— Это не ваше дело, — огрызнулся Данте, безуспешно выдирая свою одежду из цепких рук.
— Я не позволю тебе так изводить ее и себя. Тебе такую девушку доверили, а ты… Делай что-то. Иначе я поздравлю Лилит с правильностью решения. А пока ты тут сидишь, женюсь на ней сам.
— Я тебе женюсь! — Данте взвыл зверем и прыгнул вперед, повалив друга на ковер.
Когда Заквиэль и Бали наконец расцепили этот черно-сине-зеленый клубок, оба демона выглядели слегка потрепанными. И даже не слегка, а сильно — взлохмаченные, как ивовый веник нерадивого дворника, поцарапанные, в синяках и с порванной одеждой.
— Ну и? Успокоились? — спросил их Бальтазар, все еще придерживая Аскара за плечи.
— Вполне, — зло сверкнул глазами Наследник, вытирая кровь с разбитой губы. — Только посмей еще раз даже подумать так.
— А ты не веди себя как последний идиот, — не менее ласково ответил Аскар. — Раз она любит тебя, то простит.
— Она меня ненавидит.
— Да мы все тебя по очереди ненавидим, когда ты так делаешь, и ничего, живем, — поддержал это безобразие Бальтазар.
— Когда вы повзрослеете? — На протяжении последних пятидесяти лет задавал этот вопрос Веельзевул. Как видно, безуспешно.
— Дайте мне кресло или стул. Не очень хочется подметать пол новым платьем.
Дэвы переглянулись, и тут же в небольшом уютном зале материализовалось кресло с высокой спинкой. Я подобрала юбки белого как снег платья и неторопливо, с уязвленной гордостью села на мягкую подушку. Медленно, дразня этих существ своей неспешностью, я расправила складки длинной юбки, отделанной по низу золотой тесьмой. Распущенные темно-медные волосы, сдерживаемые только странной паутинкой тонких косичек, были откинуты за спинку. Я соизволила медленно войти в транс и выдохнуть неосознанный дух.
Который тут же обратился сверкающим фениксом.
Усевшись на спинку кресла, он придирчиво осмотрелся. Половина присутствующих были лишь аватарами своих истинных тел. Этакие воплощенные в материи духи. Почти как он сам.
Какой-то ревности или зависти к этим существам, обладающим могуществом, позволяющим поддержать аватару долгое время и не терять при этом сознание, феникс не чувствовал. Он уже давно смирился с ограниченностью своих возможностей. Больше, чем показательные выступления, его все же беспокоила собственная выживаемость, а хрупкое человеческое тело содержало в себе слишком мало энергии для подвластной духу силы.
А еще дух был очень тщеславен. И ни за что не признался бы в зависти и тем боле в своей слабости.
Так что осматривался он с поистине царским величием.
Небольшой открытый всем ветрам зал был едва ли не переполнен. Семь почтенных дэвов, во главе с Раджой Сияющим. С дюжину охраны. И четверка асуров, затребованных самой Лилит. Девушка не хотела выказывать недоверия к принимающей стороне, просто с ними ей было как-то надежней, как будто шпаргалки на важном экзамене — даже если воспользоваться не придется, наличие уже придает уверенность.
В следующую секунду феникс расправил крылья и на лету (не мог не покрасоваться!) превратился в невысокую статную девушку с бледной, сверкающей как перламутр кожей. Широкие золотисто-туманные крылья обернулись вокруг точеной, словно лепленной фигурки, превращаясь в обтягивающее тончайшее платье, лишь подчеркивающее совершенство аватары. В ней мало что осталось от безжизненно лежащей в кресле Лилит.
— Как ты научилась этому, паривар? — спросил один из старейшин.
— О, когда вас так извернет, и не такому научишься.
Не удержавшись от позерства, самоуверенный дух развернул новую пару крыльев, оставляя платье при себе. Огромные золотистые крылья простирались на добрые пять метров в размахе, занимая львиную долю свободного пространства.
— У вас есть что еще нам показать?
Дух сузил глаза, сверкнувшие гневным золотом. Никто не смеет говорить с ним столь пренебрежительно, и уж тем более бледная копия самого себя. Губы призрачной девы тронула улыбка, обнажившая пару клычков далеко не мирного вида. Один грациозный шаг вперед, другой… и это уже почти скольжение в пространстве, слишком быстрое, чтобы понять и поймать.
Духу потребовалась лишь пара секунд, чтобы схватить непочтительного аватара за горло и, вышвырнув из кресла, утянуть его за пределы полупрозрачной залы, состоящей из одних колонн и резной крыши. А там прочь с зависшего в небе клочка земли, вверх в небо.
— Отращивай крылья, учись летать. Раз такой умный.
И она разжала руки, позволяя телу почтенного аватара начать полет вниз. Под взглядами доброй сотни дэвов, обалдевших от всего происходящего. На бис дух заложил пару пируэтов, красиво выгибая свое девичье нереально легкое тело.
И только случайно заметив окрасившиеся розовым крылья, понял, каким самонадеянным дураком оказался.
Хрупкое человеческое тело умирало, отдавая последнее, что осталось в нем после забав духа — свою ауру, неприкосновенный запас.
Испуганный дух застыл в воздухе, совершенно растерявшись.
А в маленьком зале на обнаженную шею легли сразу две руки с острыми когтями. Бальтазар и Аскар кивнули синеволосому асуру.
— Иди же сюда, — сквозь зубы прошипел он, запуская воздушный аркан и подталкивая застывший дух потоками ветра.
Ничего не понимающие дэвы безучастно следили за происходящим. Им и в голову не могло прийти, что разрыв духа и тела может убить последнее. Да и собственных аватар они предпочитали развеевать, а не втягивать обратно.
Поэтому когда до эфемерной девы наконец дошло чего от нее хотят, и она, обернувшись фениксом, со всего маху врезалась в грудь девушки-полукровки, долго не могли понять — что же произошло.
Лилит же выгнулась как от удара молнией, закричала, карие глаза раскрылись, выплескивая наружу такую боль, что чуткие к эманации дэвы не могли не почувствовать ее, даже те, кто находился на самом далеком отсюда острове. Разорванная грудь зарастала на глазах, но кровавое пятно все равно продолжало расползаться по сверкающе белому платью.
Наконец, конвульсии унялись, и она успокоилась.
— Никогда не смейте ее провоцировать, — чуть слышно прошептал Наследник.
И дэвы поняли, что пред ними вообще-то будущий Владыка Царства Варуны. А с холодной яростью такого существа не справятся даже все присутствующие разом. И это не говоря о не особо расположенных к мирным переговорам тенях.
— Не злись, чертенок. Это я опять заигралась.
Данте встал на колени и прижал холодное тело девушки к себе. Ну, а сама Лилит… плюнула на все и устроилась в таких знакомых объятиях поудобней. Их тут же окружили крылатые тени, закрывая от любопытных, настороженных глаз дэвов.
