В этот раз Пошта не промахнулся – реактивная граната попала точно в тупое рыло бронетранспортера. Кумулятивный заряд прожег броню, волна сжатых раскаленных газов убила экипаж, а потом сдетонировал боезапас и баки с соляркой.
БТР превратился в огненный шар.
От взрыва содрогнулась земля. Потеря столь ценной техники, очевидно, деморализовала противника и послужила сигналом к началу отступления. Листоноши проводили убегающего противника дружескими очередями из пулеметов и автоматов.
Пошта закинул «калаш» за спину и резюмировал:
– Ну что, вроде отбились?
– Ф-фу, – выдохнул Штемпель. – Отбились. Но с трудом. Если бы не ты и твоя дурная везучесть…
– Ладно, – отмахнулся Пошта, – не надо оваций. Пойдем, проверим, как на остальных постах. Кстати, я Телеграфа уговорил с нами пойти, а значит, и остальные подтянутся. Вот он-то как раз везучий, мне до него еще расти и расти.
Клану удалось отбить набег татар, но с существенными потерями – и в личном составе, и материальными. Минометный и ракетный обстрел полностью уничтожил Южные и Северные ворота цитадели, серьезно пострадал склад провианта и сортировочная станция. Через Северные ворота, вернее, то, что от них осталось, в Джанкой прорвались разрозненные группы татар, но были уничтожены листоношами в ожесточенных уличных боях. Диверсанты успели обстрелять арсенал, прежде чем Контейнер смел их ураганным огнем из шестиствольного пулемета на крыше здания. Также татары попытались штурмовать офицерский барак, он же штаб клана, и, если бы не племянник Контейнера, шустрый мальчишка Костя, нападение бы удалось. Пацан успел подать сигнал тревоги и даже срубил одного из нападавших своим бумерангом, после чего на помощь поспешил отряд листонош и выкосил диверсантов всех до единого, не взяв, к сожалению, ни одного пленного. Хотя и без «языка» было очевидно, что именно штаб Филателиста интересовал нападающих больше всего…
Детали головоломки складывались в одну картину.
Филателист отозвал Пошту и, пока остальные члены клана убирали тела своих и чужих убитых, подметали гильзы и укрепляли поврежденные здания, сказал мрачно:
– Началось. Даже раньше, чем мы предполагали. Сначала казаки, теперь татары. Чует мое сердце, следующими будут бандиты Рыжехвоста. Времени нет совсем. Вам пора выдвигаться, пока нас не смяли. Долго мы не продержимся.
– Мы не успели толком набрать отряд, – возразил Пошта. – Снаряжение, оружие, карты…
– Выезжайте прямо сейчас, – Филателист был непреклонен. – Скорость прежде всего. Или мы доберемся до бункеров первыми, или нам – конец.
– Понял, – кивнул Пошта и пошел собирать своих людей, потрепанных, усталых, жаждущих холодного пива и сна – чтобы обрадовать, что им прямо сейчас в экспедицию.
Что поделать, не всегда лидера любят. Иногда и матерят сквозь зубы.
Интерлюдия
Позывной «Буревестник»
Словно ленивый неповоротливый зверь, баркас «Буревестник» пытался уйти от погони, неспешно маневрируя среди обросших кораллами спин горбатых китов. Капитан Воха уверенными движениями крутил штурвал то вправо, то влево, бросая баркас в узкие просветы между многотонными тушами животных. В машинном отделении, ругаясь благим матом, орудовали лопатами матросы Железняк и Бакула. Отработанными за долгие годы службы на флоте практически до автоматизма движениями, матросы закидывали в топку древесный уголь, не забывая при этом поглядывать на датчики давления и пара.
Капитан, спокойный, словно индейский вождь, пристроил баркас параллельным курсом меж двух китов, самцом и самкой. Левиафаны то и дело появлялись из воды, чтобы совершить очередной глубокий вдох, прежде чем вновь уйти на глубину. От каждого подобного всплытия на баркас обрушивались мощные волны, грозящие того и гляди перевернуть судно на бок. Но Воха слыл бывалым моряком и всякий раз успевал отвести баркас чуть в сторону, чтобы с противоположного борта его поддержала волна от всплытия второго кита. Таким образом он не только поддерживал баркас на плаву, но и весьма успешно прикрывался китовыми тушами от пушек и пулеметов преследователей. Единственным недостатком подобной тактики было то, что в результате страшной болтанки всех членов экипажа и единственного пассажира «Буревестника» безжалостно мотало по палубе. Если бы, перед тем как укрыться в китовой стае, Воха не отдал приказ всем обвязать себя страховочными тросами, то к этому моменту капитан мог бы не досчитаться нескольких человек.
Почуяв небольшую передышку, капитан включил рацию и в очередной раз попытался призвать кого-нибудь на помощь.
– Всем, кто меня слышит. Говорит капитан корабля «Буревестник». В водах неподалеку от Гурзуфа мы подверглись нападению пиратской флотилии. Нужна помощь. Повторяю. Всем, кто меня слышит…
Радиоэфир отвечал лишь помехами и шумами. Капитан было подумал, что пираты глушат его сигнал, но потом отбросил эту мысль. Откуда у морских падальщиков подобные технологии? Скорее всего, у его рации просто не хватает мощности для того чтобы пробиться сквозь эфирные помехи, доставшиеся в наследство от Катастрофы.
– Капитан! Хватить глотку драть. Лучше сдай свой «Буревестник» нам и, возможно, мы сохраним жизнь тебе и твоим людям.
Голос, обратившийся к нему по рации, капитан Воха знал гораздо лучше, чем ему бы хотелось. Рыжехвост, один из главарей отребья, что называет себя пиратами. Много лет назад сотни воров, убийц, насильников и прочих маргинальных элементов общества собрались в городе Краснопресненске и переименовали его в Тортугу. Собрав уцелевшие после Катастрофы катера, яхты и другие оставшиеся на плаву суда, так называемые пираты стали промышлять в водах вокруг острова. Далеко от берега они не ходили, так как там могла встретиться живность, которая запросто могла бы использовать прогулочный катер вместо зубочистки. Вот и промышляли пираты набегами на прибрежные поселения или грабежами цивилизованного флота.
К последним и относился баркас капитана Вохи. В этот раз «Буревестник» совершал не вполне стандартный для него рейс из Ялты в Судак. Судно зафрахтовал молчаливый парень, оплативший проезд настоящими драгоценными камнями. Но за такой щедрый куш он потребовал выйти из порта глубокой ночью, не зажигая огней. Как говорится, хозяин-барин. «Буревестник» шел вдоль берега медленно и степенно, делая узлов десять, не больше. Но ранним утром из неприметной бухты наперерез баркасу бросился пиратский лайнер на подводных крыльях.
У баркаса ещё был небольшой шанс дотянуть до Гузуфа и укрыться там, но в этот момент на мостик ворвался наниматель и принялся уговаривать капитана Воху не пытаться уйти от погони, а тихо-мирно сдаться на милость пиратам.
– У меня ещё есть горсть золотых цепочек с бриллиантами, мы легко и безболезненно откупимся от пиратов. Больше на вашем баркасе нет ничего ценного. Они пороются в трюме и отпустят нас.
– Во-первых, плохо ты знаешь повадки пиратов, приятель, – как всегда невозмутимо ответил капитан, – во-вторых, у нас неплохие шансы оторваться от этих бакланов.
