– Она, – начал Андреас, – поможет мне с Тео, когда он будет гостить здесь.
О боже, невыносимо слушать такие слова! Глаза Мадженты наполнились слезами.
– Это солнце… – пробормотала она, мигая. – У меня от него слезятся глаза. – Голос ее дрогнул, и женщине пришлось отвернуться.
Она поспешила к дому.
– Маджента! – окликнул ее Андреас и обнял за талию.
– Пусти! – не глядя на него, всхлипнула она.
– Посмотри на меня.
– Зачем? – Она сглотнула слезы. – Хочешь насладиться тем, что причинил мне боль?
– Ты плачешь? – спросил он, обхватывая ладонями ее лицо, его пальцы ощутили влагу. Андреас нахмурился.
– Да, плачу! – воскликнула Маджента. – И что?
– Ты же сказала, что это из-за солнца. – В его голосе послышалась веселая нотка. – Послушай: «Слезы капают в сердце как дождь…»
Он что, издевается над ней?
– Это не смешно!
– Нет, черт возьми, нет! – Его голос, как и выражение лица, мгновенно изменились. – Но ты готова на все что угодно, лишь бы не признавать это, верно? – Андреас встряхнул ее и заставил посмотреть на него. – Верно? – хрипло повторил он.
– Что признавать?
– Свои чувства.
– Мои чувства? – Маджента попыталась высвободиться, но Андреас не отпускал ее. – Ты не знаешь, что я чувствую!
– Не знаю?
– Нет!
– Тогда почему ты плачешь? И почему ты задрожала, услышав, что я собираюсь жениться?
– Я не дрожала!
– И почему ты никогда не останавливаешь меня, когда мы занимаемся этим? – Его рот обрушился на ее губы в требовательном, почти грубом поцелуе.
– Ты сам сказал. Это всего лишь секс, – прошептала Маджента, когда их губы разомкнулись.
– Нет, не всего лишь. Ни для меня, ни для тебя. – Голос его звучал хрипло. Маджента не понимала, что происходит. – Ну ладно, это терпит. Объясни мне почему.
– Почему – что?
– Почему ты заплакала?
– Хочешь, чтобы последнее слово осталось за тобой? – произнесла Маджента с болью в голосе, даже не пытаясь ее скрыть. – Хорошо! Я скажу. Я люблю тебя! – Голова ее откинулась назад. – Я люблю тебя. Люблю так сильно, что…
– Тогда почему ты молчала?
– Тебе это известно.
Маджента не понимала, почему лицо Андреаса исказилось, словно все демоны преисподней вдруг напали на него, терзая и мучая. «Почему, – недоумевала она, – он выглядит так, словно у него выбили почву из-под ног? Ведь он должен торжествовать».
– Ты решила, что я хочу причинить тебе боль? – спросил Андреас.
А разве нет? Разве не на это он рассчитывал, сообщая ей о своих планах? Но почему в его голосе звучит недоверие?
– Да, признаюсь, я хотел этого, – не дожидаясь ее ответа, сказал он. – Когда ты бросила меня шесть лет назад. И когда ты в баре, а потом на собеседовании притворилась – как я думал, – что не помнишь меня. У меня была цель заставить тебя лечь со мной в постель, а потом отбросить, как ты отбросила меня. Мой отец умер в тот вечер, когда ты ушла, потому что мы поспорили из-за тебя.
Глаза Мадженты расширились, но она не произнесла ни слова.
– Это была целиком моя вина, – продолжал Андреас, – но мне было проще обвинить кого-нибудь, а ты подходила для этого лучше всего. Все эти годы я жил, обвиняя в смерти отца тебя. Я поцеловал тебя в лифте только для того, чтобы увидеть, как ты отреагируешь на мой поцелуй. Но как только ты стала жить в моем доме, я понял, что откусил кусок, который мне не по зубам. Я хотел оставаться холодным и спокойным, контролировать ситуацию, но еще до той ночи, когда мы занялись любовью, понял, что могу контролировать себя не больше, чем в юности. Узнав, что у тебя было кровоизлияние в мозг, я… – Голос его неожиданно задрожал, когда он любовно обхватил ладонями ее лицо. – Желание причинить тебе боль угасло внезапно, как будто его никогда и не было. И не потому, что я жалел тебя. – Андреас потряс головой, словно слова давались ему с трудом. – После того как мы занялись любовью, я надеялся, что ты останешься со мной. Я не представлял свою жизнь без тебя, но ты изъявила твердое желание уйти. Ты думала, что мои поступки продиктованы исключительно тем, что я хотел унизить тебя. Я не смог убедить тебя в обратном. Думаю, в то время я сам не до конца понимал, что безумно хочу постоянно видеть тебя. – Лицо его исказила гримаса. – Или, может, не был готов это признать. Следующие две недели я провел как в тумане. Я спрашивал себя, почему ты мне так нужна? А когда ты рассказала о Тео и о том, через что тебе пришлось пройти, все встало на свои места. Я люблю тебя, Маджента. Я собирался сказать тебе об этом много раз, но ты держалась отчужденно, замкнуто, и я не решался.
– Я вела себя так потому, что ты сам держался замкнуто и отстраненно, – прошептала Мадждента. – А почему ты позволил мне думать, что женишься на ком-то еще? – Глаза ее были полны боли, когда она взглянула на Андреаса. – Ведь ты не женишься? – Она до сих пор не могла поверить, что это неправда.
– Что, стало не по себе от этой мысли? – рассмеялся Андреас искренне и беззаботно. – Я не был уверен в том, что ты меня любишь. Прости меня, моя дорогая, но я слишком горд, чтобы снова получить отказ. Так что это был единственный способ все выяснить.
– Ты! – Маджента шутливо ударила его кулачками в грудь, ее глаза сияли от счастья и слез, сквозь которые она видела появившуюся в небе луну.
– Ты должна была бы сообразить, что я говорю о тебе, – заметил Андреас. – Выходи за меня замуж.
Он произнес слова, которые она уже не надеялась от него услышать. Ее сердце пело от счастья.
– Только попробуй меня бросить, – рассмеялась Маджента.
Где-то в лесу, за ручьем, ухнул филин. Подул прохладный ночной ветерок, но он был не способен потушить мгновенно вспыхнувшую страсть. Когда благоразумие должно было вот-вот их покинуть, Андреас поднял голову и произнес:
– Нет, в этот раз мы займемся любовью в по стели.
Эпилог
«Свадьба вчера прошла хорошо», – размышляла Маджента, ложась на большую кровать в спальне, окна которой выходили на мягко освещенный бермудский пляж, и ожидая своего мужа. На ней было короткое белое платье в стиле шестидесятых годов, в волосы были вплетены живые цветы. Лишь немногим близким людям она сообщила, что находится на третьем месяце беременности.
Тео был пажом. Он с торжественным и гордым видом стоял за своими родителями, одетый в темный костюм с галстуком-бабочкой. Во время церемонии тетя Джоузи почти не отрывала платочек от глаз, полускрытых полями большой коричневой шляпы. Впоследствии пожилая леди утверждала, что ей в глаз попала пылинка или ресничка.
Дженетт Джеймс прилетела из Португалии и выглядела симпатичнее и счастливее, чем обычно. Этим Дженетт была обязана седовласому мужчине, который прилетел вместе с ней. За два дня до свадьбы между будущей тещей и женихом установились напряженные отношения. Дженетт отклонила гостеприимное предложение остановиться в его доме и сняла номер в отеле. Но вчера, на церемонии, в стильном зеленом костюме, с аккуратно подстриженными каштановыми волосами, блестевшими на солнце, женщина искренне пожелала молодоженам счастья и даже встала на цыпочки, чтобы поцеловать Андреаса, прежде чем попасть в объятия тети Джоузи.
