У детей должно быть сформировано табу: «С незнакомыми людьми на улице не разговаривать и даже не здороваться». Молча уходить, убегать, прятаться или звать на помощь, если незнакомец настаивает на разговоре. Взрослые люди не должны останавливать на улице детей, чтобы спросить их, который час или как пройти в библиотеку, или не знает ли он господина Васькина? А через лес пускать детей одних – прямая опасность.
Мои родители купили дом на берегу озера, в красивом месте, но школа была далеко. К ней нужно было идти как раз через лес. Родители строго велели нам в младших классах ходить парами и держаться обочины проселочной дороги. В любой момент из-за угла могла появиться машина. Дорога эта была длиной в километр, не более, но страхов я натерпелась немало. Утром на работу шло очень много людей, а вот в средине дня я бежала домой как угорелая, благо с горки.
Телефонов тогда в нашем городке было немного, и теперь я с ужасом думаю: как же мама, должно быть, переживала, дойдет ли ее дочка домой или нет. Опасность была реальной: у нас в поселке регулярно кого-то насиловали или грабили. А пару раз и мне пришлось спасаться бегством.
Является ли спасением мобильный телефон, который мы вручаем детям?
В целом, да. Но я с ужасом наблюдаю за нашими детьми на улицах, которые при переходе дороги отчитываются перед своими тревожными мамашами. Хочется рассказать случаи из жизни некоторых прима-балерин, которые даже на свидания ходили со своими мамашами. Действительно, а что тут такого? «Разве нам есть что скрывать от моей мамы?» И уж будьте уверены, что такие мамы не постесняются позвонить в койку в первую брачную ночь, чтобы осчастливить молодоженов своей причастностью к высокому.
Дети, которых держат на поводке, вырастают с комплексом зависимости. А их мамы, по крайней мере некоторые из них, подсаживаются на энергетику детей, своих маленьких мальчиков и девочек. И с возрастом, не нужные уже никому, начинают требовать от детей «заслуженных» на вечном материнском посту внимания и опеки. Я не предлагаю запретить домохозяйкам и людям с синдромом хронической тревожности общение с детьми, но лимиты установить надо. Рассказывали, что после войны, когда женщинам приходилось, не разгибаясь, восстанавливать страну, они просили детей привязывать длинную веревку к ноге или руке, а конец выводить через форточку на улицу. Можно было подергать и разбудить уснувшего и набегавшегося малого, чтобы он открыл замок изнутри. Связь была в основном тактильной, беззвучной. Телесной, как сама любовь.
Но если без лирики, то нужно, чтобы ребенок сам отзванивал, когда он выходит из школы, чтобы сказать, какие у него планы и с кем он отправляется домой. Если вы чувствуете, что день должен пройти обычно, то и не нужно дергать и требовать. Для самосохранения очень важно, чтобы срабатывали инстинктивная смекалка, сообразительность и умение оценивать обстановку на месте. Нужно доверять детям. Для этого – верить в них. А для этого, как ни странно, – верить в себя. Дети часто только перенимают нашу беспомощность и неуверенность в себе.
Приемы, которые используют незнакомцы, самые коварные. Они похищают детей прямо из детских садов, школ, представляясь воспитателям или учителям как знакомые или соседи, а ребенку бросают что-то вроде:
– Собирайся, отец тебя ждет!
Магия уверенного в себе человека.
В Новгородской области маньяк уводил девочек от ворот школы. Он отзывал в сторону и просил помочь с животными: «Мне оставили на поруки попугайчика, а он ест только из рук маленьких девочек. Его хозяйка примерно твоя сверстница. Поможешь?» И девочки шли в сторону леса.
Иногда мы пропускаем мимо ушей настороженные реакции наших детей. Мальчишка, жертва маньяка, жаловался маме, что за ним по утрам кто-то следит из-за кустов. «Показалось!» – отмахивалась мама.
Чтобы ребенок умел говорить «нет, я не буду этого делать», нужно делать две вещи: поощрять эту способность и тренировать ее.
Поощрять ее нужно потому, что она – признак взрослости и ответственности. Взрослый никогда не будет говорить: «Я куплю тебе миллион килограммов конфет и целый паровоз пряников!» Если, конечно, этот взрослый не Карлсон или Питер Пэн. Он скажет: «Я не могу пока купить тебе эту игрушку. Но, возможно, мы ее купим через месяц, когда у меня будет зарплата». Примеров взрослых «нет» уйма. По правде сказать, именно этим мы, взрослые, расстраиваем своих детей. Обратите внимание детей на компьютерные игры. В каждый ответственный момент герои принимают решения по типу «да – нет». Вероятность «нет» ничуть не ниже, чем вероятность «да».
Я думаю, наша ошибка часто состоит в том, что мы боимся вырастить не только непослушных, но и упрямых детей, которые будут препираться и отказываться делать элементарные вещи; чистить зубы, шнуровать ботинки, говорить «спасибо» за столом и т. д.
♦ На самом деле умение противостоять внешним требованиям и провокациям – это признак зрелости, самостоятельности ребенка, это признак формирования его личности. «Нет!» можно услышать в ответ на предложение пирожного, компота, новой кофточки или даже похода в цирк.
♦ Первое «Нет!» требует от ребенка мужества. Это – признак взросления и требования большей степени свободы в выборе и поведении.
♦ Первое «Нет!» обычно пугает родителей, хотя любой психолог поздравил бы их с тем, что у ребенка работают защитные механизмы. Ребенок впервые сам очерчивает границы своего «Я».
♦ Трудно представить, что ребенок, который никогда не говорит «нет» в общении с близкими, которым он доверяет, скажет «нет» незнакомому человеку.
♦ Нужно не только с уважением отнестись к «нет» своего ребенка, но и внимательно выслушать все его аргументы. Не забудьте спросить «почему нет?». Тогда вы можете рассчитывать на то, что его препирательства будут мотивированы и разумны.
Есть особый тип психологической конституции, при которой «нет» звучит чаще, чем «да». Это очень трудные в общении люди, упрямые, несговорчивые, монотонные, вдобавок ко всему у них часто напрочь отсутствует чувство юмора. Но и у них есть одно безусловное достоинство: в силу своей толстокожести именно благодаря этому «нет!» они абсолютно защищены.
Тренинг безопасности для родителей
