел плачущую девочку. […] Генерала Стэка Герингу представил его адъютант [фон Браухич]. Генерал спросил Геринга: “Вы говорите по-английски?” Тот ответил, что понимает английский лучше, чем говорит по-английски
[647]
. Затем через переводчика нацистский лидер извинился за то, что не надел более подобающую случаю форму. И пояснил, что американские бомбардировщики разрушили Берхтесгаден, из-за чего он лишился большинства своих мундиров и наград. Нас с генералом рассмешил этот приступ тщеславия, а жена Геринга зарыдала. Геринг тут же наклонился к ней и нежно ущипнул ее за щеку. Она сделала огромное усилие над собой, чтобы улыбнуться, а через минуту уже взяла себя в руки. Потом генерал объяснил Герингу, что мы намерены предпринять: он должен проследовать за нами в замок, где мы оставили своих людей. Поскольку время было позднее, мы там и переночуем. […] Геринг хотел встретиться с Эйзенхауэром, он поинтересовался, будет ли у него такая возможность. Генерал ответил, что ничего об этом не знает, хотя это было не совсем так, но в тот момент он предпочел дать Герингу возможность самому делать открытия».
Но главное, чего желал Геринг, свершилось: он и его родные были теперь под защитой американцев. Длинная колонна снова двинулась в сторону Брука, куда и прибыла вечером 8 мая
[648]
. Добравшись до Фишхорна, генерал Стэк и Геринг стали свидетелями небывалой картины: у въезда в замок рядом стояли на посту американский солдат и эсэсовец! Находившийся в замке майор Зандман доложил генералу Коллеру: «Геринг и его сопровождающие явно чувствуют большое облегчение, у них радостное настроение. По прибытии сюда женщины из его окружения расцеловались и поздравили друг друга со спасением
[649]
. Геринг обменивается шутками с американскими солдатами».
На самом деле, разведывательный взвод «Техасской дивизии» устроил пленникам дружественный прием, а генерал Стэк отвел им третий этаж замка, где было довольно комфортно. Геринг даже перед ужином смог воспользоваться ванной. Спустя сорок пять минут после начала водных процедур в дверь ванной комнаты постучал молодой американский офицер. Он сказал: «Поторопитесь, вас ждут фотографы!» Геринг снова почувствовал себя звездой. «Ах да, фотографы, разумеется!» А поскольку не бывает звезд без капризов, начальнику Генерального штаба люфтваффе Коллеру, который отчаянно хотел увидеть своего бывшего шефа, сообщили, что «Геринг не может принять его сегодня вечером, потому что сейчас он одевается, затем у него будет разговор с американским генералом, после чего они отужинают. Лучше всего было бы встретиться завтра, а в котором часу – станет известно позже». Затем Геринг спустился в парадном мундире с двумя рядами наград, готовый отвечать на вопросы прессы, и принялся позировать фотографам на фоне флага штата Техас. Ужин прошел оживленно, вина было выпито достаточно, и рейхсмаршал не преминул рассказать о своих многочисленных подвигах. Той ночью, вернувшись в свою комнату, он сказал себе, что в общем-то поражение штука довольно сносная. Поскольку самомнение его не имело пределов, он даже подумал, что очень скоро сможет встретиться с генералом Эйзенхауэром…
Боевые действия по всей Германии прекратились в одиннадцать часов вечера, но действительно, ничто хорошее не происходит без плохого: входя в замок, Геринг неприятно удивился, встретив там штандартенфюрера СС Вальдемара Фегелейна, который точно не был его другом. И он начал опасаться за собственную безопасность. Генерал Стэк, забравший все оружие у людей, которые сопровождали рейхсмаршала, согласился вернуть четыре автомата и поставить на ночь часового у дверей его комнаты. Им стал лейтенант Джером Шапиро. И день закончился столь же гротескно, как и начался: бывшего преемника Гитлера, второго человека Третьего рейха теперь охранял от эсэсовцев лейтенант-еврей!
Утром 9 мая Герингу предстояло отправиться в Китцбюэль в штаб 36-й пехотной дивизии США. Но прежде он позавтракал вместе с генералом Стэком, который впоследствии написал: «Я сказал адъютанту Геринга, что хочу видеть рейхсмаршала у себя в кабинете в 9 часов утра. Адъютант возразил, сказав, что Геринг всегда поздно встает и что лучше назначить встречу на 11 часов. На что я ответил: “Завтра утром ему придется встать пораньше. Я хочу его видеть у себя в 9 часов”. Он явился точно в указанное время. Геринг боялся, что его могли схватить русские, австрийские коммунисты или эсэсовцы, которые потом убили бы его без колебаний. В то утро я стал расспрашивать его об Альпийском редуте. Наши разведывательные службы, в том числе и в Главном штабе Союзных экспедиционных сил, были уверены в том, что решившие бороться до конца нацистские фанаты построили подземные заводы, ангары, арсеналы с оружием и пр. в Австрийских Альпах, что они готовились дать последний бой, который мог продлиться годы. Но Геринг опроверг эти предположения, сказав, что такой план рассматривался в прошлом году, но для его реализации не было сделано абсолютно ничего. Это оказалось правдой. Наши разведслужбы полностью опростоволосились с этим делом».
