Однако, чтобы ответить на этот вопрос, следует прояснить ситуацию: почему, рассказывая о военном разведчике Александре Никифорове, мы вспомнили вдруг об агенте Стиге Бер-линге? Оказывается, не вдруг. Тот самый «крупный и опасный шпион» как раз и был завербован полковником Никифоровым. Алекс, о предостережении которого во время ареста вспоминает Стиг, есть не кто иной, как резидент ГРУ в Ливане.
А теперь все по-порядку.
…В мае 1996 года Стиг Берлинг написал свое пятое письмо на имя премьер-министра Швеции Иерана Перссона. Он отсидел в тюрьме уже более 10 лет и просил о помиловании. В этом послании Берлинг сравнивал свою шпионскую деятельность на военную разведку Советского Союза с работой Стига Веннерстрема. Разумеется, как всякий провалившийся агент, да еще отбывающий срок в тюрьме, он очень скромничал, доказывая, что возможностей по добыванию секретной информации не имел и потому вреда родной стране особо не нанес. Зато в сторону Веннерстрема кивал, доказывая, что тот сделал намного больше.
Никто не спорит — полковник Стиг Веннерстрем агентом был ценным и должности в Вооруженных силах Швеции занимал немалые. Он служил военно-воздушным атташе в Москве, потом в Вашингтоне, работал консультантом по вопросам разоружения в МИДе. Действительно, материалы и документы, которые он передавал в ГРУ, носили секретный и совершенно секретный характер и оценивались очень высоко. Следует согласиться, что и возможности у Веннерстрема были достаточно широкие.
А что же Стиг Берлинг? Неужто шведское правосудие допустило такую трагическую ошибку и приговорило к пожизненному заключению почти невинного человека? И по какому поводу неистовствовала пресса, пытаясь лепить из «пустышки» крупнейшего в истории страны шпиона?
Выходит зря корпел над своею книгой «Враг врага» писатель Я. Гиллоу, выписывая характер главного героя Сандстре-ма — рубахи-парня, выпивохи, охотника за женщинами, в котором так угадывался Стиг Берлинг.
Нет, все обстояло, конечно же, иначе. Шведское правосудие не ошиблось, и пресса была недалека от истины. Стиг Берлинг работал на советскую военную разведку, и работал весьма эффективно. Да, он не занимал крупных государственных постов, и его служебный рост ограничился всего лишь званием капитана. Но, как говорят в разведке, не надо вербовать министра, достаточно, чтобы на нас работал скромный шифровальщик министерства.
Достаточно сказать, что в армии Стиг служил в полку береговой артиллерии, а через несколько лет, уже работая в полиции, поступил в элитный вуз — военно-морское училище в Нэсбю.
«Впервые в истории полицейский, — напишет позже о себе Берлинг, — стал слушателем престижного вуза, победив в большом конкурсе других кандидатов». Правда, после окончания училища ему не нашлось должности в армии, но образование Стиг получил основательное.
Потом в течение последующих лет он постоянно будет возвращаться в армию— проходить стажировку в 10-м танковом полку, учиться на курсах офицеров резерва, где проходил подготовку по разведке и безопасности в высшей военной школе в Стокгольме.
В 1971–1972 годах Стиг Берлинг работает в штабе обороны Вооруженных сил Швеции. Если его должность в полиции называлась всего лишь «криминальный ассистент», то теперь он был «первым чиновником». Да еще каким чиновником. Стиг трудился в отделе безопасности.
Это что касается армии. В полиции он тоже прошел немалый путь и обрел солидный опыт. Начав с рядового полицейского на участке Естермальм в Стокгольме, Стиг учился в высшей полицейской школе, служил в Главном полицейском управлении в отделе пикетов, в международном отделе, в паспортном контроле, в охране аэропорта. Так что и полицейскую службу он знал неплохо.
Не чурался он и отношений со спецслужбами. Еще в 1968 году, перед отъездом на Кипр в состав шведского батальона ООН, от сотрудников СЭПО он получил задачу: информировать их о незаконной деятельности шведского персонала войск ООН. И Стиг делал это добросовестно.
А по возвращению на родину без особых проволочек он был зачислен непосредственно в штат СЭПО, в отдел контрразведки, который, кстати говоря, работал против СССР. В обязанности Берлинга входила слежка за сотрудниками советских диппредставительств в Стокгольме.
После очередной командировки он вновь в январе 1974 года возвратится в СЭПО.
Так что можно с уверенностью констатировать: Стиг Берлинг отлично изучил и работу шведской контрразведки.
И, наконец, его деятельность за рубежом. В 1968 году служил в войсках ООН на Кипре в звании лейтенанта. В 1969–1970 годах шеф военной полиции шведского Ооновского батальона, в 1972–1973 годах Берлинг— военный наблюдатель на Ближнем Востоке, уже капитан, следующий, 1974 год он проводит тоже на Ближнем Востоке, заключив контракт с транспортной службой ООН. Таким образом, Стиг Берлинг за время своих командировок прекрасно изучил Ближний Восток, Кипр, посетил другие страны, такие, как Эфиопия, Танзания, Кения.
Возникает естественный вопрос: какая же разведка не обратит внимание на человека с таким жизненным и профессиональным опытом? Кстати говоря, советские военные разведчики были не первыми, кто привлек Берлинга к работе.
Еще в 1968 году, в свою первую командировку на Кипр, он познакомился с военным атташе США полковником Гильдерс-ливом и даже просил его содействия в поступлении на службу в армию США. Однако из этого ничего не получилось.
В 1969–1970 годах, опять же на Кипре, будучи шефом военной полиции шведского батальона ООН, он поддерживал тесные контакты с западными разведслужбами, особенно с английскими СИС и МИ-6. Выполнял их задание, совершая морское путешествие на советском туристическом лайнере «Украина». Следил за британским военнослужащим.
Однако по-настоящему завербовать Стига Берлинга удалось советским разведчикам, и в частности полковнику Александру Никифорову.
В своих воспоминаниях Берлинг пишет: «Здесь все продавалось и покупалось, от ковров до орудий и ракет. Разведслужбы различных стран имели в Бейруте свои резидентуры, а разведчики действовали как с легальных; так и с нелегальных позиций. Этому способствовало то, что ливанская служба безопасности практически не чинила им препятствий.
Некоторые разведслужбы пытались открыто вербовать офицеров войск ООН, так как именно они имели право неограниченного передвижения в регионе и посещения различных военных и закрытых объектов и территорий. Прежде всего, этим занимались американцы.
Примечательно, что американские офицеры-наблюдатели не имели разрешения на посещение территории Сирии, а советские наблюдатели ООН, находившиеся в Сирии и Египте, не могли посещать Ливан и Израиль».
Далее Стиг Берлинг рассказывает, как он сам, инициативно, обратился к советским дипломатам и предложил свои услуги.
«В период службы в Бейруте, — рассказывает Берлинг, — я неоднократно слышал, что в советском посольстве работает очень симпатичный и активный военный атташе, который имеет контакты с персоналом ООН. Выяснил его имя — Алекс; узнал, что он был объявлен персоной нон грата в США.
