– Тикаем, чую, огры на подходе!
В рот ошарашенному вору затолкали кляп, чьи-то сильные руки подхватили его и уволокли в неизвестном направлении.
Темлан с ректором уже макали пьяно мычащего «шпиёна» в ледяную воду, когда из прибрежных кустов вылетели сети. Мощный рывок выдернул их из воды, одновременно притянув всех троих друг к другу так плотно, что Темлан не то что выдернуть меч, даже до его рукояти не смог дотянуться. Работали нападавшие дружно, слаженно и очень оперативно. Не утруждая себя кляпами, которые сквозь ячейки сети все равно не пролезут, они дружно тюкнули чем-то тяжелым пленников по головам, и, уже теряя сознание, юноша услышал в отдалении чей-то многоголосый рык и отчаянный крик Натки.
– Огры! Валим отсюда, пока они нас не почуяли, – просипел над ухом Темлана сиплый голос одного из нападавших, и уже бесчувственные тела пленников, не выпутывая из сетей, кинули на замаскированный в кустах плот, вытолкнули его на середину бурной горной речки, и он понесся вместе с похитителями, стремительно удаляясь от гор.
А толпа зеленых великанов уже тащила обезумевшую от страха Натку в разверзнувшийся зев подземелья. Натка отчаянно верещала, пытаясь нанести по ним магический удар, но безуспешно. Магия в этих местах действительно не работала. Да и не было ее в данный момент у Наталки. Только она об этом еще не знала. Последний огр, уходя под землю, обхватил своими могучими зелеными руками валун и тщательно запечатал им за собой проход.
Крик Натки достиг ушей Кровавого Фоба, который не успел еще уйти достаточно далеко. Сообразив, что с его любимой начальницей-хозяйкой случилась беда, тролль не раздумывая ринулся на помощь. Тупо, слепо, не разбирая дороги, он проламывался сквозь лесные заросли. Кровавый Фоб даже до кромки леса добраться не успел, как опавшая листва под его ногами затрещала и он рухнул вниз вместе со своей дубинкой, ломая тонкие ветви кем-то расставленной здесь ловушки. Фоб яростно взревел, рывком становясь на ноги, попытался прыгнуть, в надежде зацепиться пальцами за край, но не достал. Яма была глубокая. Очень глубокая. Что-то свистнуло в воздухе, и в шею тролля вонзилась тонкая маленькая, прямо-таки игрушечная стрела. Перед глазами Фоба все поплыло, и последнее, что он увидел, прежде чем потерять сознание, натянутые до предела луки с наложенными на тетиву стрелами и суровые лица эльфов, с мрачной ненавистью смотрящих на него.
Крик Натки застал Элениэль врасплох. Она уже приметила достаточно жирного горного барашка и собиралась запустить в него кирпичом, как вместе с воплем Натки он лихо взбрыкнул и скрылся за выступом скалы. Эльфа ринулась следом. Нет, не за добычей, ей было уже не до нее. Просто удирал баран в том самом направлении, откуда голосила Натка. Девушка обогнула выступ скалы, по инерции пробежала несколько шагов и замерла. Дорогу ей преградила толпа троллей.
– Вот она, эльфийская честь!
– А ведь клялись, что это не они, а огры наши отары разоряют.
Эльфа отпрянула назад и попала в костедробительные объятия возникшего за ее спиной тролля. Однако упрямая эльфа даже в этом положении пыталась сопротивляться. Девушка со всей дури шарахнула тролля по голове, буквально раскрошив об его лоб обломок кирпича. Нормального человека такой удар в один момент отправил бы к праотцам, но не тролля. Мохнатый гигант потряс головой и яростно взревел.
– Не убивай ее пока, Ыргыз, – заволновались тролли.
– Тебе повезло, ушастая, что ты как доказательство нам нужна живой, – рыкнул Ыргыз.
– Правильно!
– Все верно!
– На суд ее к Агрызу!
– Теперь нам есть что предъявить высокомерным эльфам.
– Попляшут у нас ушастые!
– Война!
– Война!
– Война!!!
От рева троллей закладывало уши…
Скрывать этот позорный факт нет смысла. Накатившая на Натку волна животного ужаса заставила девушку потерять сознание. Очнулась она уже в просторной пещере, из которой открывался чудесный вид прямо на жерло потухшего вулкана, на склоне кратера которого эта пещера и находилась. Связанная по рукам и ногам девушка полусидела, полулежала на каменном постаменте, опираясь спиной на какую-то бесформенную каменную конструкцию, а над ней нависал огромный огр с занесенным над головой не менее огромным, иззубренным вдоль всего лезвия ножом в руках. Скорее всего, это был даже не нож, а изъеденный ржавчиной меч, но в зеленой лапе гиганта он выглядел игрушкой, чуть ли не перочинным ножиком.
– Ты девственница?
– Да, – пролепетала Натка.
– Нам повезло! – восторженно взревел гигант, и под отчаянное чириканье воробья, долбящего своим клювом огра по затылку, меч пошел вниз…
13
– Айн, цвайн, драйн! Айн, цвайн, драйн! Левой! Правой! Левой! Правой! Айн, цвайн, драйн! Сено! Солома! Сено! Солома! Айн! Цвайн! Драйн!
Рейхсканцлер Фатерляндии Гендольф Битлер наблюдал с балкона за марширующими на плацу солдатами. Судя по его хмурому лицу и плотно сжатым в узкую полоску губам, он был чем-то сильно недоволен.
– Начальника штаба ко мне!
– Я здесь, мой бюрер! – К рейхсканцлеру, тяжело отдуваясь на ходу, просеменил тучный господин в кителе с генеральскими погонами и тонкой папочкой в руках.
– Почему они одеты не по уставу, Дорман?
– Сапоги и униформу на всех пошить не успели.
– А почему на лаптях сено и солома?
– Так деревня ведь, мой бюрер. Право-лево не знают, а вот сено от соломы прекрасно отличают. Это последние резервисты. На полях, правда, теперь работать некому, но посевная уже закончилась.
– Так план по призыву выполнен? – трепетно спросил рейхсканцлер.
– Не совсем.
– Что значит «не совсем»?
– Это значит, что еще шестисот тысяч не хватает.
– Что?!! В прошлом году не хватало пятисот! Куда сто тысяч делось?
– Убежали, но мы все равно сильны как никогда! Четыреста тысяч воинов готовы идти в бой! Мы сметем всех наших врагов, сожжем их города, вытопчем посевы…
– Чем сметем? – оборвал Гендольф разошедшегося генерала. – Вот этим стадом? Ты посмотри, чем они вооружены!
Начальник штаба послушно посмотрел. На плацу под ними толпа оборванных селян с косами и вилами в руках честно пыталась попасть ногами в отсчитываемый унтер-офицером ритм.
– Где шлемы с забралами, где мечи? – продолжал разоряться Битлер. – Что это за саботаж?
– Это не саботаж, мой бюрер, – тяжко вздохнув, возразил Дорман. – Это – объективная реальность. Наши рудники истощены, а Хранкия нам железо не продает.
– Проклятые лягушатники!
– Мы уже сковородки собираем по домам, чтобы перековать их на мечи. Мучительный процесс.
– Мучительный?
