* * *
Я просмотрела график съемок. Скрипка понадобится со вторника по субботу, так что на этой неделе я отправляюсь в Кардифф.
В первый день моя помощь понадобилась в 12.30, хотя разбудили меня звонком в 8 утра, спросив, смогу ли я приехать в течение 20 минут. Я, конечно, ответила «да» и лихорадочно забегала по комнате, пытаясь а) проснуться б) одеться в) проснуться.
Прибыв на место, я отправилась на съемочную площадку, которая расположилась в огромном ангаре. Там было очень темно: повсюду в темноте были люди, толпившиеся за мониторами, обсуждающие каждый локон волос, двигающие реквизит и так далее. Создатели Шерлока Стивен Моффат и Марк Гэтисс тоже были на месте. Марк играет Майкрофта и выглядит очень щегольски в новеньком костюме.
Учитывая все сложности съемок, скрипка кажется не самой важной деталью, но когда к делу относятся с таким вниманием – любая мелочь играет роль… Так что я ощущаю ответственность за «отдел скрипки» на своих плечах. Может быть, это просто восторг новичка, но на площадке чувствуется некое волнение, ощущение того, что сейчас создается нечто исключительное. К мониторам прикреплены рисунки и письма фанатов сериала, звенящая тишина дублей подчеркивается резким шумом во время перестановок, когда меняют положение камер, света, двигают мебель и реквизит.
Я отправляюсь на площадку (221B Бейкер Стрит), так чтобы после каждого дубля Бен мог задать мне вопрос.
Эос Чатер – вторая скрипка в женском квартете BOND. Певица, композитор и аранжировщик. Пишет музыку для фильмов и рекламных роликов, сыграла во многих фильмах
Вместо отдыха в перерывах между съемками он часто просит позаниматься с ним. Настоящий трудоголик. Однажды я занималась с ним рядом со съемочной площадкой, в темноте, рядом выставляли свет, и он был одет в одну простыню. Удивительно, но они собираются что-то снимать без скрипки, поэтому я просто сижу за мониторами и знакомлюсь со съемочной группой и актерами. У меня даже выработалась какая-то странная схема общения с Матрином Фрименом, он играет Джона Ватсона. Он просто великолепен в своем умении смешить людей, просто делая паузу или что-то не договаривая. У него потрясающе выразительное лицо, и вы это сами прекрасно знаете, если его видели.
Мы часто проходим мимо друг друга каждый день и каждый раз говорим одно и то же:
– Привет.
– Привет, – легкая улыбка, взгляд в пол.
И так 3–5 раз за день. На третий день все стало несколько… приветливее. Он прервал очередной раунд приветствования, задав мне вопрос по поводу игры на скрипке, откуда я, и вообще очень мило шутил. А я в ответ сказала что-то, что должно было звучать как комплимент, но получилось не очень:
– Не удивительно, что вы такой худой… все время приходится потеть на съемках, – в свою защиту могу сказать только то, что было дико жарко, а им всем приходилось ходить в теплой зимней одежде по, скажем так, парнику. Удивительно, но он не обиделся.
Уна Стаббс сидит на кухне, она что-то тихо говорит мне, но я не слышу, так что я потихоньку к ней перебираюсь, чтобы понять, что она сказала. Непревзойденным голосом «нежной овечки» она произносит:
– Этот запах не от моих ног, он из холодильника!
Это первое, что она мне сказала Уна Стаббс. Я вообще никакого запаха не чувствовала, но зато сразу влюбилась в нее. Я пробыла на съемках всего неделю, но она сидела в своем кресле, смотрела на меня и похлопала по креслу рядом, чтобы пригласить посидеть с ней и немножко поболтать.
Она окружает всех актеров практически материнской любовью и очень гордится тем, что, несмотря на свой огромный успех, Бенедикт по-прежнему остается все тем же очаровательным и милым человеком, которым был год назад.
На второй день нужно было снять сцену с самым большим отрывком игры на скрипке, ту самую печальную мелодию: очаровательная меланхолия и рефлексия в одном музыкальном произведении – все это, чтобы показать эмоции Шерлока. Это длинная, очень сложная сцена (как и многие другие) с игрой на скрипке, которую постоянно прерывают. Шерлок, по идее, сочиняет то, что играет, так что он останавливается, чтобы записать ноты, потом начинает играть заново, потом прерывается, чтобы уклончиво ответить Ватсону. И мне нужно его видеть, мне нужно играть, когда он играет и останавливаться, когда он останавливается.
«Непревзойденным голосом «нежной овечки» она произнесла: “Этот запах не от моих ног, он из холодильника!”. Это первое, что она мне сказала Уна Стаббс» (Эос Чатер)
А Бенедикту нужно видеть меня, чтобы копировать движения смычком и вообще все, что я делаю. Мы решаем, что лучше всего получится, если я буду за окном (куда он сможет смотреть), он будет видеть меня, а я буду смотреть в монитор и видеть, что и как он делает в этой сцене. Мне выдали наушники, чтобы я слышала происходящее. Попытка номер раз. Я слишком низко, Бен меня не видит. Меня ставят на подъемник. Слишком низко. Подъемник поднимают повыше. На него ставят один, затем два ящика, на которых я должна стоять. Этот вариант срабатывает, хотя я ощущаю себя несколько неуверенно, потому что поручень теперь ниже моих колен, а напротив развевается занавес с нарисованной Бейкер-Стрит и здорово мне мешает, потому что от его зловредных колыханий на ветру у меня начинает кружиться голова.
Я «передаю» музыку через монитор. Они ее записывают. Это несколько пугает, потому что я боюсь испортить дубль. Периодически Бенедикт стучит в окно, чтобы спросить, как правильно держать руки. Учитывая о каком еще количестве вещей ему нужно думать в процессе игры на практически незнакомом ему инструменте (его пространные монологи, какой рукой он должен на что указать, как остаться в кадре и выйти из него в нужный момент…), он потрясающе справляется.
Как и в других сценах, они снимают с множества разных точек.
Несмотря на то, что я вижу его, смотрящего на меня, которая смотрит на него и пытается сконцентрироваться… и мы уже довольно долго снимаем эту сцену, а я все стою на приличной высоте, вокруг колыхаются стены, и я пытаюсь не упасть… несмотря на все это… когда дело доходит до съемки крупного плана Шерлока, и я вижу его лицо, он играет грустную мелодию – он выглядит таким одиноким и так погружен в свою печаль, что меня переполняют эмоции. Вот что делает с нами настоящая актерская игра! Потом я сказала ему, что он заставил меня заплакать. Он просиял. Актеры…
Кадр из серии «Скандал в Белгравии»
На следующий день Бенедикт попросил позаниматься с ним в его трейлере перед съемками сцены, где он играет Auld Lang Syne. Нам не удалось раньше попрактиковать эту песню, так что дел было много. Позиции рук, смычка, положение тела и так далее. Ему нужно было просто сымитировать игру, музыкальность была вообще не обязательна. Но нет, он так не может. Он же Бенедикт.
