— Задачку нам задали по математике, — говорю. — Не могу решить.
— Задачку? — Папа подкручивает усы.
Он усы недавно завёл, как у Макаревича. Он вообще всю жизнь работает под Макаревича. Макаревич отпустит шевелюру, и папа отрастит следом. Макаревич побреется налысо, и папа не отстаёт. Чудик! Даже выучился играть на гитаре и петь гнусавым голосом. И варить макароны. Мама раньше как-то пыталась на это реагировать, водила папу в парикмахерскую за углом. Но потом привыкла.
Вот я, когда вырасту и женюсь на Нинель Колготковой, буду всегда с ней советоваться. Недаром же англичане говорят: «Happy wife — happy life»
[15]
. Это Наталья Витальевна нам повторяет, учительница по английскому. Она три раза была замужем, знает человек, о чём говорит.
— Не куксись! Мы сейчас твою задачку решим в два счёта! — воодушевляется папа. — Диктуй условия!
— У человека нашли страшную болезнь… — начинаю я читать из учебника.
— Какую? — спрашивает папа.
— Это не важно, — говорю. — Главное, что обнаружили вовремя.
— Погоди, как это не важно? — не соглашается папа. — Это как раз архиважно! Я тебе как диагност с двадцатилетним стажем говорю! Если у него, допустим, клаустрофобия — это одно, а если шизофрения — тогда совсем другое.
— Папа, задачка не про то. Вот послушай: нашли у человека страшную болезнь, — я читаю заново. — Доктор выписал ему четыре таблетки двух видов. По две каждого вида…
— Всего четыре таблетки? — удивляется папа.
— Ну да.
— Так не бывает. Минимальный курс лечения шизофреника — полгода. А невротику вообще противопоказаны таблетки.
— При чём тут это? — удивляюсь я. — Может, у человека воспаление лёгких. Или гайморит.
— Тогда тем более четырьмя таблетками не обойдёшься!
— Папа, ты меня не путай. Слушай заново. Доктор выписал ему четыре таблетки двух видов. По две каждого вида, совершенно неотличимых друг от друга. И предупредил, что если выпить более одной таблетки одного вида — смерть. Не выпить таблеток — смерть. Выпить за раз меньше нормы — смерть.
— Ну и задачки у вас в четвёртом классе! — присвистывает папа. — Это кто, интересненько, составляет такие учебники? Дай-ка посмотрю.
Папа выхватывает у меня учебник и цепляет на нос очки:
— Так-так-так…
— Папа, так мы до утра ничего не решим. Дай мне задачник.
Я забираю книгу и читаю условия заново:
— …Таблетки следует принять в два приёма — утром и вечером. К несчастью, больной смешал таблетки. Вопрос: как ему гарантированно выжить?
— К другому врачу пойти, — холодно говорит папа. — В государственную поликлинику по месту жительства, например. Он же наверняка в частную ходил! А там таких простачков, как наш, на раз-два разводят.
— Папа, ты отвлекись как-то, ладно? От окружающей нас действительности, — говорю. — Это же задачка, понимаешь? Художественный вымысел. Для наглядности!
— А чего они про врачей всякие глупости сочиняют? Нам, докторам, и без того несладко, а они последний авторитет подрывают среди детского населения.
— Ладно, — говорю. — Ты иди, папа, почитай газету, я сам буду решать.
— О чём спор, мальчики? — В комнату заходит мама.
— Да вот, задачку решаем дурную какую-то. Про гайморит, — говорит папа.
— Ой, у нас в театре полтруппы недавно переболело гайморитом, — радостно ойкает мама. — Давайте я помогу!
Я снова читаю условия задачи.
— Слышала? Как ему выжить? — восклицает папа. — Ни много ни мало! Это у четвероклассников такое спрашивать!
— Да-а, — задумчиво тянет мама. — Философский вопрос. Шекспировский, я бы сказала. Выходит, он случайно таблетки перемешал?
— Выходит так, — говорю.
— Значит, остаётся одно: выбросить их от греха подальше — в унитаз. Или сжечь. А лучше всего закопать в удалённом от города месте. Чтобы собаки не нашли.
— И это, по-твоему, правильный ответ? — спрашиваю я маму.
— Это единственно верный ответ. Уж поверь моему житейскому опыту.
— Вообще-то это задачка по математике. Она требует математического решения, понимаете?
— Ты только не волнуйся, сын, — говорит папа. — Сейчас мы позвоним дяде Мише на Кольский полуостров, и он эту задачку, как орешек, расщелкнет!
— Нет уж! — кричит мама. — Вы в прошлый раз про геодезистов расщелкивали полтора часа. Нам эти задачки скоро встанут в кругленькую сумму. Давайте сами решать. Значит, ты говоришь, всего четыре таблетки? По две каждого вида?
— Четыре по две, — киваю.
— Четыре по две, и все одинаковые… — растерянно повторяет мама.
— А может, ему на удачу положиться? — предлагает папа. — Съесть вслепую! А что? Кто не рискует, тот не пьёт шампанское!
— Ой, Стёпа, не напоминай!
— А знаете, так вообще-то не бывает. — Папа морщит лоб. — Какие-то отличия между таблетками всё равно должны быть. Диаметр там разный или, например, толщина краешков. Либо оттенки розового. Тут нужна лупа, а лучше микроскоп.
— При чём тут, — спрашиваю, — оттенки розового?
— Как при чём? В условиях же чёрным по белому написано, что таблетки были розовые.
— Про это вообще ничего не написано.
— Да? — папа в замешательстве. — Я почему-то себе розовые представлял…
— Цвет тут никакой роли не играет! Ни цвет, ни форма, ни размер! У меня такое ощущение, что вы надо мной просто издеваетесь!
— Ну что ты, Костик! Никто над тобой не издевается! — Мама гладит меня по голове. — Наоборот, мы с папой хотим помочь.
— Как-то странно вы помогаете. Только путаете меня! Так, ладно. Значит у него четыре розовых таблетки… Тьфу ты! Четыре таблетки, а за раз надо принять две. Причём разные…
— Слушай, а может, ему новые у лечащего врача попросить? — Папа аж на месте подпрыгнул. — Возвращаться, конечно, плохая примета, да и не ближний свет — через весь город пилить. Но речь всё-таки о жизни и смерти идёт. Чего уж тут мелочиться.
