Кстати говоря, террористы Басаева потому и действовали столь дерзко, нагло и бесцеремонно, зная о полной демилитаризации города. Конечно же, несколько милицейских пистолетов не в счет.
Но будь в городе обученный отряд самообороны с современным вооружением, уверен — беды удалось бы миновать, а возможно и прикончить незваных гостей до тех пор, пока их не отпустили на свободу.
Но, увы, случилось то, что случилось. Они дошли до Буденновска. Вроде бы шли на Минводы, где якобы их ждал заранее зафрахтованный самолет. Потом собирались лететь в Москву. Словом, получилось как в старой песне: «Он шел на Одессу, а вышел к Херсону, в засаду попался отряд». Только на сей раз в засаду попался мирный, тихий Буденновск.
Теперь уже дело экспертов спецслужб раскручивать задумки террористов. Мы же говорим о реальных событиях, случившихся в ставропольском городке.
И потому на повестке дня крайне болезненный и спорный вопрос — надо или было штурмовать больницу с заложниками? К нему же вплотную примыкает еще один — кто отдал приказ на штурм?
Странно, что именно о нем так много было разговоров. Добро на штурм дал Президент. Это и есть самый главный приказ. Борис Ельцин сказал об этом ясно и четко в Галифаксе. Кто же отдал приказ промежуточный, этапный, если так можно выразиться, то это мог сделать и министр Ерин, и его зам Егоров или кто-либо еще. Это абсолютно не имеет значения. Если решение принято первым лицом страны, всегда найдется человек, который его конкретно озвучит — произнесет, прокричит в трубку телефона или прошепчет на ухо командирам спецподразделений.
Кстати говоря, в том, что решение принял Президент, нет ничего удивительного. Более того, так должно быть. Неужто мы вновь желаем вернуться в горбачевскую эпоху, когда вдруг оказывалось, что в состояние боевой готовности приводились целые округа, на штурм бросались спецподразделения, а Президент ничего не знал, мирно спал и никаких приказов не отдавал. В такое вот положение были поставлены военные в Тбилиси, группа «А» в Вильнюсе. Когда наутро вдруг обнаруживалось, что, поди ж ты, нашелся недисциплинированный подполковник из «Альфы», поднял своих людей, неизвестно каким образом вооружил, экипировал и сам, по собственной инициативе, вылетел на неизвестно откуда взявшемся самолете в Литву. Жил там неделю, а когда ему взбрело в голову, пошел на штурм телецентра.
Бред, не правда ли? Так за что же мы ратуем?
К возврату той бредовой поры? Потому считаю, Ельцин поступил совершенно честно и порядочно, как человек и как политик. Он принял решение и о нем объявил. Однако более спорной является другая проблема — надо ли было штурмовать больницу?
Знаю, что большинство прессы, общественных деятелей, парламентариев склоняются к тому, что силовой метод оказался неэффективен. Особенно после того, как Виктор Черномырдин разрешил кризис, что называется, «мирным переговорным путем». После этого у Черномырдина заметно прибавилось почитателей и сторонников. Многие, обычно помалкивающие во время «драки», поняли чья взяла, на чьей стороне симпатии народа, и ринулись в черномырдинский лагерь.
Что ж, действительно, во имя спасения людей следовало идти на все. Россия давно с завистью кивает на Америку, где из-за одного «попранного американца» страна поднимает по тревоге флот.
«Я рад, что нам удалось спасти жизни тысяч людей, — заявил Черномырдин на пресс-конференции. — Думаю, этому была рада вся страна».
Однако душу точит червь сомнения. Если все так было просто, если проблему можно было разрешить, сняв телефонную трубку из кабинета Дома Правительства, то почему ее не разрешили в первый день кризиса, в первые часы захвата больницы? Не иначе тут злой умысел «силовиков», которые только и мечтают пострелять, поштурмовать?
Думаю, что все обстояло значительно сложнее. И к мирному разрешению кризиса в первый день не был готов никто. Да, никто — ни Президент, ни Черномырдин, ни террорист Басаев.
Легко сказать: вступить в переговоры. А если Басаев не вступает и разговаривать не хочет? Вы помните его первые требования — прекратить войну и вывести российские войска из Чечни?
Но как это сделать практически? Как в одночасье повернуть всю военную махину, наращиваемую месяцами, и сделать это до того, как бандит начнет расстреливать заложников? Тысячи солдат и офицеров, огромное количество боевой техники, оружия, боеприпасов. Задача, в короткий срок попросту не выполнимая.
Верно писали в прессе, Басаев напрочь отказался разговаривать с Ериным, Егоровым, Степашиным. Точнее, он не хотел говорить ни с кем. Засев в больнице, диктовал условия, и связь была исключительно односторонней. Считая нужным — звонил в штаб, но сам трубку не брал. Попытки дозвониться до террориста ничего не дали.
Вот когда был нужен правозащитник Ковалев. Нужен как воздух. Нужен больше воздуха. Именно сейчас, в эту первую, самую трудную ночь, а не после штурма, когда напуганные террористы сами, без каких-либо предварительных условий, освободили большую группу заложников.
Но правозащитников не было. И хотя от Москвы до места трагических событий лету всего два часа, никто не появился на следующий день, пятнадцатого, и в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое, и днем шестнадцатого, и ночью на семнадцатое.
С полудня четырнадцатого июня до часа штурма семнадцатого у правозащитников всех мастей было ни много ни мало более 50 часов. Однако за это время не сумел прилететь никто. Не сумел? Не захотел? Что теперь гадать. И после этого кое-кто пытается утверждать, якобы именно Ковалев «сдвинул с мертвой точки застопорившиеся переговоры».
Переговоры с мертвой точки сдвинул штурм. Да, неудачный и, казалось бы, во многом бессмысленный. Но террористы этого штурма не ждали. И были изрядно напуганы. Больше всего их испугала «Альфа», которая, несмотря на ураганный огонь, смогла подойти вплотную к больнице и даже заняла прилегающие здания…
Вот как рассказала об этом одна из заложниц — инспектор пожарной части Наталья Деменкова:
— Мы надеялись, что группа «Альфа» захватит здание больницы и освободит нас. Когда начался штурм, многие мужчины и женщины собрались с силами, чтобы помочь нашим ребятам изнутри. Это басаевцы почувствовали. Я заметила, в тот миг на их лицах уже не было бравады. Они поняли: приходит конец. Жаль, конечно, что спецподразделения отошли на исходные позиции. И все же штурм сыграл свою роль. После него бандитов было просто не узнать.
Кстати, не забудем, что в ходе этого так называемого «провалившегося» штурма были освобождены и сумели вырваться из лап террористов несколько десятков заложников. А бойцы «Альфы» прикрывали огнем и собственными телами выбегающих из больницы людей. Некоторые сотрудники группы антитеррора были ранены именно здесь, в этот момент боя.
В мире давно чтут истину — террористы уважают только силу. И боятся этой силы.
Нет, не Ковалев сдвинул с мертвой точки переговоры. Их сдвинули те трое погибших из «Альфы», которые шли на явную смерть, но шли. Дабы ни один бандюга не мог попирать честь России, не мог насиловать наших матерей и ставить на колени наших отцов, от «живота» расстреливать наших сестер.
