Однако силы были на исходе не только у Красной Армии, но и у группы армий «Центр». Наступление вермахта остановилось. Немцы принялись копать землянки, обустраиваться на зиму. Разгневанный таким провалом Гитлер вскоре отправил фон Лееба в отставку.
По словам Жукова, «линия обороны на подступах к Ленинграду с юга стабилизировалась и осталась без существенных изменений до января 1943 года».
При этом в умирающем от голода блокадном Ленинграде продолжался выпуск военной продукции, которая использовалась не только для обороны города, но и доставлялась по воздуху туда, где шла битва за Москву.
Битва за Москву. Эхо Халхин-Гола и великое декабрьское контрнаступление
Война против СССР уже не выглядела увеселительной прогулкой (а может быть, именно поэтому), хотя Гитлер настаивал на том, что военные действия надлежит поскорее победоносно завершить.
– Наши успехи, достигнутые смежными флангами групп армий «Юг» и «Центр», – сказал фюрер на одном из совещаний в своей резиденции «Вольфшанце», – дают возможность и создают предпосылки для проведения решающей операции против группы армий Тимошенко, которая безуспешно ведет наступательные действия перед фронтом группы армий «Центр»… В полосе группы армий «Центр» надо подготовить операцию таким образом, чтобы по возможности быстрее, не позднее конца сентября перейти в наступление и уничтожить противника, находящегося в районе восточнее Смоленска, посредством двойного окружения, в общем направлении на Вязьму, при наличии мощных танковых сил, сосредоточенных на флангах…
Распоряжение о подготовке было исполнено – германский генеральный штаб во главе с Гальдером разработал план операции и составил перечень мероприятий, необходимых для ее осуществления. Подразделения, коим предстояло предпринять бросок на Москву, довооружили и переукомплектовали, чтобы компенсировать потери, понесенные в летних сражениях. Пополнение личного состава было значительным – 151 тысяча человек. Кстати сказать, компенсировали потери, которые составили к этому моменту 219 тысяч человек, не полностью. Тем не менее группа армий «Центр» насчитывала примерно 2 миллиона военнослужащих. Из резерва сухопутных сил отдали последние три дивизии. В танковых частях только две трети парка были пригодны для использования. Наибольшую проблему представляли автомобили.
6 сентября 1941 года Адольф Гитлер подписал директиву № 35, посвященную предстоящему осеннему наступлению на Восточном фронте. Фюрер был уверен, что Красная Армия, противостоящая группе армий «Центр», будет «решительно разгромлена до наступления зимы в течение ограниченного времени, имеющегося еще в распоряжении. С этой целью необходимо сосредоточить все силы сухопутных войск и авиации, предназначенные для операции, в том числе те, которые могут быть высвобождены на флангах и своевременно переброшены». Операцию по захвату Москвы нарекли «Тайфун» – название предложил лично Гитлер, имея в виду стремительность и мощность натиска. Руководить операцией предстояло командующему группой армий «Центр» генерал-фельдмаршалу Федору фон Боку. Обязательным условием было завершение боевых действий до начала осенней слякоти и зимних холодов.
24 сентября 1941 года в штабе группы армий «Центр» состоялось совещание, посвященное будущей операции «Тайфун». Среди присутствовавших на обсуждении были главнокомандующий сухопутными войсками Германии генерал-фельдмаршал Браухич и начальник Генерального штаба генерал-полковник Гальдер. Новое наступление на советскую столицу было запланировано на 2 октября, но Гудериан просил разрешения, чтобы его танкисты двинулись вперед раньше. Быстрый Гейнц, как называли Гудериана, надеялся таким образом использовать последние дни относительно хорошей погоды, поскольку не видел на предстоящем маршруте дорог с твердым покрытием. Это означало, что при первых же осенних дождях немецкие танки с их узкими гусеницами рискуют застрять в грязи.
27 сентября 1941 года командующий Западным фронтом генерал Конев получил директиву Ставки, в которой констатировалось, что к серьезным наступательным операциям войска Красной Армии не готовы, поэтому следует уделить особое внимание обустройству оборонительных рубежей на московском направлении, прежде всего около Ржева и Вязьмы. Причиной появления директивы стали данные, добытые разведкой. Согласно этой информации германская армия планировала на начало октября большую наступательную операцию. Коневу предписывалось «мобилизовать все саперные силы фронта, армий и дивизий с целью закопаться в землю и устроить на всем фронте окопы полного профиля в несколько линий с ходами сообщения, проволочными заграждениями и противотанковыми препятствиями».
30 сентября танки Гудериана и войска 2-й армии обрушились на силы Брянского фронта. Часть советских войск, сразу две армии, оказались под угрозой окружения, как уже не раз было в ходе этой войны. Выждав два дня, пока развернутся бои на Брянском фронте, немцы нанесли удар и по другим фронтам – Западному и Резервному.
Особо тяжко Красной Армии пришлось в районе Вязьмы – здесь оборона была прорвана сразу в двух местах, севернее и южнее города, в окружение на западе от Вязьмы попали 19, 20, 24, 32 и значительная часть 16-й армии.
Маршал Василевский впоследствии вспоминал: «Генеральный штаб, к сожалению, точно не предугадал замысла действий противника на московском направлении».
5 октября телеграфный аппарат «Бодо» донес до Жукова срочный вызов Сталина: «…можете ли вы незамедлительно вылететь в Москву? Ввиду осложнения обстановки на левом крыле Резервного фронта, в районе Юхнова, Ставка хотела бы с вами посоветоваться».
Жуков выразил готовность лететь в столицу на следующий день, но на Ленинградском фронте возникли осложнения, о которых он доложил Верховному. К вечеру следующего дня Сталин, выслушав очередной доклад о том, что линия фронта стабилизировалась, приказал Жукову оставить вместо себя генерала Федюнинского и немедленно вылететь в Москву.
Причиной были события, разыгравшиеся 5 октября на подступах к Москве. По воспоминаниям генерала Телегина, члена Военного совета Московского военного округа, дело было так: «В десятом часу утра (5 октября) поступил первый тревожный сигнал с запада. Начальник оперативного отдела опергруппы (штаба МВО) полковник Д. А. Чернов, находившийся в Малоярославецком укрепленном районе, по телефону доложил, что рано утром задержаны повозки, автомашины из тылов 43-й армии, а также отдельные военнослужащие, которые сообщили, что противник начал большое наступление, некоторые дивизии дерутся в окружении, идут сильные бои. У противника много танков, беспрерывно бомбит авиация… Поверить этому было невозможно. Похоже было, что это просто паникеры, которым что-то померещилось или их спровоцировала вражеская агентура. Поэтому Чернову было дано указание передать задержанных в особый отдел, на дорогах выставить заставы и останавливать всех беглецов, если они появятся, а на Спас-Деменск выслать на автомашине разведку».
5 октября
БОЕВОЕ ДОНЕСЕНИЕ № 049/ОП ШТАБА РЕЗЕРВНОГО ФРОНТА
1. По непроверенным данным, разрозненные части 43 армии продолжали отходить на север и северо-восток. Со ст. Угра связисты сообщают, что район Всходы, 20 км ю.-з. ст. Угра, занят передовыми частями противника. 7.00 5.10.41 от штарма 43 были получены данные обстановки (к) исходу 4.10.41. Положение войск 43 А к 12.00 5.10.41 неизвестно. Связь по проводам и радио отсутствует.
