В итоге был сформулирован следующий список санкций. Никаких развлечений, кино и прочих вольностей до конца учебного семестра. Ежедневный отчёт по домашним заданиям и полученным оценкам, максимальная успеваемость, дабы хоть частично спасти средний балл по итогам года. Игровая консоль переезжает под замок в гараж. Игры и всё, что на них отдалённо похоже, искореняются с личного ноутбука Адама. Первоначально мать хотела лишить его и обещанных на летние каникулы денег, на которые он планировал поехать на олимпиаду по программированию, но тут своевременно вмешался Аарон и предложил отложить решение по этому вопросу до окончательных результатов семестра.
Выслушивая этот перечень, Адам всё глубже погружался в себя. К сожалению, внутри он не нашёл ни единого источника утешения. Там царил удушающий сумрак из остатков пережитого страха, убийственного ощущения непоправимости произошедшего, мучительных сомнений в правильности своих действий, робких подозрений, что часть вины лежит всё же на нём. Но самое главное – внутри ещё не закалённой сотнями жизненных неурядиц души плескалась едкая, как кислота, жгучая обида. За то, что никто не попытался его понять, разобраться, разговорить, обнять, в конце концов. Прижать к себе, утешить. Увы, но опыт Адама был крайне скуден, а нехватка навыков общения не позволила ему выплеснуть наружу боль, терзавшую его изнутри. Вместо этого Адам избрал привычный, но абсолютно бессмысленный и вредный вариант – конвертировал боль и обиду в злобу, отступил, забился спиной в привычный тупик, ощетинился и только что не зашипел, как уличный кот. Из этого молчаливого убежища он слушал свой приговор.
На кино и развлечения ему было, по большому счёту, наплевать. Консоль жалко, но утешало, что рано или поздно она вернётся. Скорее рано, поскольку Аарон сам был не прочь иногда вечером зарубиться в какое-нибудь игрище перед телевизором. За удаление игровых профилей с ноутбука было безумно обидно, потому как Адам рассчитывал до конца семестра пройти ещё несколько отборочных этапов в онлайновом турнире и, если бы повезло, в августе принять участие в финальных играх. Теперь же все потраченные за почти год усилия пошли насмарку. Опять никто не удосужился понять, насколько для него это было важно. Обида стала ещё горше.
В довершение озвученных репрессий мать объявила Адаму, что после консультаций с директрисой школы ему и оттуда прилетело наказание. В качестве общественных работ и для того, чтобы приучить его использовать полученные знания в созидательных, а не экстремистских целях, он должен был в течение ближайших двух недель после окончания уроков работать над оптимизацией локальной компьютерной сети школы. Вынося такой вердикт, миссис Рейнс надеялась подстрелить несколько зайцев сразу. Во-первых, загладить проступок Адама в глазах мистера Фаррела, преподавателя информатики, ибо совместный труд, как известно, сближает. Во-вторых, дать подростку возможность реализовать себя в любимой области. В-третьих, не дать ему замкнуться в себе, вытащить его под наблюдение в первые, самые тяжёлые после инцидента и наложенных наказаний дни. Всё-таки педагогический опыт подсказывал ей, что в случае Адама есть риск перестараться и просто сломать парня. С самыми непредсказуемыми последствиями. Конечно, после принятых под давлением общественности на федеральном уровне ограничений на оборот гражданского оружия число инцидентов со стрельбой в школах и колледжах пошло на убыль. Однако всегда оставалась масса других способов выразить свою ненависть. Не запретишь же кухонные ножи, в конце концов!
В результате всего вышеперечисленного Адам и оказался во второй половине пятницы за исследованием хаоса под названием «локальная сеть школы «Оак Маунтин Хай Скул». В то время, когда его одноклассники жизнерадостно разбегались по домам, предвкушая радости наступающего уикенда, он вынужден был копаться в куцых записях и запутанных схемах под аккомпанемент недовольного брюзжания мистера Фаррела. Тот вовсе не пытался проникнуться сочувствием и симпатией к ученику, продолжая панически трястись при мысли, что тайные стороны его жизни ещё могут где-то всплыть благодаря вчерашнему инциденту. Этот страх он старательно превращал в ненависть по отношению к Адаму. Тот охотно её впитывал, смешивал со своими собственными раздражением, обидой и горечью и искал, на что бы выплеснуть получившийся ядовитый коктейль.
Ему страстно хотелось что-нибудь сломать.
Глава 2
Пол тихонько вибрировал. Раздаточная тележка отзывалась на это еле слышным поскрипыванием пенопластовых контейнеров с едой, шуршанием упаковок, побулькиванием воды и напитков. Привычный ритуал отработан до автоматизма: шаг вперёд, приветливая улыбка налево, потом направо.
– Добрый вечер, не желаете ли поужинать?
Перечисляем доступные блюда – мясное, рыбное, вегетарианское.
– Нет, сэр, баранину я, к сожалению, не могу вам предложить. Не беспокойтесь, мы, как международный перевозчик, не предлагаем свинину в меню. И не используем свиной жир или сало в приготовлении пищи. Разумеется, только растительное масло.
На самом деле она, конечно же, понятия не имеет, как именно готовят еду для пассажиров. Ей известна только политика компании в области питания, её она и озвучивает.
– Прошу прощения? Очень жаль, мэм, что ваша очаровательная дочь ещё не голодна. Нет, ничего страшного. Я верну её порцию в холодильник, а вы просто скажите мне, когда она проголодается. Слушаю вас. Простите, я не очень хорошо понимаю ваше произношение. Ах, десерт! Да, конечно, он будет, но после того, как мы предложим вам горячие блюда. – И так двадцать раз, по количеству рядов в её салоне. Плюс к этому надо не забывать замечать тревожные признаки: изнывающих от скуки детей, взрослых с характерным цветом лица, которым не стоит лишний раз предлагать алкоголь. Выручка выручкой, но иной раз лучше избавится от потенциальных проблем.
Семнадцатый ряд, место Е, знакомое лицо:
– Господин пастор, не желаете поужинать?
Вид у него не самый лучший. Усталый. Грустный.
– Честно говоря, даже не знаю, что вам ответить, – он немного прищурился, читая её бэйдж: – Коби… хотя, не важно. Не думаю, что через пару часов смогу определиться точнее, так что давайте поужинаем по расписанию. На ваш вкус, пожалуйста, только не вегетарианское меню.
– А где ваш сосед? – она указала глазами на пустое кресло между пастором и иллюминатором.
– В туалете. Бедняга бегает туда каждые полчаса. Винит во всём бурито, которое съел по пути в аэропорт. Вы не могли бы предложить ему что-нибудь от расстройства живота? Возможно, ему станет полегче, да и мне не мешало бы поспать.
Она сочувственно улыбнулась:
– Была тяжёлая поездка?
– Скорее печальная. Плюс разница в семь часовых поясов.
– Вот, пожалуйста. – Она протянула ему контейнеры с ужином – салат, горячее блюдо, соусы: – Может быть, немного виски?
Он на секунду задумался, потом кивнул.
– Пожалуй, мне это не повредит.
– Вот, возьмите. Вызовите меня, пожалуйста, после того как я раздам ужин. Принесу лекарство вашему соседу.
