Тени здесь оказались совсем иными – густыми, непроглядными, совершенно неподвижными. Эрик прошелся на юг вдоль берега, а затем свернул на широкую улицу. Ему попался на глаза указатель, видимо, с названием улицы. Колдун остановил первого попавшегося прохожего.
– Эй, приятель, что там написано? – спросил он.
– Нова-Проспект, – немного удивленно ответил мужчина и прошел мимо.
Какое странное название. Признаться, крестьянин необычно ощущал себя в этом городе. Он вырос в маленькой деревушке, а то место, которое он именовал «городом» – столица Ришвальда, – было сопоставимо по размерам с одним из самых маленьких районов Кретча. Но все же он успел привыкнуть к масштабам. Дома здесь были немного выше, стояли немного плотнее друг к другу, но в целом они мало чем отличались от того, что крестьянин видел раньше. Здесь же, в новом городе, все было совсем по-другому. Это была не ломаная улочка или не какой-то замкнутый котел, нет. Проспект шел прямо. Вдоль него стояли, прижавшись друг к другу, одинаковые двухэтажные домики из серого кирпича с красной черепицей на крыше. В каждом домике было по две двери, на первом и на втором этаже. По одной семье на этаж, понял Эрик. Даже мостовая тут была совсем иной. Она не была мощена булыжником, а вместо этого представляла собой единую поверхность. Как это сделано, Эрику оставалось только догадываться.
Пройдя вдоль улицы, которая сначала казалась ему бесконечной, он оказался на перекрестке. Прямо и направо лежали точно такие же проспекты. Они не отличались друг от друга ровно ничем. По левую руку был заводской район. Рассудив, что тут ему уже делать нечего, колдун побрел в сторону фабрик.
Улицы здесь были столь же прямыми и ровными, только вместо домов по их сторонам громоздились кирпичные заборы. В отличие от остального города, здесь было достаточно людно. Небольшие группки рабочих шли домой или же спешили на свои ночные смены. Эрик слышал обрывки их разговоров. По дороге время от времени проезжали груженые телеги. Один раз мимо него с жутким гулом промчалась самоходная карета. Она затормозила и свернула в открытые ворота одного из заводов.
Когда Эрик достиг этих ворот, их уже закрыли. Плотный немолодой мужчина возился с ключами.
– Эй! – привлек внимание мужчины крестьянин.
Тот обернулся и окинул его взглядом, не выражавшим ничего, кроме усталости.
– Чего надо?
– Что это за завод?
– Ты читать не умеешь? – Мужчина указал на кованую вывеску над воротами. – Это мануфактура Артхейта.
– И что тут производят?
– Порох, – коротко ответил мужчина и направился в свою сторожку.
– А соли много на складах?
– А тебе-то что? – Сторож замер на пороге.
– Просто интересно, – пожал плечами Эрик.
– Очень много, аж до Скверны. Каждый день привозят, а мне – бегай туда-сюда, открывай-закрывай эти проклятые ворота.
– Доброго вечера, – пожелал Эрик за секунду до того, как мужчина захлопнул за собой дверь сторожки.
На улице холодало. Туман становился все гуще и гуще с каждой минутой. Эрик решил, что стоит отправляться обратно. Он не без труда сориентировался, куда идти, но все же нашел нужную дорогу. По пути ему попалась открытая таверна, где собирались рабочие. Выпив омерзительного, но горячего вина, колдун еще поспрашивал про пороховую фабрику и поспешил покинуть заведение. Расплачиваться тут серебром была не лучшая идея, но другой монеты у него просто не было. Оказавшись на улице, он извлек из-за пояса кисет и трубку, прикурил от спички и побрел в сторону Старого города. Те двое, что последовали за ним, быстро отстали, потерявшись в тумане. Колдун усмехнулся. Эво вернулось к нему, и оно было таким же, как раньше. Уже через полчаса Эрик оказался в доме Хайнов и сразу же лег спать. В этот раз на диван.
На следующее утро, сразу после завтрака, Алиса, Томас и Сэм собрались и ушли. У них были дела во Вратах Мертвых: Алиса согласилась отвести Сэма к могиле его деда, а также к тому мистическому дубу в глубине фамильного склепа. Старый вор увязался с ними за компанию. По его словам, он собирался расследовать последние слова Поля Раймонда. Катрин осталась – ей все же не стоило без надобности появляться в городе. Остался и Эрик. Он сказал, что не хотел бы оставлять пленницу без должного присмотра. Но на самом деле у него на уме было нечто совсем иное. То, что он собирался сделать… вряд ли его товарищи согласились бы с его планом.
Когда все разошлись, Эрик еще какое-то время подождал, а затем направился прямиком в подвал.
– Ты куда? – окликнула его Катрин, спустившаяся со второго этажа как раз в самый ненужный момент.
– Туда, – просто ответил Эрик.
– Ну тогда я с тобой.
– Да нет, не стоит. Я всего на минутку.
– Мне велели следить, чтобы ты туда не ходил, – честно призналась девушка.
– Я все равно иду туда.
– Это и понятно. Я просто пойду с тобой, чтобы… чтобы все было хорошо.
Эрик посмотрел на нее испытующим взглядом. Девушка не отвела глаз. В ней чувствовалась внутренняя сила.
– Хорошо, – наконец сказал Эрик, – только доверься мне и не делай… ничего…
– Как скажешь.
Вместе они спустились к Тамаре. Та, сидя на кровати, с интересом перелистывала страницы какой-то книжки. На секунду девчонка подняла глаза на визитеров и затем сразу вернулась к чтению.
– Я и не ждала тебя снова увидеть, – произнесла она, зевнув.
– У меня к тебе предложение.
Тамара не ответила, делая вид, что не слышит его.
– Мы можем избавить тебя от Скверны. Навсегда.
– Мы? – спросила она.
– Ты и я, мы вдвоем.
– Я слышала, как ты кричал там, наверху.
– Значит, ты знаешь, что произошло.
– Тут тонкие стены.
– То же, что сделали со мной, можно проделать и с тобой. Я знаю место. Там такое количество соли, что она пересилит Скверну в тебе.
– Не говори глупостей, – отмахнулась девушка, – если мы сделаем это, я умру.
– Я буду там, – продолжал настаивать Эрик, – и я не дам ничему плохому случиться с тобой. Скверна может причинить тебе боль, но я помешаю ей.
Тамара отложила книгу, встала с кровати.
– Ты не понимаешь, я умру без Скверны!
– Но у тебя будет…
– Что будет? Эво?
Эрик хотел было сказать «да», но вдруг понял, что Тамара не сумеет совладать с силой белой соли. Даже если он потратит годы, чтобы научить ее всему тому, что умеет, даже если он сам поймет, как этому научить… она все равно не сможет обрести и десятой доли той силы, что у нее есть сейчас.
– Без Скверны я – ничто, – с грустной усмешкой на губах произнесла Тамара, – ходячий мертвец. У меня не будет никого и ничего.
