Так говорят.
Нет ни одного кусочка пленки, на котором снят Тринче Карлович, аргентинский футболист 1970-х. Вы можете найти газетные вырезки и странную фотографию, на которой снят длинноногий футболист с бакенбардами. Руки твердо упираются в бедра. Огромный. Футболист из пригорода. В статьях рассказывается о блестящих моментах, которые со временем, передаваясь из уст в уста, расцвечивались новыми подробностями. То же было и с его легендарной игрой.
Недавно Тринча, который физически был уже не в состоянии сделать то, что он некогда делал с мячом, спросили, что он чувствовал, когда слышал все эти рассказы, когда вспоминал, как его имя ревели трибуны, когда со всей провинции Санта-Фе собирались люди, чтобы посмотреть на него. «Скажите, – спрашивали его, – если повернуть время вспять, вы бы сделали что-нибудь по-другому?» В конечном счете, он сыграл в первом дивизионе всего две игры. Губы Карловича напряглись. «Неееет». Он повернул голову. «Нееет, сэр, не спрашивайте меня об этом…» Он закусил губу. Его лицо исказилось. «Нет, нет!» – и он заплакал.
В самом начале двадцатого века иммигранты со всей Европы заполонили Аргентину, стремясь использовать экономический бум в стране. Одним из них был Марио Карлович, югослав, который, как и многие его соотечественники, бежал от непрерывных катаклизмов на Балканах. Он поселился в регионе Бельграно на западе от Росарио, вместе со своей семьей. Семеро сыновей. В 1948 году родился самый младший – Томас Фелипе. Позже его прозвали el Trinche – «Вилка» – по-видимому, за то, что он был высокий и с тонкими ногами – хотя сам он игнорирует значение и происхождение своего прозвища. Как и все остальные дети в окрестности, он обожал футбол. В 15 лет его пригласили присоединиться к команде младшего разряда «Росарил Сентрал», и приблизительно пять лет спустя Карлович дебютировал в первом составе. Он сыграл второй тайм в первом дивизионе. И все.
Карлович был тем, что аргентинцы называют volante – игрок с левой ведущей ногой. Он имел класс и видение поля, но испытывал недостаток в скорости. Его техническое мастерство не произвело впечатления на тренеров того времени, в частности, на Карлоса Гриньоля, которому требовались физические данные, а не техническое мастерство. Но, несмотря на то, что рост Тринче составлял примерно 180 сантиметров, его строение не позволяло ему справляться с высокими мячами. Он не был «стандартным типажом».
Он был совершенно особенным.
Однажды команда готовилась уехать из Росарио в Буэнос-Айрес. «Он прибыл с маленькой сумкой, поднялся в автобус, кивнул водителю, проигнорировал всех остальных и сел сзади, – вспоминает известный журналист Санта-Фе Эдуардо Амес де Пас, который очень эмоционально описал ту эпоху в своей книге «Жизнь для футбола» (La vida por el futbol). – Десять или пятнадцать минут спустя, когда больше не пришел ни один игрок, он перешел вперед и спросил водителя, во сколько они уедут. «Как всегда, сынок, мы уезжаем в половину третьего – без четверти три». Ему надоело ждать, он вышел из автобуса, чтобы никогда больше не возвратиться. Несколько дней спустя выяснилось, что он отправился играть за клуб «Рио-Негро» в окрестности Бельграно на любительском турнире».
«Были некоторые обстоятельства, – загадочно объясняет он теперь, – кое-что, что мне не нравилось в команде, что заставляло меня чувствовать себя чужим. Вот я и уехал». Несколько месяцев спустя он вновь появился в «Central Córdoba» – третьем клубе Росарио, больше десятилетия бывшем его «домом», который всегда находился в тени canallas и leprosos. Именно там он выиграл чемпионат в дивизионе C и в 1973 году получил предложение перейти в дивизион B. Он носил футболку этого клуба более четырех разных периодов, сыграв в общей сложности в 236 играх и забив 28 голов. Его стиль и его волшебное мастерство, напоминавшее Хуана Романа Рикельме, навсегда запечатлелись в памяти жителей Бельграно и La Tablada, где расположен скромный стадион «Gabino Sosa» клуба «Central Córdoba».
Именно сюда четыре года подряд постоянно приезжал Марсело Бьельса, бывший тренер «Бильбао», только для того, чтобы понаблюдать за игрой Тринче. Теперь при входе на стадион есть фреска с изображением Карловича, созданная по требованию Канала+, – несколько лет назад его сотрудники приезжали из Мадрида, чтобы сделать о нем документальный фильм.
За три года, проведенных в «Central Córdoba», легенда о нем распространилась по пампасам. Однажды днем перед игрой против «Los Andes» – клуба в окрестностях Буэнос-Айреса – Карлович понял, что у него нет необходимого документа, который игроки должны были передать рефери, чтобы иметь право принять участие в игре. Документы остались в Росарио. Местный директор, который слышал о нем, но не видел его (матчи дивизиона B не транслировались по телевидению), подошел к одному из чиновников с простой просьбой: «Позвольте ему играть. Я знаю этого человека с длинными волосами и усами. Это – Тринче. Позвольте ему играть, потому что мы, скорее всего, больше никогда не увидим его снова».
Легенда о Тринче Карловиче приобрела статус общенациональной вечером 17 апреля 1974 года, во время игры на поле «Ньюэллса». Аргентинская команда Владислао Капа готовилась ехать в Западную Германию на чемпионат мира. Они искали команду, с которой могли бы сыграть товарищескую встречу в пользу Круга спортивных журналистов, и выбрали «Rosario Select XI». На рассмотрение были представлены десять футболистов первого дивизиона (по пять от каждой из двух главных команд Росарио – «Ньюэллс» и «Росарио Сентрал») и один – из второго дивизиона, номер 5 из «Córdoba» – Карлович. Они никогда не тренировались вместе и собрались на поле приблизительно за два часа до начала игры.
Стадион был полон. Не было никаких телекамер, никто не снимал матч, но те, кто там был (футболисты, тренеры, поклонники) плюс незабываемый радиокомментатор Оскар Видана с «LT8», все говорили о «танце Росаринца». Во всем блеске славы. Никто не мог остановить Карловича. Сам Тринче объясняет: «Я пустил мяч между ног защитника, а в тот момент, когда он обернулся, я сделал это снова. Я так всегда играю, но в тот день стадион просто сошел с ума». Двойной проброс мяча между ног соперника был выполнен не просто на каком-то игроке, а на Пансо Са – защитнике, собравшем больше всего трофеев Copa Libertadores в истории игры. В конечном счете, ужасно расстроенная национальная сборная прибегла к оскорблениям, когда они поняли, что все идет не так, как они рассчитывали. Первый период закончился со счетом 3:0. В раздевалке Владислао Кап подошел к правлению Росарио, чтобы попросить их убрать «этот номер 5». И он не шутил. Тем не менее Карлович вышел на поле и во второй половине матча.
Все закончилось незабываемой победой Росарио со счетом 3:1, и национальная сборная была осмеяна ликующим стадионом, который на этот раз не делал различия между canallas и leprosos. Это была слава и возвышенный футбол в его самой чистой форме. Это могло означать новый контракт или новый элитный клуб для Тринча, но Карлович всегда возвращался к тому, что Амес де Пас описывает как свою «первую любовь» – «пригород, его друзья и любительские турниры, где его статус гарантирован, где ему ничего не нужно было доказывать и он мог просто наслаждаться чистыми ощущениями игры. Когда он участвовал в этих играх, то всегда наслаждался, чего не было на более важных турнирах в Рио-Негро». Его соседи по Бельграно помнят, что Тринче, после тренировки или игры, продолжал играть на улице с мальчишками любого возраста, в любое время, на любом поле, которое было свободно для игры.
