А 22 ноября он кричит о катастрофе. Но поздно! 23 ноября кольцо замыкается.
Что же делать? Выводить войска из Сталинграда, прорываться из окружения?
Позволительно задать им вопрос: как они мыслили себе отрыв войск в условиях Сталинграда, в условиях городских боев?
Для этого войскам Паулюса пришлось бы бросить всю подвижную технику и все тяжелое оружие, всю артиллерию. Мы его пропустили бы сквозь такое сито нашего огня, что немногие выползли бы из развалин города.
Однако не вся армия Паулюса была стиснута в городе. Он имел много войск в районе города. Он мог их сосредоточить на узком участке фронта и нанести удар, скажем 23 или 24 ноября на прорыв. Допустим, что брешь он пробил бы и, бросив всю технику и всю артиллерию, вышел бы… в открытое поле. Горючее, как признает сам Паулюс, было на исходе.
Снег, метель, ледяная корка, удары наших войск. Что случилось бы при таких условиях с 6‑й армией? Наполеон, бежав из Москвы, терял армию до Березины. Вероятно, Паулюс ее потерял бы в степях значительно раньше.
Вместо этого решения Гитлер потребовал от своих генералов, от Паулюса занять круговую оборону. Занять и держаться до последнего. Этим Гитлер приковывал к окруженным дивизиям численностью в треть миллиона пять наших общевойсковых армий. Эти пять армий могли бы на оперативном просторе значительно усилить наше наступление, дать нам возможность осуществить удар на Ростов-на‑Дону и отрезать всю группу армий «А» на Кавказе, посадив и ее в столь же глубокий мешок, как и армию Паулюса. Армия Паулюса продержалась с 23 ноября по 2 февраля. В степи она была бы рассеяна, уничтожена и пленена в течение нескольких дней. За те бедствия и страдания, которые выпали на долю немецких солдат в Сталинграде, повинны целиком и полностью не только Гитлер, но и его генералы.
Я не ставлю своей задачей дать полную картину нашего контрнаступления в районе Сталинграда. О том, как оно развивалось, расскажут полнее и точнее ее участники. Но одно лишь соединение наших войск в районе Калача дела не решало. Впереди было еще немало трудностей.
Замкнув внутренний фронт окружения сталинградской группировки противника, наши войска немедленно приступили к созданию и внешнего фронта окружения, развивая начатое наступление.
К исходу 23 ноября стрелковые соединения 1‑й гвардейской и 5‑й танковой армий Юго-Западного фронта вышли на рубеж рек Криуша и Чир и заняли там прочную оборону.
Части 51‑й армии и 4‑го кавкорпуса Сталинградского фронта выдвинулись на рубеж Громославка, Аксай, Уманцево, восточное Садовое. В результате этих действий операция на окружение врага была надежно обеспечена как с запада, так и с юга.
Ставка Верховного Главнокомандования предвидела, что противник совершит попытку деблокировать окруженные войска, и вовремя приняла меры, усилив опасное направление, куда последовал удар спешно созданной противником новой группы армий «Дон».
Попытка деблокировать армию Паулюса была сорвана, новая группировка немецких армий потерпела поражение. Кольцо окружения теперь уже прочно замкнулось.
Канны XX столетия состоялись в классической завершенности военного искусства.
3
Вернемся, однако, к событиям на фронте 62‑й армии.
Я уже говорил, что мы были отрезаны от левого берега. Это сковывало нас, лишало возможности активизироваться.
Привожу несколько выдержек из сводок 62‑й армии в штаб фронта.
«24 ноября. Плавсредства полностью не прибыли. План перевозок в течение трех суток срывается. Назначенные подкрепления не перевезены, части ощущают острый недостаток боеприпасов и продовольствия. Вышедший из Тумака (пристань на левом берегу Волги) караван судов с подразделениями 90‑го стрелкового полка не мог пробиться и вернулся обратно. Ледоход полностью прервал сообщение с левым берегом».
«27 ноября. Протока Волги, что восточное островов Голодный и Сарпинский, забита льдами большой плотности, в силу чего переправа Тумак не работала, и ни один катер, и ни один пароход не прибыл. Подвоз боеприпасов и эвакуация раненых не производились».
«10 декабря. На Волге сплошной ледоход. Переправа на лодках через льды сопряжена с большими трудностями. За сутки всеми плавсредствами переброшено на правый берег боеприпасов 20 тонн, продовольствия 27 тонн».
Командование фронта организовало переброску через Волгу боеприпасов и главным образом продовольствия самолетами ПО-2. Но они много сделать не могли, так как груз приходилось сбрасывать на полосу шириной около ста метров. Малейшая неточность в расчетах, и груз падал в Волгу или к противнику.
Изо дня в день доставка боеприпасов и продовольствия все уменьшалась и уменьшалась, а лед по Волге все шел и шел. Казалось, этому не будет конца.
Наконец, 16 декабря около 4 часов дня внимание всех привлек необычный шум и треск льдин у берега. Члены Военного совета армии в это время обедали в блиндаже, который был приспособлен под столовую. Услышав этот необычный шум, мы выбежали на берег и увидели, как из-за острова Зайцевский двигалась колоссальных размеров льдина. Ломая все на своем пути, она дробила и переворачивала мелкие и крупные льдины, а вмерзшие бревна ломала, как легкие щепки. Зрелище потрясающее. Эта льдина, вернее, масса льда во всю ширину Волги замедляла ход. Мы все с большим волнением ждали, остановится она или не остановится, будет у нас естественный мост или снова – лодки, крики на реке, призывы к спасению утопающих и затертых во льдах…
И вот, к всеобщей неописуемой радости, огромная льдина остановилась против наших блиндажей. Даже не верилось.
Я немедленно вызвал офицеров-саперов и приказал подготовить две-три партии бойцов с шестами и веревками и направить их через Волгу на левый берег.
Задача была проста – пройти по льду туда и обратно. Саперы ушли. Была ночь. Всем не терпелось, каждый по нескольку раз выходил к берегу и слушал, не шумит ли от движения лед.
В 9 часов вечера вернулась первая партия саперов, которая благополучно перешла Волгу по льду туда и обратно. Все почувствовали облегчение. Мы связались с Большой землей!
На другой день, 17 декабря, в сводке появилась приписка: «С утра 17.12 установлено пешеходное движение через Волгу по двум настилам, на льду».
Такая сложная обстановка на Волге главным образом и тормозила выполнение тех задач, которые ставила перед собой армия. Все же, пользуясь каждым подходящим случаем или оплошностью врага, наносили ему удары, метр за метром отвоевывая родную землю.
Но уничтожить противника, который вышел к Волге в районе завода «Баррикады», только атакой стрелковых полков армия не могла: у нас не было ни танков, ни людских резервов.
Что же делать? Как выручить дивизию Людникова?
Вот тут-то снова пригодились нам артиллерийские стволы, которые были на левом берегу Волги. Мы решили уничтожить противника артиллерийским’ огнем. Но осуществление этого варианта было связано с трудностями: нужно было организовать предельно точный огонь по каждой точке врага, нужны были снайперы-артиллеристы и минометчики. Такие у нас были, но корректировать огонь с правого берега трудно – проводная связь непрерывно рвалась из-за ледохода, а радиосвязь работала слабо, ненадежно.
