София и Тео встревоженно переглянулись.
– Вот они, твои надежные пираты, – шепнул Тео. – Сдается мне, на суше баталер не очень-то склонен подчиняться капитанским приказам…
Снаружи нарастал шум. Прозвучал выстрел: не иначе, это Барр разрядил свой пистолет. Еще через мгновение кто-то бегом ворвался в коридор. Дернул запертую дверь спальни и рявкнул:
– Открывай!
София и Тео рванулись к окну. С легкостью перескочили через подоконник и под громкие удары в дверь приземлились на травку. Ненадолго спрятались в цветочной клумбе, осматривая сады… София изо всех сил прижимала к груди рюкзачок. Было слышно, как в комнату кто-то ломился.
– Я пролез вон там, – указал рукой Тео. – В углу за кустами прут в решетке расшатан!
София обратила внимание на длинную тропинку, обсаженную кустами бугенвиллеи. Она тянулась наискосок через парк.
– Если рванем по ней, нас могут и не заметить…
Пока бежали, девочка не раз оборачивалась через плечо… Однако слышались только журчание воды да птичий щебет. Сквозь плотную живую изгородь бугенвиллей дворец вообще нельзя было разглядеть – словно его там и не было. Разросшиеся кусты благополучно скрывали все – и стеклянные шпили, и даже высокие можжевельники вдоль садовой ограды.
Где-то вдали кричали стражники, но, когда ребята достигли конца тропинки, журчание воды заглушило их голоса. Еще несколько шагов – и беглецы выскочили на лужайку, украшенную высоким каменным фонтаном. У широкой чаши стояла группа статуй, изображавших русалок и тритонов, через них мощными струями переливалась вода. Сквозь пелену брызг София увидела именно то, что хотела, – гущу можжевеловых кустов в юго-восточном углу парка.
Они с Тео обежали фонтан и бросились туда.
– Где дыра? – нервничая, спросила София.
Тут со стороны парка раздался пронзительный свист – вроде птичьего крика, только птицы так не фальшивят. София и Тео разом обернулись. К ним, занося копье, мчался стражник. Плащ крыльями вился за спиной, пернатая маска подрагивала. Ни дать ни взять хищная птица, пикирующая на добычу!
Тео судорожно шарил в кустах, разыскивая проход.
– Вот он! Сюда! – вырвалось у него. – Скорей!
Схватив Софию за руку, он потащил ее в тесный зазор между железной изгородью и кустами. Припал на четвереньки и стал дергать прутья один за другим, ища расшатанный. Нашел – и начал вытаскивать.
София высунула голову из кустов и с ужасом увидела, что стражник был всего в десятке шагов. Он бежал изо всех сил, оскалив от усердия зубы.
– Тео! – в отчаянии воскликнула она. – Мы пропали!
– Мы ушли! – отозвался он, держа в руках шестифутовый прут, вынутый из нижней половины ограды.
Они мигом проскочили на ту сторону, и как раз вовремя. Преследователь яростно бросился к забору, пытаясь втиснуться в ту же щель, что и они, – и не смог. Пернатый хищник оказался запертым в клетке. Сломав о прутья несколько перьев из маски, он свирепо уставился вслед беглецам… А потом вдруг оставил свои попытки – и неожиданно улыбнулся.
София, охваченная весьма дурным предчувствием, обернулась…
Прямо над ними, сжимая древко, нависал еще один враг.
Бесконечно долгое мгновение София даже не могла пошевелиться… Его маска усиливала впечатление, что на них налетел коршун. На обнаженной руке вздулись мышцы, копье взяло разгон, устремляясь к ним с Тео…
И вот тут произошло необъяснимое.
Тео выбросил вперед правую руку – бесполезный жест инстинктивной самозащиты, – и она приняла удар наконечника. Однако обсидиановое острие не сумело пробить ладонь, хотя при этом они с Софией отлетели к забору. София оказалась стиснутой между прутьями и спиной Тео, по-прежнему не опускавшего руку. Так они и стояли, пришпиленные, точно бабочки на булавке. Стражник, изумленно моргая, все силился одолеть вытянутую руку парнишки. Наконец Тео размахнулся железным прутом, зажатым в левой руке, и шарахнул стражника по ребрам. Тот застонал, чуть умерил напор… но этого было довольно. Пленники вывернулись и ускользнули. И кинулись со всех ног через проспект, а брошенное следом копье в цель не попало.
Здесь начинались узкие улочки Нохтланда. Туда-то, топоча по мостовой, и помчались беглецы. Они спотыкались на неровностях старинной кладки, налетали на прохожих, но никто особо не оборачивался им вслед. Опять проспекты, боковые улицы…
– Сюда! – облюбовав узенький переулок, крикнул Тео.
За углом они остановились. Оба так тяжело дышали, что почти ничего не слышали кругом – только собственное пыхтение. Несколькими мгновениями позже они все-таки начали прислушиваться, не надвигается ли погоня.
– Вроде оторвались, – отдуваясь, выговорил Тео.
Они стали обшаривать переулок в поисках временного убежища. На берегу канала София заметила каменный карниз под ближним мостом. Мальчик с девочкой соскользнули с крутой набережной и с большим облегчением заползли на влажный приступок. С улицы их больше нельзя было увидеть. Они уселись спинами к стене, отдыхая в тени.
– Покажи руку! – потребовала София.
Тео, толком не отдышавшийся, положил правую руку ладонью вверх ей на колено. У Софии сжалось горло при виде длинного кровоточащего пореза. А потом подтвердилось то, о чем она смутно догадалась еще у дворцовой ограды. В глубине раны блеснул металл. Копье остановили железные кости Тео.
Теперь стало ясно, почему он так не хотел въезжать в Нохтланд. И как отчаянно рисковал, когда все-таки проник в город. София оторвала по швам длинные рукава своей хлопковой сорочки. Смочила один из них в воде канала и вытерла кровь вокруг раны. Вторым перевязала ему кисть, подоткнув свободный конец у костяшек. Тео не противился и не жаловался. Просто сидел, закрыв глаза и прижавшись затылком к каменной стенке.
– Скоро заживет, – устало проговорил он затем. – Всегда заживает.
София тоже откинулась к стене. По щекам текли слезы, она сердито вытерла их.
– Жаль, что я не согласилась встретиться с тобой поутру возле ворот, – трудно сглотнув, сказала она. – Надо было больше тебе доверять.
Софии хотелось обнять его, доказав тем самым, что ей действительно очень жаль, но она не смогла решиться на это.
Тео улыбнулся, не открывая глаз.
– Не вини себя, – уронил он. – Нелегко поверить лгуну.
София так и не поняла, шутит он или нет. Она баюкала его перевязанную руку в своей и сидела молча, наблюдая за игрой бликов в неторопливых водах канала.
8 часов 42 минуты: под мостом в Нохтланде
Утро вступало в свои права, на мосту над головами ребят понемногу делалось шумно. София успела немного отдохнуть, и каменный карниз перестал казаться уютным и удобным сиденьем. Впору было двигаться дальше, но покинуть город, не выяснив, что стряслось с Верессой, Мартином и пиратами, было совершенно невозможно. София задумалась даже о том, чтобы отправиться в Веракрус и призвать на помощь команду «Лебедя»… Однако поездка туда и обратно займет по меньшей мере четверо суток, а к тому времени уже запросто могут нагрянуть лакримы. Девочка посмотрела на часы. По времени Нового Запада было почти девять утра.
