– Идиотизм вы затеяли. И парня подставили ни за что, ни про что.
– Зря ты, – успокоил ее Вадим. – Судя по запискам Тихонова, сигнал может содержать бесценную для всего человечества информацию.
– Ты сам в это веришь?
– Мы обязаны были проверить, а не строить предположения.
– Ну и проверяли бы на себе.
– Я не подхожу по многим параметрам, – Вадим усмехнулся в трубку. – Да и Шерстюка мы еле отобрали из трехсот человек. Успокойся, все будет нормально.
– Все равно сволочная работа.
– Сволочная. – согласился Вадим. – Но до утра нам ей придется позаниматься. Как минимум. Добро?
– Добро, – вздохнула Жанна и нажала кнопку отбоя.
На мониторе Олег удивленно осматривал себя в зеркало.
– Ты поссорился с этим парнем? – сидя на краю фонтана, спросила Нина.
– Нет, – Олег отвернулся от зеркала и сел на стул. – Мне не понравилось, как он с тобой говорит.
– А может мне понравилось?
– Все равно он говорил грубо.
– Да, – легко согласилась девушка. – Со мной почему-то все говорят грубо. Почти все. Как ты думаешь, ему тоже нравится смотреть на раздетых женщин?
– Может даже больше, чем мне, – усмехнулся Олег, снова чувствуя подступающее возбуждение, с которым он боролся уже больше часа. – А почему ты все время задаешь этот вопрос?
– Хочу понять, – призналась она. – Сначала все охранники смотрят на голых женщин, а потом…
Нина странно улыбнулась. И Олегу показалось что на ее ангельском лице промелькнула гримаса потаскухи. Нина тут же скуксилась и недовольно сказала:
– Яшка плохой. Я тоже люблю, когда на меня смотрят. А он не смотрит, а хватает меня руками. Сразу… Гадость. Надо сначала смотреть.
– Посмотреть? – наконец ответил Олег. – А что, можно?
Нина ничего не ответила, поджала губы, облизнув их ярким языком, и начала наматывать на указательный палец прядь волос.
Они помолчали, улыбаясь и глядя друг другу в глаза.
– Ты хороший. Ты первый, кто заступился за меня. – наконец-то произнесла она, и в глазах ее прокатилась волна печали.
– Я могу почитать тебе еще. Хочешь? – предложил Олег, не зная, как отнестись к жестам и словам сумасшедшей.
– Нет. История интересная, но я сейчас хочу что-нибудь написать сама. – капризно скривилась Нина и поднялась с края фонтана. – Пойдем. Я научу тебя.
Девушка взмахнула пушистыми ресницами и протянула ему руку. Олег вытер об штаны вспотевшую ладонь и позволил Нине повести его за собой.
– Ты боишься меня? – спросила она.
– С чего ты взяла? Просто я смущаюсь… Ты очень красивая. Я никогда не видел таких красивых.
Она притащила его в спальню и вытащила из тумбочки листок бумаги и желтый фломастер. Он с недоумением наблюдал, как она опустилась на четвереньки и с мяуканьем поползла по ковру. В середине спальни Нина остановилась, села и позвала оторопевшего охранника:
– Иди сюда. Я расскажу тебе, как играть.
Олег нерешительно опустился напротив нее, но девушка схватила его за руку и потянула к себе. Он подвинулся и оказался совсем близко от ее горячего гибкого тела, показалось, что он чувствует тепло девушки сквозь разделяющее их расстояние.
– Мяу-мяу-мяу! – пропела Нина и снова облизнула губы. – Я похожа на кошечку?
«Кажется у нее начался приступ безумия», – с легкой опаской подумал он.
– Ага… – кивнула Олег и сглотнул.
– Я пишу первая, – сказала она, и достала желтый фломастер. – Только чур слова вслух не называть!
– Желтый фломастер на белой бумаге не видно. Возьми другой.
– Но желтый мне нравится больше всего. – капризно сморщилась Нина.
Она медленно, аккуратно, вывела на листке длинное слово и передала Олегу. Глянув на надпись, он удивился, потому что это оказалось не одно слово, а два.
«Нас подслушивают», – гласила еле заметная строчка.
Олег вскинул на дурочку глаза и хотел что-то сказать, но Нина успела прижать к его губам палец.
– Мы же договаривались! Теперь твоя очередь! Пиши свое слово! Пиши! – с нажимом сказала девушка.
«Кто?»– написал он, и передал лист обратно.
«Твое начальство» – гласил ответ.
«Зачем?»
«Моя тетка наняла твою фирму караулить меня».
«Ты уверена?»
«Камеры тут понатыканы всюду, где только можно. Одна за зеркалом в ванной. Но я уверена, есть еще».
Олег заметил, что короткие фразы она пишет нарочито медленно, а длинные гораздо быстрее, чтобы компенсировать разницу во времени написания. При этом она забавно высовывает кончик языка, изображая интерес и старание.
«Что ты хочешь сказать?»
«Помоги мне».
«Как?»
«Я не сумасшедшая. Притворяюсь».
«Зачем?»
«Меня держат здесь из-за денег. Я очень богата».
«Дальше.» – Олег понял, что она не может писать слишком длинные фразы, иначе у смотрящего в камеру возникнут подозрения.
«Если выйду замуж, я свободна. Помоги мне!!!».
Олег задумался.
– Сдаешься? – спросила Нина.
– Нет, просто мне надо подумать. Не может не быть такого слова.
– Но ты играешь гораздо лучше, чем другие охранники. Хочешь, я тебе покажу наши записки?
– Давай, – улыбнулся Олег.
Нина достала из тумбочки несколько листов, исписанных не только ее почерком, но и тремя незнакомыми. Это оказалась та же игра в слова, все надписи были сделаны желтым фломастером и едва различались на белом фоне. Через камеру не прочесть и подавно.
Олег принялся перебирать листы, не забывая следить за выражением своего лица, хотя иногда лищь значительные усилия не давали эмоциям выплеснуться наружу. Трудно было сказать, сколько времени отделяло одну игру от другой, но прочтя несколько записей, Олег понял, что каждый новый охранник в обязательном порядке подвергался точно такой же процедуре.
Все три игры заканчивались приблизительно одинаково. На просьбу Нины о помощи чужие руки выписывали: «Мне слишком трудно досталась эта работа и я не собираюсь из-за тебя подставляться», или «Хорошо, но сначала мы поиграем в дргую игру», или «Может продать этот листик твоей тетке?».
Получалось, что все охранники прекрасно знали о здравости рассудка Нины, но до начальства это видимо так и не дошло. Наверное после этой игры общение охранника и хозяйки сводилось к минимуму, или же она каким-то образом уговаривала парней поддерживать иллюзию ее безумия. Чем она платила за их молчание, Олегу не хотелось думать.
