Фашисты, захватив село, обустроились неплохо. Каждый вечер они разбирали, раскатывали не бревна дома, жгли большой костер, готовили пищу. А наши бойцы в лесу, что называется, голодные, холодные. Смотрят, как греются да жируют немцы.
Первыми не выдержали нервы у молодых лейтенантов. Шесть офицеров без разрешения командования на свой страх и риск решили сделать вылазку и наказать фашистов.
У троих лейтенантов были пистолеты-пулеметы Дегтярева, только появившиеся на вооружении, у остальных винтовки.
Ночью пробрались по лощине к селу, подползли поближе к немцам. Выждали, пока их побольше соберется у костра, и открыли внезапный огонь. Заметались фашисты в панике. На фоне огромного костра они словно мишени в кино. Перебили их там немало. И быстро отошли. Немцы вдогонку открыли минометный обстрел. Одна из мин разорвалась недалеко от комвзвода Иванова, и осколок пробил каску. Выходит, удачно пробил.
Вот тогда военврач и сказал, оглядев его:
— Праздник у тебя сегодня.
«Да, уж, есть повод повеселиться», — подумал лейтенант, нащупав в кармане гимнастерки холодную сталь осколка. Василий вытащил осколок, подкинул на ладони и зашвырнул его подальше в лес, в темноту, чтоб не было подобных поводов для веселья. И пошел спать. Наутро предстоял новый бой.
«Учиться всегда готов!»
Батальон перешел в наступление. Приказ был прост: выбить немцев из деревни Шатрищи.
Только вот выполнить его оказалось непросто. Немцы встретили их сильным огнем. Взвод залег, открыл ответную стрельбу. Иванов видел, как из-за бугорка фашист ведет прицельный огонь по нашим бойцам, не дает подняться наступающим. Он выбрал удобную позицию и дал очередь по стрелку. Немец замолчал.
В это время лейтенант не столько увидел, сколько почувствовал, как слева, из-за укрытия, в него выстрелил фашист. Пуля по касательной пробила грудь и ударила в руку. Рука опала, как плеть.
Его подобрали санитары, вытащили с поля боя, перевязали. Василий храбрился, пытался идти сам, не позволили, уложили и повезли. В тот миг лейтенант еще не осознавал, что серьезно ранен. После операции в госпитале не все осколки удастся вынуть из руки. Один из них до сих пор находится в теле.
А везли его через Старый Оскол на Курск, потом на Воронеж, конечный пункт — город Ртищево Саратовской области. Там сделали операцию, и с конца сентября на госпитальной койке он провалялся до декабря. Выписался и был направлен в 19-ю запасную бригаду, которая располагалась недалеко от Саратова, в населенном пункте Татищево.
Чем занималась запасная бригада? Знамо чем. Формировала подразделения, так называемые, маршевые роты для отправки на фронт. Это делал и лейтенант Иванов — формировал и просился в действующую армию. Роты уходили, а он оставался, формировал, и вновь просился. В феврале 1942 года его наконец услышали, дали роту в 100 человек, политрука в помощники и отправили в Калугу.
А тогда по всем руководящим документам командир и политрук маршевой роты после доставки подразделения на фронт должны были вернуться в запасную бригаду и доложить о выполнении задачи.
Однако фронт есть фронт. Уже практически сдав роту, лейтенант Иванов попадает под обстрел в районе населенного пункта Дядьково, что в Калужской области. Ранение в ногу, снова госпиталь, по выписке он опять возвращается в свою 19-ю запасную бригаду. Переучивает тыловых офицеров-финансистов, кадровиков, интендантов. Старается подготовить из них строевых офицеров.
Что делать, на фронте катастрофически не хватает командиров.
Однако вскоре ему поручают сформировать роту в составе шести взводов, по численности 254 человека! Как шутили в бригаде, доверили тебе, Василий Иванович, создать не простую, а «гвардейскую роту».
Приказано — сделано. В мае 1942 года рота была готова к отправке на фронт. Однако куда ее отправят, не знал даже командир роты.
Повезли на юг. Когда проехали Краснодар, у железнодорожников удалось выведать 3 путь их эшелона лежит в Керчь.
Однако до конечного пункта доехать не успели, наши сдали Керчь. Прошло несколько дней, и «гвардейскую роту» Иванова перебрасывают в Новороссийск. Там в порту грузят на пароход «Абхазия». Морем ночью они идут в Севастополь.
До Севастополя дошли благополучно, а в порту попали под страшную бомбежку. Лейтенант Иванов получил приказ доставить роту в 140-й полк. По дороге их непрерывно бомбили, появились раненые, убитые. Здесь лейтенант Иванов получил свое третье ранение. Однако подразделение было доставлено в расположение полка.
Его эвакуировали вместе с другими ранеными на лидере «Ташкент» из Севастополя в Новороссийск. Весь день, с раннего утра до вечера, шли под бомбежкой. То бомба справа, то бомба слева. Лидер маневрирует, уходит, бомбы рвутся за бортом, а раненые лежат прямо на палубе. К счастью, ни одна из бомб не попала в корабль.
Из Новороссийска Иванова везли через Сталинград, Тамбов, а когда выехали на Саратовскую дорогу, он сумел улизнуть из санитарной колонны и добрался до своего госпиталя. Там только руками развели: везет же тебе, Василий, третье ранение.
Подлечившись, он вновь явился в свою запасную бригаду.
На сей раз его вызвали в штаб бригады и направили в Саратов, в штаб округа. Приказали явиться к капитану Леонову.
Явился. Представился. Леонов долго расспрашивал его о родителях, учебе в школе, братьях, сестрах, обучении в военном училище, фронтовых делах, потом предложил:
— Не хотите, лейтенант, поехать на учебу? Тем более вы после ранения, выздоравливающий.
— Учиться я всегда готов, товарищ капитан, — ответил Иванов.
Так он попал в Казань, куда из Москвы был переведен разведфакультет академии им. М. В. Фрунзе. Вскоре факультет преобразовали в Высшую спецшколу Генерального штаба. Василий Иванов стал слушателем этой спецшколы.
Помощник военного атташе
В 1943 Высшую спецшколу возвращают в Москву, расквартировывают в Филях. Учеба идет до конца года, потом слушателям сообщают: предстоит продолжить образование и в следующем 1944 году. Вот тут начались возмущения, протесты, рапорты. Мол, забирали на краткосрочные курсы, а учимся уже третий год.
Командование школы, как могло, вразумляло самых горячих, но мер никаких не предпринимало, ведь офицеры рвались не на курорт, а на фронт.
В конце 1944 года к всеобщей радости слушатели сдали госэкзамены. Василия Иванова распределили на 3-й Белорусский фронт, в разведотдел штаба.
Однако доехать до фронта не удалось. На границе с Литвой в вагон вошли несколько офицеров, представились, назвали шесть фамилий, в том числе и Иванова. Приказали покинуть поезд и отправиться обратно в Москву.
В столице капитан Василий Иванов получил новое назначение — в штаб Дальневосточного военного округа.
