И с Лизой сегодня увидеться не удастся… Богослужение в присутствии самого царя все-таки – абы кого не пустят. Ни в храм, ни в окрестности.
Понятно, что нынешнюю «службу безопасности» сделали бы на раз террористы конца двадцатого – начала двадцать первого века. И уничтожили бы как самого императора, так и штаб Черноморского флота, что доставил столь значительное количество неприятностей «просвещенному германскому миру».
Уж «сочинить» и внедрить в толпу какого-нибудь «шахида» с несколькими килограммами взрывчатки на пузе при мастерстве работы германской разведки особых проблем не представляло бы…
Или из винтовки снять с ближайшей крыши, что монарха, что командующего флотом – тоже не вопрос для приличного стрелка. (Память подсказала Андрею, что нечто подобное уже случалось где-то в Мексике, но всемирный терроризм пока еще не взял этот метод на вооружение. Пока пытались бороться с неугодным «начальством» самопальными бомбами и стрельбой в упор из револьверов.)
Молебен, наконец, закончился, и присутствовавшие стали выходить из собора.
Император не преминул, под магниевыми вспышками фотографов и стрекотанье камер пары кинооператоров, немедленно подойти к командующему флотом и пожать тому руку:
– Приношу благодарность от всей России и от себя лично за столь блестящую победу, адмирал!
– Премного благодарен, ваше императорское величество! – поклонился в ответ Эбергард. – Можете не сомневаться, и я, и весь Черноморский флот выполним свой долг перед вами и Отечеством со всем возможным рвением.
Андрею было достаточно противно выговаривать эти пустые и бессмысленные слова, но протокол требовал именно чего-то подобного.
– Я хочу побывать на кораблях, побывавших во вчерашнем бою. Понимаю, что вы чрезвычайно утомлены событиями прошедших вечера и ночи, но, если вас не затруднит сопроводить меня…
– Полностью к услугам вашего величества, – поспешил заверить самодержца адмирал.
Хотя про себя, в очередной раз, матернул «надежду и опору империи»: вот какого хрена ты сегодня мундир капитана первого ранга нацепил? В церкви постоять?
Понятно, что собрался почтить визитами вернувшиеся из боя корабли. Так чего спрашивать: «Не составите ли компанию?..»
Нет, блин! Типа отвечу: «Уж больно спать хочется… Извините, ваше императорское величество, но я бы в койку… А вы уж тут без меня флот проинспектируйте…»
– Тогда на рейд? – Император подарил лучезарную улыбку адмиралу.
– Авто ждут, ваше величество. А у Графской пристани уже наготове катера.
– Благодарю вас, Андрей Августович, за распорядительность! Едемте!
Никаких накладок по дороге не случилось – автомобили перед данной короткой поездкой были проверены даже более тщательно, чем космический корабль, стартующий на земную орбиту во времена Киселева.
Катер под императорским штандартом отвалил от Графской, даже не дожидаясь адмиральского. Никакой обиды по этому поводу у Андрея не зародилось. Он вообще бы предпочел избежать какого-либо общения с государем именно сегодня. Хоть сказать и было чего, но нужно для начала привести организм в «общабельное» состояние…
Но ведет себя монарх все-таки по-хамски: катер под желто-черным штандартом направился к «Дерзкому». Нет, император, конечно, везде ХОЗЯИН, но ведь можно было бы посоветоваться с «хозяином пространства»…
Однако то ли Григорович, то ли Нилов, или еще кто из флотских, находящихся на катере вместе с Николаем Александровичем, вероятно, дали понять самодержцу, что командующий флотом должен принять его на борту, а не вскарабкаться на корабль после высочайшего восхождения на оный самодержца всероссийского.
Императорский катер вдруг заложил вираж влево и явно собирался пристроиться в кильватер катера под флагом Эбергарда.
Андрей понял и принял любезность императора. Приказав быстро пришвартоваться к «Дерзкому», адмирал взлетел на его борт по трапу, отдал честь флагу эсминца и пожал руку командиру корабля.
– Ну, как у вас? Готовы?
– Вроде да, ваше высокопревосходительство. – Голос Молоса слегка подрагивал. – Что могли – сделали, но времени мало…
– Ладно, что есть – то есть. Только ночью из боя вернулись все-таки. Не вибрируйте раньше времени, надеюсь, что и сам государь, и министр со свитой поймут…
– Катер подходит, – меланхолично бросил кавторанг.
– Ну и ладно. Бог не выдаст, император не съест. – Адмирал попытался внести толику юмора в предстоящее мероприятие, но удивленно приподнятые брови командира «Дерзкого» показали, что шутка не удалась.
Вообще-то да: засинонимить монарха со свиньей из поговорки весьма рискованная попытка юморить с человеком, «на государевой службе состоящим»…
Катер ошвартовался, и государь Великой, Малой, Белой, Червонной и прочих «русей» поднялся на борт. Вместе с еще двенадцатью «паразитами», увешенными эполетами и аксельбантами, которые вот уже который месяц из Ставки мешали России воевать…
Торжественно поздоровавшись с командующим флотом и командиром корабля, император, сопровождаемый свитой, чинно проследовал вдоль строя матросов и офицеров эсминца.
Экипаж корабля во время этого процесса не просто «ел глазами», как предписывалось уставом, – просто пожирал своими органами зрения шествовавшего мимо них монарха. Казалось, что до конца строя дойдет только скелет императора в мундире…
Флот продолжал любить царя. И царь это чувствовал. И не преминул закрепить данное чувство в своих далеко не самых последних верноподданных:
– Спасибо, братцы! Низкий вам поклон от всей России за сегодняшний бой!! – Николай не погнушался действительно отвесить поклон перед строем матросов. В пояс. До палубы рукой дотронулся…
– Благодаря вам у России теперь нет противника на Черном море! Пусть дрожит Турция, пусть содрогается Германия…
Ну и так далее в том же духе…
А Андрей уже начинал жалеть о том, что «Бреслау» на дне. Нет, конечно, теперь самый занюханный дивизион миноносцев способен закошмарить любое корыто под турецким флагом, что сунется в Черное море. И этого вполне достаточно, чтобы где-то на протяжении полугода поставить Османскую империю на колени и заставить выйти из войны. А значит, и не допустить вступления в идущую мировую бойню Болгарии, что тоже кардинально скажется в положении на фронтах. Потерпеть… Не соваться в Босфор, где можно огрести так же, как и англичане с французами в Дарданеллах в реальной истории… Там турки с берега раздолбали союзный флот, многократно превосходивший по силам нынешний Черноморский, в пух и прах. Спрашивается: какого черта нужно превращать огромным трудом достигнутые победы в весьма вероятное поражение? И в победу Турции. Которая после этого заключать мир торопиться не будет…
А Николай Александрович уже закончил свою речь и пошел чуть ли не панибратствовать с матросами – вытащил из строя явного запасника и начал общаться с ним «за жизнь». На публику, конечно. Чисто пиар-акция…
