Сломив сопротивление противника на реках Чир и Дон, войска Юго-Западного и Воронежского фронтов в стремительном наступлении разгромили 8‑ю итальянскую армию и оперативную группу «Холлидт», прикрывавшую левый фланг группы армий «Дон». На девятый день наступления они достигли Тацинский и Морозовка, охватывая с запада фланг и выход в тыл группы армий «Дон». Чтобы спасти положение и избежать полного разгрома, Манштейн бросил на защиту левого фланга тормосинскую группировку и снял с Мышкова из котельнической группировки 6‑ю танковую дивизию, ослабив давление на фронте 51‑й армии.
24 декабря на короткий срок ему удалось стабилизировать положение под Морозовкой, но тут на него обрушился удар на Мышкове.
Советское Верховное Главнокомандование отсрочило уничтожение окруженных войск в районе Сталинграда и срочно перебросило 2‑ю гвардейскую армию на Мышков для отражения деблокирующего удара армейской группы «Гот». 2‑я гвардейская армия вступила в бой с ходу, совместно с дивизиями 51‑й армии она остановила немецкое наступление на Мышков и дала возможность нам ввести на этом участке фронта новые силы. 24 декабря, как раз, когда Манштейн остановил наше наступление на Морозовка, началось наше наступление на Котельниково войсками 5‑й ударной армии 2‑го гвардейского мехкорпуса, 7‑го танкового корпуса и 6‑го мехкорпуса. 29 декабря Котельническая группировка противника прекратила свое существование. Путь на г. Ростов был открыт. Манштейну пришлось отступать, выводя свои войска из-под угрозы нового окружения. Попытки немецкого командования высвободить свои войска из окружения в Сталинграде ни к чему не привели. Внешняя линия фронта в результате декабрьских боев отодвинулась от Сталинграда на 200–250 километров. Надвигалась катастрофа на группу армий «А», сражавшейся на Кавказе. Продвижение наших войск к Ростову могло захлопнуть выход для немецких войск с Кавказа. Гитлер срочно начал отступление на Кавказе. Наступила очередь разгрома окруженной группировки Паулюса.
5
Первое время гитлеровские солдаты, находясь в окружении, сопротивлялись упорно. Вероятно, офицеры и генералы тщательно скрывали от них, что кольцо советских войск сомкнулось в Калаче. Но когда солдаты все же узнали о своем положении, их стали успокаивать тем, что на помощь им идет сильная группа танковых войск Гота и Манштейна. И так до конца декабря они жили надеждой и отчаянно оборонялись, часто до последнего патрона. Пленных почти не было, гитлеровцы и не думали сдаваться в плен.
Лишь после того как группа Манштейна была разбита и наши войска погнали захватчиков к Харькову, Луганску и Ростову-на‑Дону, моральный дух находившихся в окружении войск стал заметно падать. Верить в прорыв и освобождение перестали не только солдаты и офицеры, но и генералы. Удары наших войск ошеломили противника.
Наши политорганы в радиопередачах для немецких солдат рассказывали, что их ожидает в самое ближайшее время. Немецкие солдаты узнали, что продовольствие для окруженной группировки, насчитывавшей более 300 тысяч человек, можно доставить только воздушным путем. Однако для прикрытия транспортных самолетов, предназначенных для доставки продуктов питания, боеприпасов и горючего и для вывоза обратным рейсом раненых, говорилось в наших радиопередачах, требуется большое количество самолетов-истребителей, которые нужны теперь Гитлеру для других участков фронта. «Поэтому, немецкие солдаты и офицеры, скоро ваш дневной рацион сократится до 100 граммов хлеба в сутки и десяти граммов колбасы».
Помогали нам немецкие коммунисты и комитет «Свободная Германия». Вальтер Ульбрихт лично в Сталинграде говорил окруженным солдатам и офицерам правду о событиях на фронте и в Германии.
В первых числах января к нам на командный пункт армии прибыли командующий Донским фронтом генерал-лейтенант Константин Константинович Рокоссовский, член Военного совета фронта генерал-майор Константин Федорович Телегин и командующий артиллерией фронта генерал-майор Василий Иванович Казаков. Они переправились через Волгу по льду.
Выйдя из машин около землянок штаба армии, Рокоссовский и Телегин долго расспрашивали нас, как и где мы были в период боев и пожаров, как и чем мы дышали, когда немецко-фашистские войска, ведя наступление, обрушивали на город тысячи и тысячи бомб.
Войдя в землянку и присев на земляной стул за земляным столом, командующий фронтом кратко изложил план уничтожения окруженной группировки противника и поставил армии задачу. Главный удар с целью раскола на части окруженной группировки наносится с запада армиями генералов Батова и Чистякова. Одновременно переходят в наступление с севера армии генералов Жадова и Галанина, с юга – Шумилова и Толбухина. На 62‑ю армию возлагалась задача «активными действиями с Востока привлекать на себя больше сил противника и не допускать его к Волге, если он попытается через замерзшую Волгу прорваться из окружения».
Задача была ясна, и я заверил командующего фронтом, что она будет выполнена, что до начала основного наступления главных сил фронта Паулюс не оттянет из города ни одной дивизии.
Потом офицеры штаба фронта несколько раз спрашивали:
– Удержит ли 62‑я армия противника, если он под, ударами наступающих армий с запада всеми силами бросится на восток?
Николай Иванович Крылов ответил на это так:
– Если Паулюс летом и осенью с полными силами не мог сбросить нас в Волгу, то голодные и полузамерзшие гитлеровцы не пройдут на восток и десяти шагов.
Подобный же вопрос задал мне начальник штаба фронта генерал Малинин. Я ему ответил, что гитлеровцы 1943 года уже не те, что летом 1942 года, что армия Паулюса уже не армия, а лагерь вооруженных пленных.
До самого начала наступления всех сил фронта, то есть до 10 января, части 62‑й армии, выполняя задачу командующего фронтом штурмовыми группами атаковывали противника. Наши позиции улучшались с каждым днем. Ежедневно десятки опорных пунктов и дзотов разрушались и переходили в наши руки. В результате шесть дивизий из двадцати двух и пять саперных батальонов противника как были, так и оставались прикованными к нашей армии.
Особенно активно действовали в эти дни штурмовые группы дивизии Батюка. В боях на Мамаевом кургане они приковали к себе несколько полков и, захватив передовые наблюдательные пункты противника, лишили гитлеровских генералов возможности следить за перегруппировкой наших войск в городе.
Со второй половины сентября до 12 января, почти четыре месяца (сто двадцать дней), шла непрерывная борьба не на жизнь, а на смерть вокруг водонапорных баков.
Сколько раз вершина Мамаева кургана переходила из рук в руки, никто не может сказать. За Мамаев курган бились воины из дивизии Родимцева, дралась вся дивизия Горишного, 112‑я дивизия Ермолкина и больше всего за него сражалась славная четырежды орденоносная гвардейская дивизия Батюка. Полки этой дивизии прибыли на правый берег 21 сентября и 22 сентября уже вступили в бой на рубеже оврага Долгий. Потом дивизия как бы вросла в Мамаев курган, в его отроги, и сражалась на нем до конца, до соединения 26 января 1943 года с дивизиями генерала Чистякова.
