— Нет, ты точно болван.
— С чего ты вообще взял, что она поняла? Наверное, сидит сейчас бедняжка, страдает, понять не может — чего ты к ней привязался.
— Я отдал ей все, что только мог. Наверное, даже переборщил, ну да ладно. Главное — она знает.
— Через пару дней, как только твоя аура растворится в ней, Лилит не будет так уверена. Тебе стоило все же сказать.
— Пара дней? — задумчиво произнес наследник. — Плохо, что мы не можем остаться на это время и проследить — все ли идет в порядке.
— Прекрати. Не ты первый, не ты последний. Она будет любить тебя. Как это не выглядело бы странно.
— Да уж. Любить того, кого ни разу не видела. Сочувствую я девочке.
— Почему это ни разу. Нас-то она видела.
— Ага. И будет любить всех четверых. Чтоб не промахнуться.
— Заткнись! Не наступай на хвост. И так тошно. Как же не хочется уезжать, — затосковал он.
— Ну, ты попал. Не стоило тебе с ней говорить. А то ты совсем размяк.
— Она не испугалась, когда нашла тебя рядом?
— Напугаешь ее, пожалуй. В лоб мне дала, а так нормально.
— Эй, а где подробности?
— Мы тебя слушаем.
— Чего вам еще?
— Расскажи, — затребовали подробностей тени. — О чем вы там болтали полночи? Или вы не болтали?
— Я сейчас какому-то хаму хвост в бантик завяжу. Перестань. Она же совсем ребенок.
— Что тебе раньше совсем не мешало.
— Это же другое дело. К тому же, это было бы все равно что распечатать бутылку лучшего вина и уехать на два с половиной года. А потом еще удивляться, почему оно выдохлось и половины уже нет. Что, мне тогда всех приложившихся искать?
— Зачем?
— Убить. Я ревнивый.
— Ты неисправим!
— Что радует.
Таких восторгов у меня давно ничего не вызывало. Это было сравни детскому открытию чего-то большого и красивого.
О-очень большого. Я с замиранием сердца смотрела на огромную зверюгу, сидящую на поляне.
Дракон! Настоящий дракон.
У нас их не водится, во всяком случае, никогда не замечали. Драконы предпочитают горы, а сейчас в основном живут на западных границах обитаемых земель. Не то, чтобы дальше шли совсем необитаемые, просто кочевники и варвары государств не имели, а следовательно, никаких нормальных дел с ними иметь было невозможно. Время от времени они появлялись на приграничных землях, если желали что-то продать или купить, но торговцы туда и носа не совали, а значит — там никого нет. Хотя с той же регулярностью племена нападали на границу, разоряли селения, захватывали товары и людей, а иногда и земли. Но ненадолго, так как общими усилиями был создан Драконий патруль, охраняющий наши территории.
Элита магов служила там. Стать в паре с драконом, разве можно мечтать о большем молодому магу, только заканчивающему Академию. Какие приключения, какая команда, какие люди и какие драконы! Я просто зачитывалась томами приключенческой литературы, где храбрые маги в паре с верным драконом наводили порядок в мире. Доспехи, мечи, добрые друзья, спасенные по дороге прекрасные принцессы… Тут я скромно хлопаю ресницами и вздыхаю, на прекрасную я не тяну, да и спасаться скорей надо от меня. Боевые заклинания и заговоренные амулеты, таинственные артефакты и загадки. Ох, как же я это люблю!
— Ну, как, хорошая змейка?
— Обалдеть! — выдохнула я.
— Сам ты — змейка! — обиженно выпустил пар из ноздрей дракон.
— Здравствуйте, — я даже присела по такому случаю. — Меня зовут Лилитана. Я… в восторге от вас!
Дракон скосил на меня левый глаз и протянул коготь для… когтерукопожатия?
— Я Элвил. Мне льстит. Приятно встретить хоть одну принцессу, не страдающую манией величия. А то все считают, будто я только и думаю, как бы их утащить к себе в логово. А на кой они мне там? Начитаются, дуры, книжек всяких.
Я покраснела.
— Мне все как-то больше нравится роль мага. Ну, знаете, активности в этом больше. К тому же во всех книжках, что ни принцесса, то блондинка. При том натуральная и платиновая. С голубыми невинными глазами и одной извилиной в голове. Бр-р, терпеть таких не могу.
— Я тоже! — обрадовался Элвил. — А вы читали последнее произведение…
— Может, хватит, клуб любителей книги, — отвлек нас Бали.
— Мы тут уезжать собрались, а ты отвлекаешь нас от прощания с этой милой особой, — поддержал этот беспредел Зак.
— Ну вот, встретишь, наконец, интересного собеседника, настоящую принцессу и мага, а вы сразу кричать. Уйду я от вас.
— Эта принцесса уже занята, — насупился Аскар, — так что поищи собеседника в другом месте.
— Аскар, как не стыдно, — посмотрела я на асура. — Оскорбляешь благородное существо. Можно сказать, дракона чистой души, знающего толк в принцессах.
— Ага, а еще вкус и способы приготовления, — хмыкнул Данте.
Показав ему язык, я все же отошла от предмета своей новой страсти.
Асуры как раз заканчивали паковать седельные сумки, прицепляемые к драконовой спине. А на меня с новой силой накатила тоска. Как же не хотелось их отпускать.
Я смотрела на эти милые мордашки с рожками и уже была готова расплакаться.
— Ну, чего ты расстроилась? — приобнял меня Заквиэль.
— Жалко!
— …У пчелки, — тут же отозвался Данте, даже не поворачиваясь к нам.
Я погрозила его спине кулаком и снова ткнулась носом в грудь асура.
— Эх, черти мои разноцветные, как же я теперь без вас буду? С кем мне из дворца сбегать и по тавернам шляться? Кто будет меня смешить и поддерживать? Может, вы никуда не поедете? — с надеждой посмотрела я в глаза демонам.
— А может лучше ты с нами поедешь? — ответил мне тем же Аскар. Обожаю эту ходячую лужайку!
— Нет. — Я вздохнула, получилось очень громко и тоскливо.
— Ну не надо так, малышка, — посмотрел на меня Бальтазар, подходя ближе. — Мы тоже будем скучать. Правда. Очень сильно! — Он забрал меня из рук Зака и обнял сам.
— Вас четверо, я — одна. Разницу улавливаете?
— Ничего. Время быстро пройдет.
— Может быть. А что мне делать, пока оно идет? Никогда не умела прощаться, — поморщилась я, понимая, что еще немного — и зареву.
Демоны это тоже поняли. Поэтому Данте откуда-то вытащил туфлю и показал мне.
— А знаешь как мы невесту искали? Решили, кому туфелька подойдет — ту и возьмем.
Я хихикнула.
— Ну и как?
— Пришлось идти к королеве сначала, вдруг ее. А мы тут ищем, ведь пришлось бы ее забирать. А королева посмотрела на этот башмачок и говорит: «У всех девочек ножки маленькие, а это, похоже, лыжня, значит, Лилит потеряла».
