Вильгельм улыбнулся, при этом ощущение на губах было странным, и мышцы дрожали.
– Да, – кивнул он. – Мы были хороши. Но теперь это в прошлом.
Он наблюдал за уличными торговцами, которые кричали, предлагая свой товар, и вдыхал запах горячего масла от их сковородок. На улице Малкиснет находились палатки, в которых готовили еду, постоялые дворы, где кормили гостей. Все места были заполнены разгоряченными паломниками с натертыми или больными ногами, которые искали, где бы подкрепиться.
– Сомневаюсь, что когда-нибудь еще буду участвовать в турнирах.
Монах кивнул с серьезным видом.
– Я слышал, что молодой король умер, – сказал он. – Через два месяца после того, как этот случилось, сюда приходил паломник из Анжу. Он и рассказал нам. Я молился за него. Упокой, Господи, его душу, – он перекрестился.
Вильгельм тоже перекрестился.
– Это его плащ я положил на Гроб Христа. Генрих просил меня сделать это и раздать милостыню бедным для упокоения его души…
Души, чуть не погубившей себя богохульством и грабежами церквей. Но Вильгельм не сказал этого вслух: не стоит вытаскивать эту историю из могилы. Все закончилось. Он сжал губы.
Тибод внимательно наблюдал за ним проницательными глазами, но ничего не сказал. Он только спросил у Вильгельма, надолго ли тот задержится в Иерусалиме и какие у него планы.
– Я дал клятву у Гроба Господня год провести на службе Богу во искупление своих грехов, перед тем как вернусь домой, – заявил Вильгельм и повернул кольцо с сапфиром на среднем пальце правой руки.
– Я сделал то же самое, – сообщил рыцарь. – А потом остался и вступил в Орден Тамплиеров. Дома в Нормандии меня ничто не ждало, кроме участия в турнирах. Но я не обладал особым мастерством и не хотел становиться рыцарем, живущим при чьем-то доме. Вместо этого Господь выбрал меня своим рыцарем.
– Я думал об этом, – признался Вильгельм. – Мой отец был покровителем вашего Ордена. Я видел ваши замки и путешествовал с другими Тамплиерами. Я восхищаюсь вашим мастерством, верой и предприимчивостью… но…
– Но? – Тибод продолжал улыбаться, но в глазах появилась настороженность.
– Но я обещал королю Генриху вернуться к нему и отчитаться о своем путешествии. И я недостоин того, чтобы принять постриг, – Вильгельм прекратил вертеть кольцо и посмотрел прямо на Тамплиера. – Я буду с радостью служить Ордену, пока нахожусь здесь, и помогу с покровительством ему всем, чем смогу, по возвращении. Это я обещаю.
Рыцарь склонил голову и выглядел, в общем, довольным, хотя, возможно, надеялся на большее. Вильгельм подумал, не собирался ли Тибод его вовлечь в Орден. Это было подходящее место – конец пути, самое святое место в христианском мире.
Потом Вильгельм плотно поел. Он выбрал жаркое с турецким горохом и лепешкой и простое вино. После этого он попросил Тибода отвести его в лавки купцов, торгующих тканями на крытых рынках у ворот Давида.
– Туда обычно ходят женщины, – заметил Тибод, которому стало любопытно. – Мужчины всегда направляются к торговцам мечами, на конский рынок, а потом в харчевню.
Вильгельм легко улыбнулся.
– Все в свое время, но вначале мне нужно сделать одно дело.
– A-а, ты покупаешь подарок любимой? – спросил Тибод с хитрой улыбкой.
Вильгельм покачал головой.
– Для себя. Для того дня, когда умру.
Веселье исчезло с лица рыцаря.
– Ты покупаешь собственный саван?
Не ответив, Вильгельм остановился у одного прилавка и стал оглядывать товар. Там предлагались сказочные золотые и красные шелка, которые сияли и переливались, словно огонь; голубые и зеленые, играющие цветами, как хвост павлина; пурпурные и темно-красные из Тира, невероятной цены. На некоторых были вытканы узоры и фантастические животные, на других повторялся выпуклый орнамент. Вильгельм долго разглядывал ткани. Сирийский купец показывал ему материи, рассказывал об их качестве и тонкой работе. В конце концов Вильгельм выбрал два куска: один сочного желтого цвета, другой ярко-зеленого, весенней листвы. Их не украшали никакие рисунки, но работа была прекрасной и стоили они столько же, сколько другие ткани с узорами.
– Мои цвета, – пояснил он Тамплиеру, пока купец заворачивал шелк в кусок полотняной ткани. – Они – мое соглашение с Богом: Он может забрать мою Жизнь, когда пожелает, а я до того времени попытаюсь жить честно и уплатить долг.
Он взял у купца завернутый шелк. Получился небольшой сверток, который почти ничего не весил… Но его значение для жизни Вильгельма было огромным. Это была грань между его прошлым и будущим.
Глава 24
Лион-ля-Форе, Нормандия,
весна 1186 года
Вильгельм потянул на поводья, останавливая коня, и посмотрел на деревянный охотничий домик, стоявший среди деревьев. Двор оказался на месте и проем в частоколе, отделявшем домик от леса, был заполнен людьми, следующими в обоих направлениях. За частоколом беспорядочно стояло множество шатров разных размеров, напоминая разноцветную вышивку, разбросанную по платью.
Вильгельм добирался до Лион-ля-Форе более двух лет. Он еще не решил, продолжит ли путешествие, не воспользовавшись ничьей помощью, или вернется назад в мир, который когда-то знал так же хорошо, как собственные доспехи. Был только один способ это выяснить, а Вильгельм никогда не отступал перед брошенным вызовом. Он ударил коня по бокам, и тот пошел вперед. Это был прекрасный конь. По изгибу шеи, широкой, приплюснутой морде и жестким голубоватым копытам можно было определить его восточное происхождение. Вильгельм купил его у Тамплиеров за неделю до отплытия из Сен-Симеона домой – если это было домом. Юстас с Рисом ехали за ним и вели в поводу вьючных лошадей и двух боевых коней Маршала.
Вильгельм проехал мимо множества шатров и приблизился к воротам в заборе. Молодой стражник сделал шаг вперед, чтобы спросить, по какому делу приехал Вильгельм, но его тут же оттеснил в сторону старый воин, знавший гораздо больше.
– Господин Маршал!
Старший стражник низко поклонился, словно обращался к высокопоставленному лорду, а не к усталому после путешествия рыцарю с двумя покрытыми пылью слугами за спиной. У молодого стражника округлились глаза, и он переводил взгляд с Вильгельма на щит, болтавшийся на боку вьючной лошади. На щите, наполовину зеленом и наполовину желтом, бросался в глаза стоящий на задних лапах красный лев. Молодой человек тоже поклонился.
Вильгельм склонил голову. Значит, первый барьер преодолен. На самом деле он не ожидал, что его вышвырнут вон, но королевские особы – люди непостоянные.
– А король здесь? – спросил он, показывая на главное здание.
– Нет, сэр. Он на охоте, но должен вернуться к вечеру. Он будет очень рад видеть вас.
– А я его, – ответил Вильгельм и поехал вперед.
