Я рассердилась:
– Да что же с вами творится? Почему вам кажется, что у вас нет выбора? У вас был выбор! И вы выбрали – сделать мне больно! Убирайтесь.
– Мне жаль… – начал он, но Калеб грозно зарычал, заставив мужчину попятиться. Он ушел и закрыл за собой дверь.
Я не видела этого типа с тех пор, как он заявил, что я его дочь, а теперь он приходит и сообщает, что все ложь? Я закрыла глаза, потерла их пальцами и, не открывая их, обратилась к Хэддоку:
– Как вы узнали, что это не мой отец?
Он вздохнул. Я открыла глаза и увидела, что он стоит, засунув руки в карманы. Хэддок взглянул на меня из-под ресниц, и у меня появилось то же странное чувство, что и раньше. Он был высоким, его каштановые волосы были волнистыми и густыми, а глаза – зелеными и честными. Он лукаво и грустно посмотрел на меня и протянул ладонь. Я нерешительно взяла его за руку и позволила видению прийти.
Он находился в нашем доме с моей матерью. Он был счастлив и увлечен ею. Моя мать встретилась с ним в его собственном цветочном магазине. Своего мужа она называла чудовищем, говорила, что это злобный и грубый мужлан, который не оказывает ей никакого внимания. Ему просто хотелось иметь хорошенькую жену, чтобы хвастаться ею перед друзьями. Хэддок встречался с моей матерью почти десять месяцев, до того как она порвала с ним. Он хотел жениться на ней и увезти ее с собой. Он был старше возраста запечатления и знал, что у него нет надежды создать семью таким образом, но надеялся обрести счастье с моей мамой.
Когда она рассталась с ним, он был подавлен. Она никак не объяснила причин разрыва, сказала только, что он ей больше не интересен. Хэддок несколько раз пытался увидеться с ней, но она угрожала позвонить в полицию. В конце концов он смирился и оставил ее в покое. Он и понятия не имел о том, что стал отцом. Со своей семьей он не хотел иметь ничего общего, но был связан с ними кровью. Хэддок не контролировал преданность, которую должен был проявлять по отношению к ним, если это потребуется. Он никогда не участвовал в их заговорах, но слышал случайные разговоры на семейных встречах.
Услышав о том, что Уотсоны раздобыли кровь Провидицы, что она человек, родом из Теннесси и запечатлелась с мальчиком из Джейкобсонов и что они планируют дать всем членам семьи ее кровь, чтобы спрятаться от ее Дара, он был заинтригован. Провидица! Асы всю жизнь ждали ее возвращения, и то, что его семья так легкомысленно пыталась использовать ее, его ужасало. Особенно когда он обнаружил, кем я ему прихожусь.
Марла во время встречи задавала им вопросы о женщинах, с которыми они встречались вне клана. Никто не хотел признаваться, но Марла заявила, что ей нужна информация. Это еще больше заинтриговало Хэддока, и он в конце концов рассказал Марле о романе с моей матерью, но она так и не призналась ему, зачем ей это было нужно. Так что Хэддок начал собственное расследование. Услышав мое полное имя, он сложил все куски головоломки вместе.
Я была дочерью Сары Мастерс, единственной любви его жизни, и он никогда не подозревал о моем существовании.
На протяжении целой недели он пытался найти способ помочь мне. Хэддок не мог оставить свою семью, поэтому хотел действовать изнутри, чтобы иметь возможность помочь, если я буду в нем нуждаться. Он мог разузнать их планы и выяснил, что Уотсоны затевали против Биша и Джен в моей комнате. Дождавшись, когда все уйдут, он сумел спасти их, а затем обратился к Совету, чтобы все уладить.
Я открыла глаза и уставилась на него. Он заговорил:
– Вот откуда я знаю, что он не твой отец… потому что это я.
Он выглядел таким пристыженным. Что я должна была сказать? Иди сюда, папа, все о’кей? Я покачала головой:
– Хорошо, что вы мне обо всем рассказали. Так значит, это ваш голос звучал у меня в голове? Предупреждал меня? Это вы предупредили меня, что они собираются причинить вред моему отцу, верно?
– Это все, что я мог для тебя сделать, – печально произнес он. – Я бы все на свете отдал, чтобы раньше узнать, что у меня есть дочь. Никогда не думал, что у меня будет семья – жена, дети… Если бы я знал…
– Я действительно это ценю, – сказала я осторожно, – но у меня уже был отец. Есть отец, – поправилась я. – Я не хочу, чтобы он об этом узнал.
– Я не собираюсь говорить ему. Не сделаю ничего, чего ты не хочешь.
– Просто… – Я почувствовала руку Калеба на спине и глубоко вдохнула. – Я просто не знаю, что сейчас сказать. Я благодарна за то, что вы сделали, но что касается отношений… между вами и мной, я просто… не знаю.
– Все нормально, – заверил он и откашлялся. – Я никогда ни на что не рассчитывал. Я сделал то, что сделал, потому что чувствовал: это мой долг.
– Но вы даже не знали обо мне? Вы же не просто сбежали.
– Но я все равно пропустил все, связанное с тобой. К тому же я принадлежал семье, которая пыталась тебя уничтожить. Они выбрали меня членом Совета из-за той роли, которую я играл, но я не должен был им становиться. И я был так поглощен делами Совета, что не знал о замыслах Марлы, иначе, клянусь, остановил бы их. Во всем, что я делал, искренним было только одно: моя молчаливая преданность тебе. – Он слегка поклонился. – Если ничего больше, ты – моя Провидица, и мое единственное желание – служить и защищать тебя.
Я наклонила голову в знак признательности, а он стоял неподвижно. Возник неловкий момент, а у меня не было других слов. Я с трудом соображала в тот момент. Хэддок кивнул, словно понимая, и повернулся, чтобы уйти. Уже отворяя дверь, он оглянулся:
– Если ты когда-нибудь передумаешь, мы можем все устроить. Я никогда не скажу Джиму, кто я, но мне бы хотелось, чтобы мы с тобой познакомились поближе.
С этими словами он удалился.
Калеб обнял меня, и я погрузилась в кокон исцеления и тепла. Понятия не имею, как долго я оставалась в таком состоянии, но в одном была уверена. Необходимы перемены, и правда всегда лучший выбор, но это не значит, что такой путь будет безболезненным…
Вечером мы приготовились к нашему последнему совместному обеду на Воссоединении. Несмотря на торжественность обстановки, это было глотком свежего воздуха и вздохом облегчения. Все сидели вместе. Никакого стола Совета, никто никому не прислуживал. Каждый был занят своим делом, и именно это нам всем и требовалось.
Папа и Фиона сидели с нами, что удивило меня. Я думала, он теперь останется с кланом Фионы. Она поймала мой взгляд и улыбнулась.
«Провидица?» – попробовала она.
Я кивнула, но беззвучно произнесла одними губами:
– Мэгги.
«Мэгги. Я хотела сказать: мне нравится то, что ты делаешь. Я согласна с тобой. Семья – это самая важное на свете, и я не собираюсь забирать у тебя отца. Не понимаю, почему мы не можем быть частью обоих кланов. Это имеет смысл. Я согласилась жить с Джимом в его доме, так что мы будем рядом со всеми вами».
Ничего лучше этого она сказать не могла. Мне казалось, что я теряю своего папу, получая взамен Хэддока. Я была благодарна ей за то, что она понимала необходимость изменений. Я встала, пошла к ней, притянула ее к себе и обняла. Это было неловко. Не буду лгать – это было неловко.
