– Смотрите-ка, опять другая эпоха, – не снимая руки с плеча Тео, пробормотал Мартин.
Беглецы прошли кирпичным коридором около двух сотен шагов. Когда тот раздваивался, они неизменно выбирали правый тоннель.
Таинственный звук, услышанный Софией, превратился в безошибочно узнаваемый голос бегущей воды.
«А Вересса, чего доброго, права, – подумала девочка. – Тогда тоже шумела вода».
– Осторожно! Глядите под ноги! – через плечо крикнул Шадрак.
Следующие несколько мгновений София наблюдала, как люди, шедшие впереди, поочередно пропадали из виду. Скоро она увидела, как Тео присел на корточки и скрылся в отверстии, зиявшем в полу. Вот в провал аккуратно спустился Мартин. Каликста, шедшая следом, передала Софии факел и спрыгнула. Девочка окинула взглядом странные стены. Они были вырезаны из белого камня с зелеными прожилками. Там и сям виднелись неглубокие ниши со статуями и иными украшениями. Все это покрылось наростами и пятнами от долгого пребывания под землей.
Шадрак, который шел первым, поднялся по ступеням короткой лестницы и исчез под круто изогнутой аркой.
София услышала возгласы идущих в авангарде и стала с нетерпением ждать, когда настанет ее черед удивляться. Между тем воздух вокруг снова изменился. Он сделался влажным и теплым, его наполнял густой запах земли. Наконец Мартин, хромая, одолел арку, София последовала за ним – и увидела перед собой помещение никак не меньше дворцовой темницы. Вот только этот зал никогда не был тюрьмой.
Барр осторожно обогнал других, высоко держа факел. Пламя высвечивало все новые детали. Изогнутые стены были заплетены стеблями ночной лозы, привольно раскинутыми по камню и достигавшими высоты в несколько этажей. Чертог по диагонали пересекала лестница, ее обрамляли ниши со статуями, изображавшими мужчин и женщин с длинными, едва различимыми лицами. По ступеням потоком сбегала прозрачная вода – и пропадала в темном тоннеле.
София недоуменно озиралась кругом. Никакого сомнения: это был подземный сад, правда из всех его насаждений выжила лишь ночная лоза. Только мощеные дорожки да белесые вазоны на земляном полу позволяли предположить, где росли другие растения. Мартин, оказавшийся рядом с Софией, нагнулся, взял щепоть почвы и растер в пальцах.
– Полагаю, – тихо и почти благоговейно проговорил ботаник, – нас окружают руины затерянной эпохи!
34. Затерянная эпоха
1 июля 1891 года,? часов
Некоторые архитектурные фрагменты особенно трудны для датирования, поскольку даже в соответствующую эпоху их уже считали руинами. К примеру, развалины, оставленные землетрясением, могут сохранять неизменный вид еще пятьсот лет; столь же долговечны памятники и жилища, за которыми тщательно и любовно ухаживают. Таким образом, руины – необитаемые, заброшенные и запустелые – неизменно выглядят принадлежащими к более древней эпохе, хотя на самом деле вполне могли попасть к нам и из будущего.
Вересса Метль. Культурное землеописание Пустошей
Путники, оказавшиеся в подземном саду, разбрелись, созерцая статуи и водный каскад. София присела на корточки подле ботаника.
– Затерянная эпоха? – спросила она. – Что это значит?
– В данном случае, – поднимаясь на ноги, сказал Мартин, – перед нами – руины цивилизации, испытавшей упадок и забвение еще там, откуда ее к нам занесло.
– Что вы имеете в виду?
Внимание ученого притягивал водный каскад. Туда он и направился, забыв про усталость.
– Видишь ли, – на ходу начал он объяснять, – эти развалины появились у нас, когда произошло Великое Разделение. Значит, они уже в своей эпохе были руинами. Осмелюсь предположить, что этот подземный садик лежит всеми покинутый и тихонько обращается в пыль в продолжение… – он призадумался, потер мрамор, – примерно шести сотен лет.
– Шесть веков! – выдохнула София. Бросила взгляд на лестницу и вдруг обнаружила, что Тео, шагая по колено в воде, лезет наверх. – Тео, ты куда?
Он повернулся и помахал ей рукой, поднявшись на двадцать футов к арке, сквозь которую на лестницу изливалась вода.
– А она теплая! – крикнул он. – И тут кое-что есть!
Остальные медленно подошли к каскаду и стали смотреть вверх.
– Невероятно! Действительно теплая, – потрогав воду, проговорила Вересса. – Должно быть, где-то бьет горячий источник!
Тео перешагнул несколько последних ступенек.
– Плохо видно, – прокричал он, с трудом одолевая шум водяных струй. – Но, по-моему, тут большая пещера!
Шадрак хмурился, напряженно вглядываясь в план лабиринта.
– Похоже, мы вот здесь, – сказал он наконец. – Мы прошли в единственный проем, где нет водотока… Судя по моей карте, теперь надо повернуть… А ты что скажешь, Вересса? София?
София рассматривала свой рисунок при свете факела, что был в руках у Каликсты.
– Похоже на то, – кивнула она.
– Давайте попробуем, – согласилась Вересса.
Друг за другом беглецы полезли по лестнице. Теплая вода немедленно забралась в тонкие ботинки Софии, несколько раз девочка едва не поскользнулась. Она оглянулась на Мартина и с радостью увидела, что ему помогает Шадрак.
Остальные уже добрались до арки и стояли прямо за ней, на сухом берегу. При свете факелов София обнаружила, что вода поступала на пройденный ими каскад посредством неглубокого акведука, выбитого в камне. Лица людей были обращены к обширной пещере, которую они по-прежнему не видели, но ощущали. Журчание воды порождало в темноте негромкое эхо. Беглецы пытались поднимать факелы как можно выше, но ничего этим не добились – да и под ноги надо было глядеть. Удавалось рассмотреть только вход в подземный садик, оставшийся позади, да короткий отрезок водовода.
Пока путники молча пытались оценить размеры пещеры, погруженной во мрак, Мартин сунул руку в карман и бросил на каменистый пол очередное семечко.
– Что это было? – пугливо обернулась Вересса.
– Пустяки, – ответил Мартин. – Всего лишь семечко.
Не успели стихнуть эти слова, как в темноте что-то зашуршало – и не бегущая вода произвела этот звук. Чуть помедлив, Барр вскинул над головой факел, шагнул вперед… да так и застыл.
Из земли высунулось бледно-зеленое щупальце… Барр подался к нему, замахиваясь рукой.
– Погоди! – вовремя крикнул Мартин. – Пусть растет!
Росток устремился ввысь, стремительно превращаясь в стройный стебель.
– Я разбрасывал семена, – не сводя глаз с шевелящегося растения, пояснил ученый, – в надежде, что рано или поздно именно это и произойдет!
Стебель тем временем делался толще, выпуская во все стороны побеги. На ветках лопались почки и разворачивались серебристые листья. Стволик удлинялся, факельный свет уже не достигал его вершины. А потом – вот уж чего никто не ожидал! – листья засияли ярким холодным светом наподобие лунного, и он озарил отдаленные закоулки пещеры.
