Джен посмотрела на него, и Биш сразу все понял. Казалось, он готов воспользоваться шансом, но она покачала головой.
– Я не могу, Мэгги. – Ее взгляд притягивало к нему как магнитом. – Биш… это ничего не решит.
– Но и не навредит, – робко возразил Биш, умоляюще глядя на нее. – Я не причиню тебе боль. Если ты действительно этого хочешь, я буду избегать тебя. Но ты должна знать, что я хочу совсем другого. Хочу быть с тобой каждую секунду своей жизни.
Джен мучительно вздохнула:
– Я… – Она снова посмотрела на меня.
– Если мы не сможем решить это и остановить видение, тогда это, может, ваш единственный шанс коснуться друг друга. Эти несколько дней в этой комнате.
– Будет слишком больно, когда все закончится, – аргументировала Джен. – Калеб, – воззвала она к брату, – ты же не захотел бы коснуться Мэгги только один раз и никогда больше, не так ли? Это было бы слишком больно, было бы слишком сильным напоминанием о том, что тебе не дано иметь?
Калеб смущенно потер шею:
– Я бы коснулся ее, даже если бы знал, что это мой единственный раз. Это бы того стоило.
Его слова стали последней каплей. Дамбу в Бише прорвало, и он подошел к Джен. Она громко дышала, отступая к стене. Прежде чем он успел дотронуться до нее, она выдохнула, протягивая руки:
– Не надо, – но мы все слышали, как неискренни были эти слова.
Биш слился с ней, разрушая стену между ними. Он не чмокнул ее, бережно держа в объятиях как редкую бабочку, а пошел напролом. Хрупкая фигурка Джен просто утонула в его медвежьих объятиях, когда он со стоном крепко прижал ее к себе. Она больше не сопротивлялась, одной рукой вороша его волосы, а другую положив ему на грудь. Но их губы… Их губы были нежными и полными любви, когда они поцеловались, но когда Джен выдохнула его имя, нам настало время уходить.
Я вытащила Калеба из комнаты. Он уже закрыл глаза и пощипывал переносицу.
– О боже мой! Сработало! – воскликнула я возбужденно. Это был маленький подарок, маленькая победа в разгар войны, но на фоне всего остального значило очень много. Биш и Джен были в числе лучших людей, каких я только знала, и мне было больно видеть, как они мучаются.
Калеб посмотрел на меня:
– Как бы дико это ни было… спасибо.
– Ты подал мне идею, – откликнулась я.
– Но именно ты заставила их это сделать. Пожалуй, я никогда не видел Биша таким… – Калеб подбирал слово.
– Нежным? – подсказала я.
– Ага, – пробормотал он. – Я всегда считал его злым и грубым, но когда он смотрит на мою сестру… – Калеб поморщился. – Все, достаточно… Пошли, Шерлок. У нас еще много загадок, которые надо разгадать.
– Ага, например, как занять моего отца, пока мы разговариваем с твоим. Биш теперь уже точно занят, – заметила я и засмеялась при виде выражения лица Калеба. – Так что сейчас нужно придумать… что-то. – Я остановилась с широко распахнутыми глазами. В середине бального зала мой отец учил шаффлу группу людей, собравшихся вокруг него. Я наклонила голову при виде этого зрелища. Дамы в коктейльных платьях и на каблуках… танцевали, выстроившись в ряд. Хм-м.
– Отлично, – сообщила я, – мой папа занят. Где твой?
– Он здесь, с бабушкой. – Калеб помахал им. Перехватив на ходу Родриго – парня, который наложил чары на мою комнату, он попросил его сделать то же самое для нас, чтобы мы могли свободно поговорить. Бабушка провела нас в комнату вынесения приговоров. Меня затрясло, когда мы туда вошли, но Калеб перешел прямо к делу. Он, спасибо ему, изложил все четко, так что и добавить было нечего, начиная с того момента, как моя мама появилась на пороге дома, до сегодняшней встречи с донором спермы на крыше.
Питер обхватил рукой подбородок и задумчиво потирал его. Бабушка сложила руки на коленях, так что было видно тату, и просто сидела, время от времени вздыхая.
Некоторое время спустя я поняла, что больше не вынесу этого молчания.
– Пожалуйста, скажите что-нибудь.
– Ты все время была Асом, – недоверчиво произнес Питер. – Это все просто сработало так? Причины и последствия? У того мужчины была связь с твой матерью, ты встретила Кайла, но вместо этого запечатлелась с Калебом, а затем стала Провидицей? Нет, – покачал он головой, – нет, слишком много совпадений. Я не верю ни Марле, ни этому мужчине.
– Но он обо всем знал, – напомнила я ему. – Я не меньше вашего хочу, чтобы это оказалось неправдой. С радостью бы просто все забыла. – Я вздохнула – слова застряли в горле. – Папа – мой отец, это не изменится. Не желаю я искать своего настоящего отца.
– Иди сюда, красавица, – поманила бабушка. Я подошла со вздохом, присела на стол рядом с ней, и она положила руку мне на плечо. – Послушай, я знаю, это иногда тяжело, но правда всегда самое лучшее. Даже если на первый взгляд кажется, что в ней нет никакого смысла. – Она посмотрела на Питера. – Знаю, ты думала, что Питер сошел с ума, рассказав все твоему отцу, хотя он мог просто позволить Совету предположить, что это была ты. Ты бы получила помилование, и все бы устроилось хорошо. Но правда важна, правда – это то, что делает нас свободными. Когда никакая вина или стыд нас не сдерживают. Вот поэтому я всегда говорю то, что думаю. Так никто не может сказать, что я что-то скрываю или утаиваю. – Она сжала мое плечо. – Возможно, ты не хотела бы знать о своем отце, но всегда хорошо узнать правду. Тогда у тебя на руках все факты и ты знаешь, что твое решение основано на чем-то реальном.
Мы с Калебом переглянулись с одной и той же мыслью. Пришло время рассказать им о дедушке Рэе.
«Нет, Калеб. Ей не нужно знать. Бабушка просто пытается подбодрить меня. Она пожалеет о своих словах, если ты расскажешь ей о дедушке».
«Думаю, я должен».
Калеб посмотрел на Питера и бабушку. Им узнать о случившемся будет больнее всего: жене Рэймонда и его сыну.
– Папа… бабушка, мы кое-что узнали. Когда Рут брала кровь у Мэгги, они немного поговорили. Она рассказала о Сайксе и том, что он творил.
Калеб сообщил о том, что Сайкс насильно вызвал запечатление у Рут. Питер расхаживал из стороны в сторону, ероша волосы, но когда Калеб перешел к части, о которой мы не хотели говорить, он замедлил шаг и встал перед бабушкой.
– Бабушка, мы подозревали Сайкса. Поэтому спросили у Рут, и она ответила на наш вопрос. Дедушка…
– Нет, – отрезала бабушка и встала. – Нет, мой Рэймонд умер от сердечного приступа. Это была моя вина, мой крест, который я несла все эти годы.
– Нет, бабушка. Сайкс вошел в дедушкин сон и…
– Нет! Больше ни слова. – Она закрыла уши и покачала головой. – Больше ни слова.
Питер взял Калеба за руки. Ему необходимо было узнать правду.
– Сайкс убил его в эхо-сне? – спросил Питер и повернул голову, словно предчувствуя удар. Когда Калеб ответил, его отец дернулся, будто его действительно ударили.
