Но время было упущено. Когда Роланд поймал беглянку за плащ и, дернув назад, швырнул к костру, пряжка от плаща чуть не придушила ее. Брижит упала, ободрав ладони о мерзлую землю. Вольф зарычал, а его хозяйка едва подавила навернувшиеся слезы.
Она видела на уровне своего лица сапоги Роланда. Он остановился возле нее и широко расставил ноги. Брижит поглядела вверх: руки рыцаря расстегивали ремень. Еще выше виднелось его суровое окаменевшее лицо, при взгляде на которое она побелела как мел.
Не успела несчастная вновь обрести дар речи, чтобы молить о пощаде, как ремень ударил ее по спине. Она задохнулась и вскрикнула. От следующего удара она пронзительно завизжала. В отдалении яростно хрипел и отчаянно рвался с привязи Вольф, хотя веревка впилась ему в горло.
Брижит плотно свернулась в клубочек и съежилась в ожидании нового удара. Но он не последовал. Девушка все еще боялась посмотреть вверх и потому не видела, как Роланд отбросил ремень в сторону, схватился за голову и зашагал от нее прочь, негодуя на самого себя и испытывая отвращение к содеянному. Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы хоть немного успокоиться, он вернулся к своей жертве и упал перед нею на колени.
Рыцарь поднял девушку с земли, и она не сопротивлялась, потому что нуждалась в утешении, пусть даже оно исходило от обидчика. Слезы ее скоро высохли, но Роланд продолжал держать ее в объятиях и гладить по волосам. Они оба долго молчали. Лишь Вольф поскуливал в отдалении, порою срываясь на тоненький свист. Наконец девушка отстранилась, и рыцарь прочел такой глубокий упрек в ее глазах, что сразу же резко поднялся на ноги и загремел, возвышаясь над Брижит:
— Черт возьми! В тебе нет ни капли раскаяния!
— Раскаяние? — Она отпрянула. — Это за то, что ты сам сейчас натворил?
— Ты заставила меня весь день разыскивать тебя, женщина. За это полагается более суровое наказание!
— Как ни старайся, нельзя было выдумать худшего, чем твое появление здесь. Это больше того, что я вообще в силах вынести, — бросила она в лицо Роланду и, вскочив на ноги, уставилась на него ненавидящими голубыми глазами. — Но тебе этого мало. Ты хочешь, чтобы я страдала еще и от побоев!
— Но я вовсе не хотел обижать тебя! — с досадой произнес рыцарь. — Ты сама меня вынудила!
— О, конечно, — не менее раздраженно ответила Брижит. — Во мне — причина всех моих несчастий. Я же сама себя высекла. — Рыцарь инстинктивно сделал шаг вперед, и Вольф под деревом снова предупреждающе зарычал, но девушка не сошла с места. — Что? Я снова собираюсь избить себя, милорд?
— Ты слишком шустра для только что выпоротой девчонки, — нахмурился Роланд. Глаза Брижит яростно заблестели:
— Нормандский выродок! Будь я мужчиной, я бы убила тебя!
— Будь ты мужчиной, cherie, ход моих мыслей оказался бы слишком греховным, — внезапно рассмеялся он.
Брижит охнула и, сообразив, что надо поскорее воспользоваться моментом, направилась к дереву, под которым все еще был привязан ее пес.
— Я женщина, но от этого твои помыслы не становятся чище, — бросила она через плечо. Роланд улыбнулся:
— Твои предосторожности излишни, Брижит. Я так вымотался, что сейчас прельстить меня способен только сон.
Обламывая ногти о мудреные узлы веревки, девушка опасливо следила за рыцарем, который направился к лошади, а затем как ни в чем не бывало вернулся к костру, расстелил принесенные одеяла, разложил пищу и улегся возле огня.
— Ты голодна?
Брижит поразилась. Он вел себя так, как будто ничего не произошло.
— Нет, — ответила она сдержанно. — Я очень хорошо поела.
— Ах да, ведь с тобой помощник. — Роланд обернулся и посмотрел задумчиво на Вольфа. — Как ты думаешь, если избавиться от этого чудовища, ты не скоро снова решишься бежать? Что бы ты делала, если бы некому было охотиться?
— Нет! Только не это! — закричала Брижит, бессильно опускаясь на колени и обнимая лохматую шею собаки. — Вольф — единственное, что у меня осталось.
— У тебя есть я, — напомнил Роланд. Он поднялся и направился к девушке.
— Но ты причиняешь мне лишь боль и страдания. Только с Вольфом мне спокойно. Я его люблю. — Тонкие руки теребили шерсть на холке собаки, а глаза с мольбой смотрели на обидчика.
— И ненавидишь меня? — Теперь Роланд подошел совсем близко и сверху вниз глядел на Брижит, прильнувшую к своему верному другу. Ему почудилось, что вот-вот с прекрасных уст девушки сорвутся слова раскаяния. Нет, глядя такими жалкими, растерянными, испуганными глазами, нельзя говорить о ненависти. Взгляд Вольфа, казалось, вторил своей хозяйке, и Роланд не мог больше этого вынести, достал из-за пояса кинжал и перерезал привязь. Но он обманулся в своих ожиданиях.
— То, что ты делаешь, заставляет меня ненавидеть. — Девушка поднялась с колен, держа Вольфа за обрывок веревки, болтавшийся у него на шее.
— Обещай мне, что больше не убежишь, — вдруг потребовал рыцарь, словно цепляясь за последнюю надежду.
— Вас устроит слово служанки, милорд? — саркастически осведомилась Брижит.
— Меня устроит твое слово. Она гордо подняла подбородок:
— Я не могу давать ложных клятв, которые не в состоянии сдержать.
— Черт побери! — заскрежетал зубами Роланд и с размаху воткнул кинжал в землю. — Тогда я не могу обещать, что больше не стану тебя бить, а в следующий раз ты можешь оказаться не так плотно одета.
— Я и не ждала от тебя другого! — выпалила Брижит. Роланд поглядел на ее разъяренное лицо и вздохнул.
— Ступай спать. Я вижу, с тобой без толку спорить. — Он вернулся к костру и улегся, а Брижит постояла еще немного, потом подошла к нему и вкрадчиво сказала:
— Есть только одна вещь, Роланд, которую ты можешь сделать, чтобы оставить меня при себе.
— Я догадываюсь, что это такое, — послышался раздраженный ответ, — но не могу держаться от тебя подальше.
— Да не это, Роланд.
Он быстро сел. На сей раз Брижит удалось возбудить его любопытство:
— А что же?
— Отправь гонца к графу Арнульфу. Пусть он подтвердит мои слова, а я останусь в Монтвилле спокойно дожидаться его ответа.
— А если гонец вернется и подтвердит, что ты лгунья? Что тогда?
— Неужели ты до сих пор так твердо в этом уверен, Роланд? — серьезно спросила Брижит. Он проворчал:
— Ну ладно. Я отправлю гонца только для того, чтобы поскорее положить всему этому конец. Но мне непонятно, на что ты до сих пор надеешься.
Девушка заулыбалась, решив немного притвориться. Пусть он думает, что прав, хотя бы до той поры, пока не пошлет гонца.
— Но это же так просто. Если ты соглашаешься на мою просьбу, значит, допускаешь возможность своей не правоты. Это тешит мое самолюбие.
