Они двинулись в кухню. Кухня была свежевыкрашенная, и Мур сразу заметил новенькие шкафчики на задней стене. Ирэн остановилась и смерила взглядом огромный скобленый стол, который с ее конца был, похоже, тщательно починен и оструган.
– Очень уютно и светло, – сказала она. – И так просторно! Вон какой огромный стол – а еще остается место. Прямо вижу, как обрадуется Джейн Джеймс! Правда, для нее придется поставить новую плиту.
Она подошла к старому черному бойлеру, осторожно приподняла ржавую крышку и покачала головой: на платье в ирисах посыпалась сажа. Марианна знала, что старая Бабкина дровяная плита хранится теперь в амбаре на Хоптонском шоссе. Плитой не пользовались ни разу с тех пор, как умер Дед, по крайней мере на глазах у Марианны. Она тоже покачала головой и прошлась по кухне, открывая все дверцы, чтобы проверить, не спрятался ли Фундук в каком-нибудь шкафу, а потом заглянула в кладовую. Фундука не было и там.
Между тем Джейсон рассеянно потирал рукой разбитый и починенный конец огромного стола. Мур сразу понял, что он насылает гадательные чары, но Эдгару и Лестеру, которые глаз с него не спускали, скорее всего, казалось, будто Джейсону просто надоели все эти женские разговоры про кухни и плиты.
– Кажется, его тут слегка подновили, – проговорил Джейсон. – Его что, трудно было внести?
Эдгар с Лестером разом поморщились.
– Нет-нет-нет, – сказал Лестер, а Эдгар добавил:
– Мне говорили – такое семейное предание, – что стол прямо здесь, в кухне, и сколотили.
– А! – сказал Джейсон. Мур всем телом ощутил, как он дрожит от напряжения, готовый помчаться по следу, что-то почуяв. – Мне уже кто-то рассказывал про этот стол, давно, много лет назад. Один ведун по имени Илайджа Пинхоу.
Тут Эдгар с Лестером подпрыгнули – довольно высоко и энергично. Лестер сурово проговорил:
– Скончался. Скончался уже восемь лет назад.
– Да, но ведь он жил в этом самом доме, если не ошибаюсь, – сказал Джейсон.
– Верно, – признался Эдгар. – Представьте себе, это был дедушка Марианны.
– Отлично! Замечательно! – воскликнул Джейсон. Он резко развернулся к Марианне, которая как раз вышла из пустой кладовки, и схватил ее под руку. – Прошу вас, барышня, идемте скорее, покажите мне, где у вашего дедушки была грядка для трав!
– Ну ладно, – протянула Марианна.
Ей пришло в голову, что Фундук мог спрятаться на чердаке.
– Ты ведь точно знаешь, да? – напирал Джейсон.
Боже милосердный, подумала Марианна, да он же совсем как Дед, только молодой и с хулиганским говорком! И глаза у него красивые, ясные и голубые.
– Да, конечно знаю, – сказала она. – Снаружи, возле оранжереи, чтобы можно было брать слабые растения в дом. Сюда, пожалуйста.
Джейсон с радостным возгласом бросился наружу, все остальные волей-неволей потянулись следом. Такое рвение Джейсона очень насмешило Ирэн.
– Он всегда такой, когда речь заходит о травах, – сказала она Муру. – Придется нам ему подыгрывать.
Увидев заросли сорняков и чертополоха, Джейсон расстроился и остановился.
– Да, и правда прошло восемь лет, – проговорил он и осторожно шагнул в траву. И тут же плюхнулся на колени, позабыв о красивых светлых брюках, и бережно раздвинул пучок крапивы. – Забодай меня комар! – воскликнул он. – Живая! Да чтоб меня… Тут же и карликовый любисток, и волчаница – растут как миленькие! Ничего себе, какие сильные на них чары, если травки за восемь лет не заглохли! Земля тут, прямо скажем, суховата для них.
А это… а это что? – спросил он у Марианны.
– Дед называл ее заячья лапка, – ответила Марианна. – А эта, у самого вашего ботинка… ой, ну как же она называется? Может, ты помнишь? – спросила она Мура.
Мур ответил:
– Portulaca fulvia. Портулак оранжевый, – и сам удивился, откуда он это знает?
Видимо, кое-какие сведения о травах он все же усвоил на уроках. Хотя, скорее всего, это название пробудилось от тоскливого мертвого сна благодаря мощному волшебству Марианны.
– Да-да! Очень редкий. Желтого и зеленого сколько угодно, а вот оранжевый – он по-настоящему волшебный, и его днем с огнем не сыщешь! – воскликнул Джейсон и переполз к соседней кочке. – Булавочная трава, золотые веретенники, монашкины кармашки, осеника – да тут же целая сокровищница!!!
Эдгар с Лестером стояли на лужайке – беспомощные, чопорные, злые.
– Не хотите ли осмотреть остальную часть дома? – поинтересовался наконец Эдгар.
– Нет-нет! – закричал Джейсон. – Я его куплю, даже если в нем крыша провалилась! Это же чудо расчудесное!
– А я бы хотела посмотреть, – сжалилась Ирэн. – Идемте, покажите мне комнаты. – И она увела братьев в дом через оранжерею.
Марианна оставила Джейсона выдираться из чертополоха и подошла к Муру:
– Не поможешь мне отыскать Фундука?
– А как он выглядит? – спросил Мур.
Вопрос был по делу, и Марианне это понравилось.
– Черный, – ответила она. – Довольно толстый, один глаз зеленее другого. На загривке шерсть топорщится, а в остальном он гладкошерстный, кроме хвоста. Хвост как щетка.
– А ты пробовала направляющие чары? – спросил Мур. – Или ясновидение?
Опять по делу, с одобрением подумала Марианна. Мур оказался очень здравомыслящий.
– На Фундука волшебство почти не действует, – пояснила она. – Иначе, наверное, никак, он же жил у Бабки.
– Спорим, подействуют чары, от которых из передней потянет вкусной рыбкой? – сказал Мур. – Неужели это его не выманит?
– Не рыба. Бекон. Он очень любит бекон, – сказала Марианна. – Пойдем попробуем.
Они побежали через дом в переднюю. Там было пусто, но слышались гулкие шаги – это Ирэн и оба двоюродных дедушки ступали где-то по голым половицам. Там Марианна наслала беконные чары, медленно и осторожно, будто не вполне доверяла собственным способностям. Мур, дожидаясь, пока она все доделает, сосредоточился на образе черного кота с разными глазами и встопорщенной шерстью на загривке и стал высматривать Фундука волшебным зрением.
Когда Марианна доделала запах, Мур показал на лестницу:
– Он побежал наверх. Пойдем и перехватим его, когда он будет спускаться.
– Да, – сказала Марианна. – Давай.
Они поднялись на второй этаж.
– Красиво, – сказал Мур, увидев через открытую дверь удобную квадратную спальню.
В спальне были одни голые стены, но Марианна сразу поняла, что Мур имеет в виду:
– Да? – И кивнула. – Знаешь, Бабка развела везде такую пыль и темноту, я даже и не видела никогда, какой это на самом деле красивый дом.
И тут Мур неожиданно для себя произнес:
