Все было продумано толково. Вот, например, система поддержания заданной высоты. Она состояла из соответствующих балластов, заполненных железными опилками. Падала высота – открывалась заслонка, опилки высыпались. Поднимался аэростат выше, барометрические датчики срабатывали, поставляя ток в электромагниты, те соответственно закрывали заслонки.
Фотоаппарат находился в контейнере из пенопласта. Это защищало его от перегрева днем, переохлаждения ночью. Он имел хорошую плавучесть. Качество фотоснимков, которые попали в руки нашей разведки, было вполне удовлетворительное. Однако те, кто исследовали снимки, признавались, что зачастую на них были облака, реки, участки леса или пустующей местности. Что ж, понятно, американцы старались достичь своих разведывательных целей путем массового запуска аэростатов-шпионов.
Что касается радиоприемника и передатчика, то американцы умело подстраховались – приемник имел достаточно качественный дешифратор команд, который защищал оборудование от сброса, если появятся радиопомехи или поступит несанкционированная команда.
Все оборудование питалось от аккумуляторов.
Перед сбросом фотоаппарата аэростат-шпион переходил на постоянный прием команды. В определенное время поступала команда, и несущая балка с оборудованием отстреливалась, выбрасывался вытяжной парашют, следом за ним – тормозная парашютная система.
Оборудование падало в море. Намокали сухие батареи и начинали давать ток. Балка отстреливалась окончательно и уходила под воду, а на плаву оставался только фотоаппарат.
Включался радиопередатчик. Из контейнера вылетала 10-метровая жесткая спиральная мачта-антенна, которая образовывала большую нейлоновую петлю. Кроме того, выбрасывалось вещество, окрашивающее воду в оранжевый цвет.
В эту точку моря вылетал самолет, используя специальную кошку, подхватывал петлю, поднимал фотоаппарат на борт и доставлял его на базу.
Вот такая сложная и дорогостоящая спецоперация проводилась спецслужбами США. Однако, как считают аналитики нашей военной разведки, аэростаты-шпионы не оправдали себя. Уже в феврале 1956 года американцы прекратили запуск аэростатов.
Летом 1958-го они попытались повторить запуск шаров-шпионов. Потом были самолеты-разведчики, известный полет Гэри Пауэрса, громкий международный скандал. На этом, собственно, полеты американских аэростатов и самолетов-шпионов закончились. Начиналась эра космической разведки.
Космическая эпопея радиоразведки
5 октября 1957 года все ведущие газеты Советского Союза опубликовали сенсационное сообщение ТАСС.
«В результате большой напряженной работы научно-исследовательских институтов и конструкторских бюро, – говорилось в нем, – создан первый в мире искусственный спутник Земли.
4 октября 1957 года в СССР произведен успешный запуск первого спутника. По предварительным данным, ракета-носитель сообщила спутнику необходимую орбитальную скорость около 8000 метров в секунду. В настоящее время спутник описывает эллиптические траектории вокруг Земли, и его полет можно наблюдать в лучах восходящего и заходящего Солнца при помощи простейших оптических инструментов (биноклей, подзорных труб и т.п.).
И люди действительно выходили и наблюдали это чудо научной мысли, созданное советскими учеными, – маленькую светящуюся точку, которая двигалась среди холодных и неподвижных звезд. Слушали этот удивительный сигнал – «пи-пи-пи», который транслировал спутник. Впрочем, его слышал весь мир!
Характерно, что в те октябрьские дни именинниками чувствовали себя не только ученые, конструкторы, инженеры, которые создавали и запускали на околоземную орбиту искусственный спутник, но и радиоразведчики. И по праву. Им было чем гордиться, они опять оказались на острие научной мысли, стояли у истоков нового перспективного направления – отечественной космонавтики. И пусть радиоразведчики не принимали непосредственного участия в создании ракетной техники, но тем не менее в нужный момент без них не обошлись.
Дело в том, что, готовясь к запуску первого спутника, руководители недавно зародившейся космической отрасли не имели в своем активе специальных систем наблюдения за ИСЗ. Эти системы только создавались и не могли гарантировать наблюдение за спутником в случае значительного отклонения его орбиты от расчетной. К тому же действие их ограничивалось территорией нашей страны.
Возник вопрос: кто может засечь спутник на первом, самом сложном и ответственном витке и провести его полностью от полигона Тюратам через Сибирь и Камчатку. Прикинули возможности, и оказалось, что сделать это под силу единственной службе в стране – радиоразведке ГРУ.
И вот тогда, ранней весной 1957 года, в Главное разведывательное управление приехал подполковник Юрий Мозжорин. Это потом он станет академиком, генералом, а пока его мало кто знал. Но поручение у него было поистине государственной важности. Собравшимся офицерам 6-го управления Мозжорин сообщил, что вскоре в Советском Союзе будет произведен запуск первого искусственного спутника Земли. Кратко рассказал о технических данных спутника и обсудил возможность использования средств дальней радиопеленгации по слежению за ИСЗ во время его движения по орбите.
Было принято решение установить на спутнике радиопередатчик, работающий на частоте 20 МГц, а также для гарантированного прохождения волн через ионосферу – на частоте 40 МГц.
Первое, с чего началась работа радиразведчиков и руководителей космической отрасли – организация полета самолета ТУ-16 по маршруту Москва – Камчатка и обратно. На самолете был установлен макет радиопередатчика искусственного спутника Земли, который в период полета непрерывно передавал сигналы. Делалось это с целью ознакомления и тренировки радиопеленгаторщиков с реальным звучанием в эфире сигналов ИСЗ.
Прошла весна, лето, и по мере приближения даты запуска спутника напряжение росло, число совещаний увеличивалось.
«Настало 4 октября 1957 года, – вспоминает генерал-лейтенант Петр Шмырев. – Уже утром я получил предупреждение, что запуск состоится сегодня около 21 часа по московскому времени.
Вместе с полковником Б. Тузовым мы выехали в Климовск, чтобы самим присутствовать при первом наблюдении за ИСЗ. Борис Георгиевич Тузов в то время возглавлял группу офицеров, занятых руководством системой дальней радиопеленгации. Он любил это дело. Сам несколько лет командовал радиопеленгаторным узлом в Закавказье, был энергичен, настойчив в достижении поставленной цели. Много сделал для завершения строительства южных и северных пеленгаторных узлов, создания сети резервных узлов, расширения возможностей по радиоразведке, внедрения новых технологических средств. Трудами Тузова была значительно усовершенствована система связи радиопеленгаторных узлов.
Прибыв в Климовск, мы вместе с Б. Тузовым и командиром части полковником Викентием Плошаем проехали на радиопеленгаторный пункт, начальником которого в ту пору был Александр Иванов.
Около 21 часа нам позвонили из Центра управления и сообщили, что запуск состоялся. Минут через 15 поступило сообщение с Иркутского радиопеленгаторного узла о том, что они приняли сигнал ИСЗ, сообщалось время и пеленги. Это были обнадеживающие данные, но Центр управления ждал завершения первого витка, чтобы окончательно убедиться в успешном выводе спутника на орбиту.
