Один из этих самолетов был переделан в летающую лабораторию для исследований совместной работы двигателя и круглого носового воздухозаборника. Он был передан ЛИИ и позволил быстро решить многие проблемы силовой установки.
Остальные двурогие ПТ-8 также были превращены в «единорогов» на нашем заводе. Причем на двух машинах в новой носовой части центральное тело для радиолокатора было существенно большего диаметра под радиолокационную станцию «Орел». Ее разработало ОКБ-339 Главного конструктора Кунявского для работы в связке с ракетой К-8. Кунявский со своим коллективом работал на серийном радиозаводе № 339, на котором выпускались радиолокационные станции «Сокол» для перехватчика Як-25М. Одноантенная станция «Орел» явилась дальнейшим развитием «Сокола-2». По своим параметрам она превышала ЦД-30, но находилась в начале этапа конструктивно-технологической доводки. Доработанные подстанцию «Орел» машины были переименованы в Т-47 с разными номерами и послужили основой создания серийного истребителя-перехватчика Су-11.
Только с апреля 1958 года на основе успехов ОКБ Сухого в разработке перехватчика Т-43 стало возможным создание Авиационно-ракетного комплекса перехвата (АРКП), куда самолет входит только как составная часть. Другой важной частью комплекса является система автоматизированного наведения перехватчика с земли. Но эффективность комплекса во многом определяется и характеристиками связки радиолокатор — ракета. До описываемого времени в СССР на вооружении истребителей-перехватчиков МиГ-17ПФ и МиГ-19ПМ стояла ракета К-5 Грушина в связке с радиолокатором «Изумруд-2».
Но ракеты «воздух — воздух» разрабатывали еще два конструкторских бюро Министерства авиационной промышленности. Главный конструктор Моисей Рувимович Бисноват после многих лет работы на фирме Серго Берии на Соколе, начиная с 1955 года в ОКБ-4 в Тушине разрабатывал более тяжелую ракету К-8. Причем она имела как полуактивные радиоголовки самонаведения, так и тепловые. Реальные пуски этих ракет с декабря 1957 года на полигоне ГосНИИ-6 на южной Волге продемонстрировали их эффективность. Для перехватчика Т-47 в связке со станцией «Орел» разрабатывалась ракета К-8М.
Почти каждый год выходили новые постановления правительства, уточняющие требования к истребителю-перехватчику. Они открывали зеленый свет по финансированию его дальнейших усовершенствований, вовлечению нужных организаций, капитальному строительству, получению дефицитных материалов и оборудования.
Территория нашего опытного завода № 51 в Москве начала преображаться. Было построено новое второе здание КБ, которое было расположено параллельно старому и соединено с ним двумя переходами на уровне второго этажа. Третий переход соединил второй этаж старого здания КБ со сборочным цехом. В этом переходе в просторном кабинете с приемной обосновался главный производственник и матерщинник, теперь уже зам Генерального конструктора по технологии Евгений Алексеевич Иванов со своей неизменной секретаршей. Весь второй этаж старого здания КБ преобразился. Были переселены отдел общих видов, весовая бригада, и их помещения переделаны в кабинеты для замов с дубовыми дверями. Теперь у нас второй этаж стали называть дубовой аллеей. В КБ появился Николай Зырин в должности зама Главного конструктора, занял кабинет на втором этаже и начал курировать наши каркасные бригады.
Количество конструкторов в КБ начало заметно увеличиваться. Конструкторские бригады преобразовывались в отделы. Отделы силовой установки, гидравлики, управления, кондиционирования кабины и оборудования обзавелись своими исследовательскими лабораториями. Образовывались новые отделы. Павел Осипович Сухой решил организовать отдел эффективности комплексов перехвата (боевого применения). Были приглашены новые специалисты. Аэродинамики рассчитывали оптимальные рубежи перехвата и траектории полета перехватчика. Руководить отделом пригласили Соломона Буяновера, который сотрудничал еще с арестованными туполевцами и сделал бомбардировочный прицел для Ту-2. Новый отдел эксплуатации возглавил очень дипломатичный и умный Саша Таварьян. В Перове под Москвой на средства завода началось строительство жилых домов для сотрудников.
Постановление правительства в ноябре 1957 года для истребителя-перехватчика уже требовало максимальную скорость 2300 км/ч на высоте 13 км без ракет и 2200 км/ч с ракетами. А статический потолок 22 км без ракет и 21 км с ракетами.
Павел Сухой и весь наш коллектив конструкторов были готовы бороться за такие высокие характеристики перехватчика. Мы были очень к ним близки
Зеленый свет в разработке нашим ОКБ-51 комплексов перехвата был дан в апреле 1958 года. Причем Сухому предписывалось на базе его сверхзвукового перехватчика Т-3 с треугольным крылом создать два комплекса:
Т-3-51 — перехватчик Т-43, РЛС ЦД-30, ракеты К-5М;
Т-3-8М — перехватчик Т-47, РЛС «Орел», ракеты К-8М.
Летные испытания комплекса перехвата Т-3-51 с имитацией боевого применения начались в сентябре 1958 года в ГК НИИ ВВС во Владимировке с использованием четырех самолетов Т-43. И при их интенсивной эксплуатации начали вылезать многочисленные конструктивно-технологические дефекты самолета, двигателя и оборудования, причины которых надо было устранить. Фиксировался рост температуры газа перед турбиной двигателя АЛ-7Ф-1. Высота горизонтального полета не превышала 20 км. Иногда ракеты не сходили с пилонов, а подвесные баки не сбрасывались.
В декабре 1958 года Грушин прислал усовершенствованные ракеты К-5МС.
Самолеты наводились на самолет-цель с земли радиолинией «Лазурь» системы наведения «Воздух-1» При этом рубеж перехвата цели составлял 300–400 км.
Постепенно к испытаниям подключались новые, доработанные по выявленным недостаткам самолеты Т 43. Они уже имели модифицированный, более мощный и надежный двигатель Ал-7Ф-2, новую переднюю ногу шасси с увеличенным колесом, новые основные колеса. Передние пушечные отсеки треугольного крыла были переконструированы в топливные. Установили дополнительно маленькие воздухозаборники для охлаждения отсека двигателя.
Летные испытания такого числа опытных экземпляров сверхзвукового истребителя-перехватчика в условиях, максимально приближенных к боевым, проводились впервые. Напряжение возросло неимоверно. И Павел Осипович назначает руководить испытаниями нового комплекса самого энергичного своего зама Евгения Алексеевича Иванова. Он вылетает во Владимировку и месяцами дирижирует большим и сложным оркестром конструкторов, эксплуатационников, заводских летчиков и разного уровня военных. Заместитель Генерального конструктора по технологии оказался прекрасным заместителем по летным испытаниям. Работа была проделана огромная. Без малого два года длились совместные с военными испытания нового авиационно-ракетного комплекса перехвата. Природа сопротивлялась и наказывала этих смелых первооткрывателей сверхзвуковых полетов за каждую их промашку, за каждое авантюрное конструкторское решение.
Дорабатывались самолет, двигатель, радиолокатор, ракеты. На нескольких самолетах Т-43 прошли испытания новые ракеты с тепловыми головками самонаведения и автопилот.
Пять наших заводских летчиков B.C. Ильюшин, Л.Г. Кобищан, А.А. Кознов, Н.М. Крылов и Е.С. Соловьев смело вторгались в неизведанные режимы полета и непредсказуемые летные ситуации.
