– Как зовут?
– Гальванер Михаил Гуляев, ваше императорское величество, – испуганно выдохнул оторванный от строя матрос. – Призван из запаса в сентябре прошлого года.
– Семья есть?
Ну, и так далее: «задушевная беседа императора с простым матросом»…
С вопросами о семье, детях и прочем, касающемся крестьянского быта.
Что характерно – все то же самое повторилось и на «Гневном», и на «Беспокойном», и на «Пронзительном».
Особо умилил Андрея очередной поясной поклон правителя Всея Руси матросам последнего эсминца – ночью им командующий флотом кланялся, днем – сам император. Этак скоро нижние чины начнут считать поклон от адмирала и выше аналогом отдания чести, а штаб– и обер-офицеры таки просто перед ними на колени будут обязаны падать после успешного боя…
Закончилось «мероприятие» на «Кагуле». Все повторилось, но пришло еще и время обеда.
И государь пожелал разделить его с командой крейсера.
Слегка охреневший Остроградский распорядился подать пробу.
Понятно, что в тарелку постарались начерпать побольше мясца со дна котла, что поснимали с поверхности того же котла побольше жирка…
Николай Александрович погрузил ложку в миску, слегка перемешал, зачерпнул варево и, отправив в рот, принялся жевать. Кагульский кок с напряжением и потенциальным ужасом смотрел на монарха…
– Борщ хорош, братец, – наконец произнес самодержец. – Но вот только лаврового листа жалеешь. Не чувствую. Но к раздаче обед одобряю.
«Ах, ты ж, мать твою, Марию Федоровну, чтобы жить ей долго и счастливо… – Это Андрей озвучить, конечно, не посмел. – Миллионы солдат в окопах чечевичной похлебке рады, а он тут, понимаешь, жопу морщит: «Лаврового листа в борще не чувствую…»
Захотелось, чтобы кок ответил фразой из старого анекдота: «Да клал я им раньше этого лаврового листу, ваше величество, – все равно ведь не едят, в тарелках оставляют…»
Но ошалевший от ужаса корабельный кулинар только испуганно лепетал:
– Прощения просим… Обещаю: в будущем не пожалею…
Не хватало только: «Не вели казнить, царь-батюшка!..»
Но «царь-батюшка» в ответ улыбнулся и покровительственно похлопал кагульского кока по плечу:
– Не тушуйся, братец, у любого ошибки по службе случаются. А обед ты добрый приготовил. Держи червонец, – и император, выудив из кармана золотой империал, вложил его в руку полуживого судового повара.
Учитывая, что простой матрос получал от казны два рубля в месяц (а в мирное время – рубль с ничтожным «хвостиком»), то подарок был действительно «царским».
И, главное, на глазах у почти всего экипажа крейсера.
Большая глупость. Все земные поклоны, что сегодня отбил император перед «матросней», пропали даром. Теперь весь флот узнает, что бывшим в бою, раненым в нем государь не отжалел ни копейки, а корабельному коку пожаловал целый червонец перед строем. За простое исполнение своих должностных обязанностей.
Облажались императорские «пиарщики» по полной.
Андрей подумал о том, как исправлять монаршую глупость ему.
Придется найти финансовые резервы и реально, рублем отблагодарить матросов, участвовавших в бою. И не только матросов, кстати – офицеры тоже своими жизнями рисковали.
Стоит подсказать императору идею о материальной благодарности воюющим россиянам за их ратные подвиги.
Даже в совершенно «бессеребряном» в этом плане СССР полагались немалые денежные премии за каждый уничтоженный вражеский объект. За самолет, за танк, за транспортное судно, за миноносец, подводную лодку… Больше всего – за линкор. Но последняя позиция осталась невостребованной – линкоров у Германии тогда было немного, и достались они на зуб союзникам…
Но «здесь» – не «там». Здесь наши моряки-черноморцы уничтожили оба самых современных корабля вражеского флота. Так что «вынь да положь», ваше императорское величество, хоть какое-нибудь материальное выражение своей благодарности…
Отобедать на крейсере государь вежливо отказался, сославшись на неотложные дела. Даже позволил себе пошутить: «Матросикам больше достанется».
Катера под императорским штандартом и флагом командующего отвалили от борта «Кагула» и направились в сторону штабного «Георгия Победоносца».
Ветерок, гулявший по рейду, давно уже сбил с Андрея остатки сонливости, но чувство адской усталости так и не оставляло адмирала. Совершенно явственно ощущалось, что как только измученное напряжением последних суток сознание поймет, что нет особой необходимости находиться в состоянии сверхнагрузок, последует конкретный «отрубон». Часов этак на десять. Это как минимум. А скорее всего просто до следующего утра…
Глава 19. Планы, планы, планы…
На этот раз беседа о планировании дальнейших действий Черноморского флота происходила не с глазу на глаз с царем, а в присутствии морского министра. Причем не столько «в присутствии», сколько под его руководством.
– Андрей Августович, – начал это «совещание в узком кругу» Григорович, – союзники, по нашей просьбе, скоро начнут операцию в Дарданеллах. Как только Ройял Нэви соберут свой старый хлам в виде броненосцев к проливу с всевозможных дальних станций, – начнут. Силы ожидаются весьма внушительные – около двух десятков только линейных кораблей. Причем возглавит эту армаду новейший сверхдредноут англичан «Куин Элизабет». Наша и в основном ваша задача – одновременно или почти одновременно атаковать Босфор. Это заставит турок разбросать свои силы, и у нас появляются прекрасные перспективы захватить не только сам Босфор, но и Константинополь.
– Что скажете? – император вопросительно посмотрел на командующего флотом.
– Пока мне сказать нечего, ваше величество. Я должен знать сроки и, главное, силы, которыми располагаю для данной операции. Одним флотом Босфора не взять…
– Англичане как раз собираются взять Дарданеллы практически только силами флота, – встрял Григорович.
– Если так, Иван Константинович, то они, несомненно, потерпят поражение. Вспомните Порт-Артур. Без блокады с суши крепость могла бы держаться бесконечно долго, разве не так?
– Вам-то мы такого не предлагаем, – парировал Григорович. – Черноморскому флоту как раз и надлежит обеспечить то, что смогли сделать японцы, высадившие десанты в Бицзыво. Причем подвергаясь значительно большей опасности – артурская эскадра была тогда значительно боеспособней, чем турецкий флот в данный момент. Не так ли?
А ведь срезал так срезал…
– Несомненно. Но что требуется от меня, от флота? Подавить несколько имеющихся у противника на черноморском побережье батарей? – Извольте, сделаем. С огромным расходом снарядов, конечно… Обеспечить проводку к турецким берегам транспортов с войсками? – Обеспечим. С минимальным риском. Расчистить коридоры в минных заграждениях? – Расчистим…
