Посему Купальские игрища в Тёмной Нави были в почёте. Ведь все семь ликов Велеса мудрого соходили в Навь вслед за Солнцем…
И вот было так, что сам змей Змиулан повелел стражам Пекла Тёмного – воеводе Вию с сыночком Паном выкрасть в Ирии стадо небесное.
И прожёг Пан ход в мир земной. Вместе с дымом и пеплом из жерла вулкана он извергся сам в поднебесье. И угнал он с небес телят – братьев Вальяра со Вритьяром, также и Поманушку, дочь Велияра.
И пригнал их Пан в царство Змиулана. И телят тех Вий усыновил, память Предка в них усыпил…
А Поманушку, лишь вошла она в цвет, выдали за Панушку Виеча. И родился тогда у Поманы сын – лютый бог войны Лютобор.
И была великая битва Трёх родов. И тогда против войска Виевичей поднялись все небесные боги – как Сварожичи, так и Диевичи.
И небесные боги одержали победу, одолев силы тёмные Нави. Братья Вальяр и Вритьяр были повержены, а затем и заточены. И как выкуп за братьев Велес отдал Синий камень Мерлир, и его сокрыли от мира во пещерах Пановых гор.
И так после сей битвы Трёх родов дочь похищенную Поману возвратили отцу Велияру. И была она разлучена с мужем Паном, и с Лютобором…
И узнала тогда Помана, что отец её не дракон Змиулан, и не Ночь Купальница её мать, а сам Ас-Велияр и супруга его Звездинка.
* * *
Ну а что же Томина Купалич? Он Купальницей Ночью воспитан был вместе с Домною и Поманой.
И не раз в Купальские игрища поминали они родителей. И вместе они на Русалиях слушали песнь птицы Сирина.
И та птица Сирин рекла им, что Помана будет Томине супругою, как и Кострома для Купалы…
Ужаснулся тому предсказанию молодой Томина Купалич, почитавший Поману родной сестрой.
Посему убежал он прочь за леса и за горы дальние и сокрылся в глубоких ущельях… А Поманушка, дочь Велияра, отдана была замуж за Пана…
Тайна же рожденья и похищенья Поманы не сразу открылась, а лишь после Битвы трёх родов. Ибо эхо великой битвы до Томинушки докатилось…
И птица Сирин к нему прилетала, и так отшельнику провещала:
– Знай же, Томина Купалич! Та Помана, как и Велияр со Вритьяром, Паном была похищена! И теперь она возвратилась ко родителю своему…
Родителю? Томина не поверил вначале! Ведь если так, то любовь его не преступает закона!
И возрадовался в сердце Томина. И вернулся он вскоре в Навь, дабы разузнать обо всём от матушки, вилы Купальницы.
Однако Купальница правды ему не сказала, лишь вновь его распаляла.
– Вот настало время, Томинушка, отплатить Велиярушке Ярому! Выручить из плена Поману!
– Как же выручить мне Поману? – вопросил Томина Купальницу.
– Ты иди, Томинушка, к Велесу. И наймись к нему пастухом. Будешь ты пасти не овечек, а за речкой – людские души. И к тем душам явится сам Змиулан, мой супруг неверный в Купальскую ночь! И за ту победу над Змеем Велес сам предложит награду! Не проси ни злата, ни серебра, а проси свободу Помане.
– Как осилить мне Змиулана?
– Вот возьми волшебную дудочку. Мне досталась она от Уряны. А Уряне – Кресник её вручил. И та дудочка-самогудка Змиуланушку пересилит! Для меня он под эту дудку плясал, а теперь для тебя он попляшет!
И пошёл Томина по долам и горам ко обители Велияровой. И где шёл по лесу Томина, пели там соловьи и синицы. И поднял Томинушка дудочку, и дохнул в неё он легонько. Только он к ладам прикоснулся, Соловьём тотчас обернулся…
И прилетел Соловьём ко окошку Поманы:
– Ой, открой, открой-ка окошечко, ты, молоденькая молодушка! Ты послушай песню Соловушки о молоденьком том молодчике… Я тебе, Поманушка, песнь пою, я младую деву душой люблю…
– Соловеюшка, мой соловушка! Не садись-ка ты во моём саду, на ракитовом да на том кусту. И не пой-ка ты рано на заре. Не томи-ка ты, милый, сердце мне… – отвечала ему Помана.
Но Томинушка полетел ко крыльцу, обернулся там добрым молодцем. И пошёл затем к батюшке Велесу, упросил взять его в пастухи.
Как Томинушка вывел отару овец, так погодушка разыгралась, из-под чёрной тучи слетел Змиулан:
– Кто посмел без спросу водить овец на мои луга золотые?
– Я Томинушка сын Купалы! – отвечал ему добрый молодец. – Ай, послушай-ка, как я играю на сей дудочке-самогудочке!
Заиграла тут самогудочка. Змиулан, не сдержавшись, отплясывать стал. Да и так плясал, что без сил упал.
– Ты, Томинушка, утомил меня. Не осталося у меня огня. Хоть Поманка меня поманила, да игра твоя, Томина, утомила! Я без отдыха не могу плясать! Очень я хочу отдыхать!
Так и одолел дракона Томина. И вернулся он к Велияру, приведя с собою и стадо. Тот, узнав о победе, рёк, что в награду он получит руку Поманы. Но перед свадьбой Томина должен был отыскать Синий камень Мерлир, забранный после Битвы Трёх родов и украденный Змиуланом.
– Пусть тот Камень станет подарком для Поманушки к вашей свадьбе!
– Как же я найду те пещеры?
– А чтоб ты с дороги не сбился, чтобы вёл тебя Правый Путь, ты возьми себе в провожатые – моего слугу Птицелова!
И отправился Томинушка в дальний путь. И повёл его Птицелов прочь от той горы Сарачинской к Самоцветным Уральским горам.
И вошёл Томина в Самоцветную гору, и увидел там много золота, и камней драгоценных, и сокровищ несметных.
И среди несметных богатств он увидел также и Синий Камень, что лежал меж лап у Грифона.
Подошёл к Грифону Томина, взял из лап его Синий Камень, а сокровищ вокруг не тронул.
Когда же они выходили, Птицелов вдруг поднял монетку. В тот же миг зазвенели колокола, затряслась гора Самоцветная. А Грифон, могучий страж злата, очнулся и кинулся вслед.
Но тут Томинушка заиграл на волшебной дудочке Кресня. Лишь к ладам герой прикоснулся, в тот же миг Орлом обернулся. Он когтями взял Птицелова, клювом подхватил Синий Камень – и сокрылся за облаками…
* * *
А в то время как Томина Купалич добывал Синий Камень в Самоцветных горах, сам бог Пан решил возвратить супругу.
Он явился к Помане и стал умолять, чтоб она вернулась домой.
– Ты вернись, Помана, обратно! Там наш сын Лутоня тоскует! И грозится он, что Томине, только вырастет – отомстит!
Помана же не захотела, чтобы сын её воевал со Томиной. Значит, нужно ей было возвращаться в Навь, чтоб Лутонюшку образумить.
И тогда, влекомая Паном, унеслась она в царство Подземное.
Томинушка же тем временем к богу Велесу возвратился. И принёс ему Синий Камень, но Поманушки не нашёл.
– Где ж моя супруга Помана? – вопросил Томина Купалич.
