Данила служил капралом в первой, гренадерской роте батальона Андрея Александровича Аржанова и был лично известен подполковнику. Вместе с ним Данила пошел в смелую атаку на штаб-квартиру турецкого главнокомандующего в сражении при Козлуджи и получил там тяжелое ранение ноги. Из-за перебитой кости гренадера отставили от службы. В память о погибшем супруге Анастасия взяла его сослуживца в Аржановку, обещая дать избу, двух лошадей, корову и женить на хорошей девушке. Но жениться и крестьянствовать Данила не захотел, а попросил для себя лишь место церковного сторожа. Курская дворянка уважила просьбу ветерана.
– Христос воскресе, ваше высокоблагородие, – сказал сторож, снял шапку и поклонился.
– Воистину воскресе, – ответила Аргунова. – Что за дело у тебя ко мне?
– Не извольте гневаться, матушка Анастасия Петровна, – спокойно продолжал отставной капрал, – но нынче ночью поймал я на нашем кладбище вурдалака…
– Неужели? – Аржанова с интересом посмотрела на белого мага. Гончаров только пожал плечами:
– Полная чушь!
– А ты заткнись, нечистая сила! – рявкнул сторож. – В канун Пасхи колдовство твое недействительно, вот ты мне и попался!..
Затем Анастасия выслушала красочный рассказ. Оказывается, Данила, в полночь обходя вверенные его охране владения, заметил невысокую черную фигуру перед воротами кладбища. Сторож решил спрятаться и ждать, что будет дальше. Он наблюдал, как Гончаров, став лицом к деревенскому погосту, зажег свечу и громко прочитал «Отче наш», закончив молитву словами: «За здравие тех, кто за мной!» После этого белый маг вступил на территорию кладбища, зажег вторую свечу, очертил на земле ритуальным кинжалом круг, встал в его центре и принялся говорить заклинания, Даниле совершенно непонятные.
Дальше показания обоих участников прошествия расходились кардинально. Отставной капрал утверждал, будто бы «вурдалак» двинулся к могилам и начал вызывать покойников, которые отвечали ему загробными голосами. Гончаров с подобной версией не соглашался. Он говорил, что просто в тот момент луна зашла за облако и у кладбищенской ограды завыли собаки. Потому сторожу и померещилась вся эта сцена.
Как бы то ни было, но напал на Гончарова именно церковный сторож. Когда белый маг уже покидал кладбище, Данила выскочил из засады. Он крикнул: «С нами крестная сила!» – и огрел божьего странника палкой по спине, повалил на землю, несколько раз ударил кулаком и связал руки. После сего героического деяния он запер Гончарова в своей сторожке и отправился в церковь, где застал конец богослужения.
Опустившись на колени перед главной иконой храма, изображающей апостола и евангелиста Иоанна Богослова, бывший гренадер долго молился. Он просил святого избавить его от кладбищенского наваждения и спасти его душу, искушаемую, по-видимому, самим дьяволом. Понемногу Данила успокоился и вспомнил, что, вроде бы, встречал «вурдалака» в деревне раньше, что тот приехал сюда вместе с госпожой Аржановой и солдатами-кирасирами и живет в барском имении.
Много дел было у Данилы в храме после всенощной. Сначала сторож помогал убирать церковь, потом ждал, когда отец Евлампий разделит между всем причтом праздничные подношения прихожан: куличи, «пасхи», крашеные яйца, деньги. Получив свою долю, он решил священнику ничего не рассказывать, а отвести пойманного на кладбище человека прямо к барыне.
– Ты правильно поступил, Данила, – сказала ему Аржанова. – Иди сейчас к заднему крыльцу дома и пленника своего веди. За храбрость и преданность я желаю тебя наградить.
– Премного благодарен, ваше высокоблагородие!
Таким образом в руках у сторожа очутился золотой с четким профилем императрицы Елисаветы Петровны и надписью на обороте «ИМПРСКАЯ РОССИЙС. МОН. ЦЕНА ПЯТЬ РУБЛЕЙ» выпуска 1756 года. От радости отставной капрал чуть не подпрыгнул на месте. Ночная охота на вурдалаков принесла ему настоящий – по деревенским меркам, конечно, – капитал. Торжественно передал он барыне конец веревки, связывающий руки Гончарова, поклонился в пояс и, сжимая монету в кулаке, пошел прочь со двора.
Анастасия жестом предложила божьему страннику войти в дом. Он выглядел смущенным и искал ее взгляда. Медленно переступив через порог, Гончаров протянул ей руки, чтобы она их развязала. Но двойной узел, сделанный сторожем, был прочен, и сразу ничего не получилось. Она приказал белому магу следовать за ней. Через анфиладу комнат вдова подполковника привела его в кабинет мужа, где прежде он не бывал. Там Аржанова сняла со стены пехотный тесак и перерезала веревку. Гончаров начал растирать занемевшие запястья.
– Зачем ты ходил на кладбище? – спросила она.
– Набраться силы.
– Какой еще силы? Разве чужая сила тебе нужна, коль ты – колдун?
– Да, нужна. Это черные маги берут ее у живых людей. Но я – белый маг, я питаюсь силой мертвых…
Анастасия поморщилась:
– Господи, ну что ты несешь!
Гончаров подошел к окну, выходившему в сад, и долго смотрел на деревья. Теперь, в конце апреля, они казались совсем ожившими, отряхнувшими зимнее свое оцепенение. Помощник садовника Фатих-Федор недавно перекопал сад, заново отсыпал дорожки в нем мелкими камнями, выбелил стволы деревьев на аршин от земли. Кое-где яблони и вишни уже выпустили первые зеленые листочки.
– Распутица кончается, – задумчиво произнес белый маг.
– Дороги высохнут дня через три, – согласилась Аржанова.
– Нам пора ехать, – Гончаров повернулся к молодой женщине. – Но в этом году в Крыму будет жарко. Мятеж татарский… Ваши друзья и недруги… Война…
– Ты боишься?
– Нисколько. Тем более, что вам, сударыня, там все на руку нынче.
Последние его слова Анастасия пропустила мимо ушей. Сожалела лишь об одном. Занятая хлопотами по подготовке путешествия в полуденный край, в бдениях Великого поста, в предвкушении всех праздников праздника совсем позабыла она о Божьем страннике и никакой проверки ему не устроила. Знала, правда, что бывал он на учениях кирасир, там досконально ознакомился с кремнево-ударным оружием, освоил стрельбу из него.
Экзотическая ночная прогулка на деревенское кладбище ничего в этом раскладе не поменяла, новых качеств в Божьем страннике ей не открыла. Он чудил и оставался по-прежнему человеком неизвестным, загадочным. Судя по всему, покидать экспедицию госпожи Аржановой Гончаров не намеревался. Наоборот, размышлял о ее целях и задачах и пытался давать курской дворянке советы. Анастасия подумала: «Да Бог с ним!» – и, назначив небольшое жалованье, приставила белого мага к лошадям. Под неусыпное наблюдение Николая и подальше от жизненно важных припасов продовольствия, фуража, пороха, пуль, снаряжения и вооружения.
Глава восьмая
Переправа
При первой поездке в Крымское ханство Аржанова застала на полуострове осень. Природа, тронутая увяданием, понравилась русской путешественнице своей уходящей, неброской красотой. В октябре на бескрайних пространствах степи рыжела выгоревшая на летнем солнце щетина ковыльных трав. Фисташковые и буковые деревья роняли багряные листья на суглинок. Колючие ветви можжевельника, неподвластные капризам погоды, скромно зеленели на склонах холмов и в предгорьях.
