Инспектор предложил сигарету Флойду. Тот отказался. Мальо зажег свою сигарету маленькой зажигалкой, инкрустированной слоновой костью.
– Он был хороший сыщик. Суровый человек, но из тех, кому можно доверять.
– Значит, вы понимаете, что он этого сделать не мог.
– Почему же тогда пустился в бега?
– Скорее всего, только потому, что у него хватило ума не дожидаться полиции. Он точно не спихивал Бланшара с балкона.
– Но кто-то же сделал это. – Мальо стряхнул пепел. – И твой друг – образцовый подозреваемый.
– Похоже, он уже был в такси, когда старик упал на тротуар.
– Что вовсе не составляет алиби. Мы точно не узнаем, пока не придет отчет коронера, но очень даже возможно, что именно Кюстин убил Бланшара.
– Не понимаю, зачем и как.
– Он мог пырнуть старика ножом или подстрелить. Затем Кюстин, оставив Бланшара смертельно раненным и зная, что тот не протянет долго, поспешил к такси. Старик тем не менее находит в себе силы выбраться на балкон, но едва держится на ногах и потому выпадает на улицу. – Предупреждая возражения, Мальо поднял руку. – Конечно, это только версия. Можно придумать и другую. Я всего лишь хочу сказать, что предполагаемая последовательность событий вполне способна указывать на виновность твоего друга. Уж поверь, мне доводилось расследовать и куда более странные случаи.
– Может, из-за них у вас чересчур развилось воображение? Как насчет альтернативной версии? Кюстин попросту был наверху вместе со стариком или неподалеку. Он имел полное право там быть, ведь нам разрешили находиться в доме для работы по делу Сьюзен Уайт.
– А как насчет пустяковой детали – гибели старика?
– Убил кто-то другой. Кюстин или увидел убийство, или явился на место преступления слишком поздно. Конечно, он сбежал. На его месте так поступил бы любой разумный человек.
– Но полиция на подобное здравомыслие глядит косо. Судьи – тоже.
– Вы же наверняка понимаете, учитывая отношения Кюстина с бывшими коллегами, что у него просто не оставалось другого выхода.
Мальо махнул сигаретой, – дескать, справедливо подмечено.
– Но тот факт, что я знаю Кюстина и в подобной ситуации поступил бы так же, ничего не меняет.
– Он невиновен! – повторило Флойд упрямо.
– Но ты этого доказать не можешь.
– А если докажу?
В маленьких холодных глазах за круглыми стеклами промелькнуло удивление.
– У тебя есть что-то весомое?
– Пока нет. Но я уверен, что смогу собрать…
– Чтобы защитить его от Бельяра, косвенных свидетельств не хватит.
– Тогда я отыщу не косвенные.
– Флойд, ты же разумный человек. – Мальо сделал долгую затяжку. – Я это понял, когда мы пересеклись в деле Монсо. Я посоветовал тебе не лезть – и ты не полез. И спасибо за это. Знаю, ты тревожишься за своего партнера. Что до меня, то и мне не верится в его причастность к смерти старика. Но единственное, что снимет его с крючка, – это другой подозреваемый.
– Значит, я найду вам другого подозреваемого.
– Так вот запросто?
– Я же сказал: найду.
– У тебя кто-то есть на примете? Если да, рассказывай немедленно. Умолчание в такой ситуации квалифицируется как препятствование следствию.
– Пока на примете нет никого.
– Надеюсь, ты врешь ради блага Кюстина. – Мальо уронил окурок на пол и раздавил каблуком.
Флойд заметил, что у собеседника туфли старые, совсем истертые.
– Я всего пару дней работаю по делу.
– Твоего дела уже нет. Твой работодатель мертв.
– И что вы хотите этим сказать?
– Я знаю, Кюстин тебе дорог. Может быть, ты даже знаешь, где он. Но вам двоим не выиграть эту битву. Если у Кюстина есть возможность уехать из Парижа, пусть уезжает как можно скорее. Я бы на его месте поступил именно так.
– Этот город заслоняют от волков только люди вроде Кюстина.
– Тогда нам всем нужно подумать об отъезде, – ответил Мальо.
Глава 15
Когда Флойд открывал дверь своего офиса на улице Драгон, звонил телефон. Флойд поднял трубку не без сомнений, думая, что это может оказаться Кюстин. Но уж наверное, у партнера хватило бы здравомыслия не звонить по номеру, который наверняка прослушивается людьми с Набережной.
– Алло? – сказал он в трубку, усаживаясь за стол.
– Это «Расследования Флойда»? – спросил женский голос, выговаривая французские слова с непривычным, трудноопределимым акцентом. – Меня зовут Верити Ожье. Я звоню по поводу сестры.
Флойд выпрямился, выдрал страницу из блокнота и заскреб по ней авторучкой с такой силой, что брызнули чернила.
– Вашей сестры?
– Сьюзен Уайт. Если не ошибаюсь, вы расследуете ее убийство.
– Да, в самом деле. Если хотите, можете говорить по-английски. Ваш французский кажется мне почти идеальным, но ведь мы оба американцы.
– Я так и думала, что вы американец, но сочла невежливым сразу спрашивать об этом, – сказала она по-английски.
– Откуда вы узнали обо мне?
– Я была на улице Поплье, когда вы раздавали карточки. К тому времени уже переговорила с жильцами, и они сказали, что вы расспрашивали про Сьюзен. Мне следовало еще тогда заговорить с вами, но вопрос деликатный, и не хотелось его касаться при посторонних.
– И что же это за деликатный вопрос?
– Имущество моей сестры. Как я понимаю, бедный месье Бланшар отдал его вам перед тем, как…
– Да, ее имущество у меня. Это всего лишь коробка с документами, и я с радостью отдам ее вам. У вас же есть мой адрес? Он на визитке.
– Да, улица Драгон.
– Объяснить, как добраться?
– Нет. Я уверена, что сориентируюсь сама. Буду в пределах часа. Вас это устроит? Если нет, мы можем договориться и на более позднее время.
Флойд почти согласился встретиться через час, но вовремя одумался. Конечно, он отдаст коробку – но хотелось бы увидеть, что с ней произойдет, когда женщина покинет офис. Без Кюстина проследить за этой Ожье будет проблематично, а Грета не справится, даже если и согласится срочно примчаться с Монпарнаса.
Пока он сомневался, в голове начал складываться план. Но чтобы проработать его в деталях, требовался не час и не два.
– Э-э… послушайте, – произнес он поспешно, чтобы не вызвать подозрений. – Сегодня у меня проблемы со временем. Я должен срочно ехать по другому делу.
– Мистер Флойд, вы такой занятой.
Интересно, она издевается или на самом деле впечатлена?
