Что касается Лео, тренеры считали, что его отсутствие на матче должно было послужить ему уроком и научить прислушиваться к другим и к своему телу.
Месси не мог наслаждаться финалом. Он был жестоко разочарован и почти не помнил довольно странное начало игры, с очень ранним удалением с поля вратаря «Арсенала» Йенса Леманна (на восемнадцатой минуте), гол головой Сола Кэмпбелла, который вывел «Арсенал» вперед, и введение в игру Хенрика Ларсона, который помог Это’о и Беллетти победить и положил начало тому, что казалось неизбежным периодом славы и европейских титулов.
Сидя на трибуне, Лео не ощущал удовольствия от личного участия в победе, не чувствовал, что имел право стать частью праздника, поэтому сразу пошел в раздевалку, как только услышал финальный свисток.
По окончании матча Кейт остановился покурить в туннеле. Лео прошел мимо него с опущенной головой. Быстро.
Лео оставался в раздевалке, предпочитая дистанцироваться от команды, скрывая свое расстройство. Как рассказывает Хуанхо Брау: «если он говорит «нет», это «нет», если он говорит «да», это – «да». В нем нет никакой двусмысленности».
Лео нет на единственной фотографии из Сен-Дени. Он не хотел касаться кубка. Даже тронуть свою медаль. Он в одиночестве рыдал в углу раздевалки.
Посреди всеобщего ликования Брау решил отыскать Месси. Он сказал ему:
«Лео, в игре против «Челси»… о том позорном ударе, об удалении… Если бы ты не был здоров, то мы не вышли бы в следующий круг».
«Внезапно как будто лампочка загорелась у меня в голове», – вспоминает Сильвиньо.
«Мы все праздновали победу в Лигеч, и внезапно я понял, что Лео нет с нами. Я пошел в раздевалку, он сидел там в тренировочном костюме «Барселоны». С ним был администратор по экипировке и Хуанхо Брау. Я подошел к Лео, мы поговорили. «Давай, Лео, пошли на поле». Он был подавлен, очень. Райкард думал так же, как и я: «давайте пойдем и вытащим его» – и мы трое оказались в раздевалке. Через некоторое время тренер вернулся на поле, но я оставался там еще в течение нескольких минут. Я поговорил с ним и сказал: «Не волнуйся, ты скоро все поймешь. Мы поговорим о том, что здесь происходит, и ты будешь смотреть на все иными глазами. Будет много других важных матчей, успокойся». Я понял его. Лео не нужно было говорить мне ни единого слова, я отлично понял, что происходило. И я оставил его в покое. Я вернулся на поле, чтобы продолжить праздновать победу».
«Как же я пропустил финал Лиги чемпионов? Не знаю, буду ли я в состоянии пережить еще один такой день… некоторые футболисты по десять лет ждут подобной игры», – продолжал повторять Лео.
Казалось, Лео снова стал маленьким мальчиком.
Однако Сильвиньо не согласен с тем, что это была реакция ребенка. Скорее это был юноша, который понимал, что ему могла больше не выпасть возможность играть в финале. «Он думал, что мог бы помочь нам, – говорит Сильвиньо. – Он упустил совершенно особый момент, незабываемый матч и отличную команду. Весь вечер и весь следующий день я пытался заставить его понять, что это не конец света.
«Думаю, он многое понял в тот день». Это сказал Сильвиньо, но все, кто видел его в тот день, согласны с ним.
Другие игроки «Барселоны» не вполне понимали его реакцию. «Ваша команда только что победила, вам восемнадцать лет, все у вас хорошо, команда выигрывает кубок, вы едете на чемпионат мира… Было странно, что он так отреагировал», – сказал Макси Лопес в зоне прессы. Для тех, кто не думает, как Лео, это было просто незначительной неудачей. Можно рассердиться, не более. Многие футболисты, вернувшись в раздевалку, сказали ему, что он был таким же чемпионом, как и они.
Деку, который принял его медаль, повесил ее на шею Лео в раздевалке. «Когда-нибудь ты поймешь, какой это был великий вечер», – сказал он Месси.
Но Лео не хотел ничего слушать. Он сидел в темном углу и хотел там остаться.
Тем не менее, благодаря распространяющейся повсюду радости его товарищей по команде, он начал постепенно выныривать из глубин своего горя. Кто-то притащил кубок в раздевалку, чтобы он смог наконец коснуться его и сфотографироваться с ним.
«Сейчас я понимаю, что должен был наслаждаться тем финалом намного больше, чем тогда мог. Не думаю, что много игроков получают шанс выиграть Лигу чемпионов. Я был очень молод и не хотел праздновать это событие. Тогда Рональдиньо, Деку и Мотта принесли мне кубок, и это – самое прекрасное воспоминание. Сегодня я сожалею, что не насладился им на поле, хотя впоследствии я сделал это. Я был там, и это нечто совершенно необыкновенное». Так сказал Лео четыре года спустя.
Он вышел из раздевалки и по пути к тренеру натолкнулся на Кейта. «Я думаю, что Лео вскочил мне на спину или что-то в этом роде, – вспоминает Хенк. – Его лицо изменилось, теперь парень улыбался. Все были за него, он чувствовал, что его любят, как мне кажется. А затем я вспоминаю обратный перелет домой, когда Месси схватил микрофон. Мы сидели на верхней палубе самолета, вместе с игроками и директорами, а семьи сидели на нижней палубе. Но весь самолет мог все слышать через динамики. Лео схватил микрофон и сказал: «Господин президент, пожалуйста, я не хочу еще одни часы, я хочу машину». Месси сдал экзамен по вождению как раз перед финалом, за две недели до него, и у него уже были часы за выигрыш в Лиге, поэтому он сказал это. Нам всем подарили по Ауди. S3, как мне помнится».
«Переговоры» относительно премий на этом не закончились. Лапорта врезался в счастливого Лео: «Ну что, Лео. Счастлив?» Он сидел в одном из последних рядов и сказал мне: «Я уже осмотрел несколько квартир». Он шутил. Все мы засмеялись. Лео продолжил шутку: «с гаражом, чтобы парковать машину».
«В конце концов, он вылез из своей раковины, и все было прекрасно, – утверждает Сильвиньо. – Помню, мы праздновали тот финал как безумные. Когда мы возвратились в Барселону, улицы была заполнены людьми. Незабываемо».
Сезон закончился победой в Европе и в Лиге, звезды «Реал Мадрида» остались позади, уступив двенадцать очков. Самуэль Это’о был признан главным бомбардиром, он забил 26 голов. Камерунец и Рональдиньо были выбраны в XI FIFPRO – лучшую объединенную команду футболистов сезона.
В 2012 году в El País Лео Месси более вдумчиво проанализировал тот период: «Райкард – тот человек, которому я обязан практически всем. Он верил в меня и дал дебют, когда я был еще ребенком. Именно он знал, как обращаться со мной, знал, что нужно оставить меня в покое, когда я не понимал и не любил его, знал, почему делал все это, и только благодаря ему произошло все последующее».
Команде предстояло совершить много значительных деяний, но в то время никто еще не знал, что финал в Париже был практически началом конца.
«Это было захватывающе – видеть, как на наших глазах мальчишка становился лучшим игроком в мире всего за несколько месяцев». У Эйдура Гудьонсена, который пришел в следующем сезоне вместе с Турамом и Дзамброттой, был, конечно, особый взгляд на успехи Лео. Но у его комментария есть дополнительный аспект. Эйдур и Лео чувствовали друг в друге аутсайдеров в маленьком мирке «Барселоны». Викинг и аргентинец общались, не понимая ни слова из того, что говорил другой: «Я не понимал Лео: он говорил очень медленно или очень быстро, обычно со своим грубым аргентинским акцентом. Я просто переспрашивал: «что он сказал?» Я думаю, что это смешило его, но, несмотря на взаимное непонимание, нам действительно было хорошо, мы смеялись над шутками друг друга. Или над тем, что мы считали шутками.
