В благодарность за отклик на просьбу Жуков ответил: «Я сделал это не только для тебя, но и на пользу службе. Нам сейчас крайне нужны в войсках командиры с хорошей не только общевойсковой, но и оперативной подготовкой».
Очень скоро появилась срочная и важная задача, при выполнении которой практику Жукову оказалась остро необходима помощь теоретика Баграмяна. «В декабре состоится совещание руководящего состава Наркомата обороны и всех военных округов. Оно обещает быть широким по составу и важным по задачам. – Помолчав, он добавил: – Нам известно, что сам Сталин примет в нем участие. Основной доклад об итогах боевой и оперативной подготовки за истекший год сделает начальник Генерального штаба. Содокладчики – генерал-инспектор пехоты, начальники Управления боевой подготовки и Автобронетанкового управления, генерал-инспектор артиллерии. По вопросам оперативного искусства и тактики выступят некоторые командующие военными округами. На меня возложен доклад по основному вопросу – «О характере современной наступательной операции». Ты, насколько я знаю, четыре года провел в стенах Академии Генерального штаба: и учился, и преподавал в ней… Догадался захватить с собой академические разработки?… Поможешь в подготовке доклада».
Впоследствии противники маршала Жукова предъявляли ему претензии, что он, мол, ничего сам организовать не мог, даже этот знаковый доклад за него писал Баграмян. Но надо учитывать, что знать как и уметь это изложить в подобающих терминах без помощи энергичных жестов и не менее экспрессивных выражений – те самые, говоря старым одесским жаргоном, две большие разницы.
Баграмян писал в мемуарах: «Георгий Константинович с увлечением стал излагать свою точку зрения. Все должно строиться на учете реальных возможностей. Успехи немцев на Западе, основанные на массированном применении танковых и моторизованных войск и авиации, заставляют о многом задуматься. У нас, к сожалению, пока нет таких крупных оперативных механизированных объединений. Наши механизированные корпуса находятся еще только в стадии формирования. А война может вспыхнуть в любую минуту. Мы не можем строить свои оперативные планы, исходя из того, что будем иметь через полтора-два года. Надо рассчитывать на те силы, которыми наши приграничные округа располагают сегодня… Проектом Полевого устава 1939 года на каждый километр участка прорыва на направлении главного удара предусматривалось сосредоточение не менее 30–35 орудий и 15–20 танков. Но опыт боевых действий в Испании и на Карельском перешейке показал, что такие плотности уже явно недостаточны, их надо увеличивать по крайней мере вдвое».
Одна из реплик командующего округом Баграмяну особенно запомнилась: «Мы должны учиться воевать с умным и сильным врагом. Одним «ура» его не одолеть».
В конце июня 1940 года советские войска начали занимать территорию Бессарабии и Северной Буковины, которые СССР требовал от Румынии вернуть со времени окончания Гражданской войны. Операцией по выдвижению войск на эти земли руководил Жуков. Согласно договоренностям эта задача была поручена войскам Южного фронта, которым командовал Жуков.
По его воспоминаниям, были приняты меры во избежание случайных столкновений, а именно: румынская королевская армия отходит на 20 км в день, советские войска идут вперед с такой же скоростью. При этом румыны обязались оставлять в целости и сохранности транспортные коммуникации, промышленное оборудование и иные материальные ценности. Но вскоре поступила информация, что это условие нарушается – вывозится все, что только удается захватить с собой. «Чтобы пресечь эти нарушения договорных условий, мы решили выбросить две воздушно-десантные бригады на реку Прут и захватить все мосты через реку, – вспоминал Жуков. – Двум танковым бригадам была поставлена задача: обогнать отходящие колонны румынских войск и выйти к реке Прут. Совершив стремительный марш-бросок (около 200 км), наши танковые части появились в районах высадки десантов одновременно с их приземлением. Среди румынских частей, местных властей, всех тех, кто стремился скорее удрать в Румынию, поднялась паника. Офицеры, оставив свои части и штабное имущество, также удирали через реку. Короче говоря, королевские войска предстали перед советскими войсками в крайне плачевном состоянии и продемонстрировали полное отсутствие боеспособности».
На следующий день Жукову позвонил Сталин и рассказал, что румынский посол предъявил претензии: мол, советское командование в нарушение договоренностей высадило «с самолетов танковые части и разогнало румынские войска». Жуков невозмутимо ответил, что таких самолетов у него нет, видимо, румынам с перепугу почудилось. Сталин со смехом велел собрать брошенное оружие и снаряжение, а оборудование тщательно охранять. И пообещал ответить Румынии не объяснениями, а встречной нотой протеста.
Впрочем, успехи успехами, а проблем по-прежнему хватало.
ПРИКАЗ НКО № 0200
от 20 августа 1940 года
С 1 по 10 августа 1940 г. моими заместителями были проверены 28 авиационных полков. Проверкой были охвачены авиационные части Прибалтийского, Западного, Киевского, Одесского, Закавказского, Северо-Кавказского и Забайкальского военных округов.
Проверка была произведена с целью выяснить причины недопустимо высокой аварийности в частях ВВС Красной Армии.
Установлено, что основными причинами, порождающими аварийность, являются:
1. Чрезвычайно низкая дисциплина, расхлябанность и неорганизованность в частях ВВС Красной Армии. В результате слабого контроля приказы, уставы и наставления по производству полетов, регламентирующие летную работу, твердо и последовательно не выполняются…
Большое количество пьянок с дебошами, самовольные отлучки и прочие аморальные проступки, несовместимые со званием командира, красноармейца, характеризуют низкое состояние дисциплины и порождают аварийность.
2. Постановка учебно-боевой подготовки во многих полках неудовлетворительная.
Планирование боевой подготовки производится «вне времени и пространства», что является следствием незнания подготовленности эскадрилий и ведет к постановке непосильных и нереальных задач.
В эскадрильях до сих пор не научились индивидуально подходить к летчику – ставить задачи в соответствии с его подготовкой, в результате чего происходят аварии и катастрофы.
Командующие ВВС округов не поняли необходимости последовательного обучения частей…
3. Штурманская подготовка в большинстве частей, и особенно в истребительных, находится на низком уровне.
Знание основ навигации слабое. Происходит чрезмерно большое количество потерь ориентировки, в том числе и у руководящего командного состава.
4. Как массовое явление – плохое знание материальной части летным и техническим составом. Летчики и часть командиров слабо знают данные своего самолета и мотора.
Летчики, не зная материальной части, боятся контролировать работу технического состава.
Командиры частей и подразделений, сами не зная материальной части самолета и мотора, не требуют и не проверяют знания подчиненного им состава.
