Сталин хотел убить одним камнем сразу двух зайцев. Дело в том, что за производство самолетов, а значит, и их безопасность во время войны отвечал Георгий Максимилианович Маленков. «Дело авиаторов» было поручено Абакумову, начальнику СМЕРШа. Второй птицей, которую надеялся убить вождь, был Берия. Прежняя слабость Иосифа Виссарионовича к мингрелу давно переросла в ненависть и отвращение. Организационные таланты Лаврентия Павловича по-прежнему производили на Сталина большое впечатление, но театральное подхалимство и убийственная фантазия не вызывали ничего, кроме отрицательных эмоций. Вождь больше не доверял «змеиным глазам». Он уже давно вывел для себя правило – сохранять личный контроль над тайной полицией.
– Берия слишком много знает, – сказал Сталин Микояну.
В вожде медленно закипала ненависть. Во время прогулки с Кавтарадзе в саду в Кунцеве Сталин неожиданно проговорил со злобой на мингрельском диалекте, который не понимал никто, кроме грузин:
– Вы предатель, Лаврентий Берия! – Потом добавил с ироничной улыбкой: – Да, предатель!
Во время обедов в доме Берии генсек всегда был подчеркнуто вежлив с Ниной и грубо третировал Лаврентия Павловича. Произнося тосты, он критиковал своего главного чекиста, хотя внешне это выглядело как похвала.
Попытки Лаврентия Павловича говорить с вождем на совещаниях на грузинском языке, как бы желая подчеркнуть особые отношения, сейчас только раздражали Сталина.
– У меня нет секретов от товарищей, – обрывал он Берия. – К чему эта провокация? Говорите на языке, который понимают все!
Иосиф Виссарионович, как всегда, прозорливо видел, что Берия, ставший во время войны большим промышленником, а сейчас еще и главным «ядерщиком» страны, хочет быть и государственным деятелем.
– Он амбициозен в планетарном масштабе, – сказал Сталин своему грузинскому фавориту Кавтарадзе, – но его оружие не стоит и копейки!
Постепенно вождь пришел к выводу, что в органах завелась гниль. Ее во что бы то ни стало необходимо вывести. Во время отпуска Сталин расспрашивал Николая Власика о поведении Берии. Генерал обрадовался, что может способствовать падению всесильного чекиста. Он обвинил Лаврентия во взяточничестве, некомпетентности и указал, что, возможно, у Берии венерические заболевания.
Как-то за ужином на юге Иосиф Виссарионович рассказал анекдот о Берии:
– Сталин потерял любимую трубку. Через несколько дней Берия звонит Сталину и спрашивает: «Вы не нашли свою трубку?» «Нашел, – отвечает Сталин. – Она лежала под кроватью». «Но это невозможно! – восклицает Берия. – Три человека уже сознались в этом преступлении!» – Сталину очень нравились истории о всесильности ЧК, которая могла заставить признаться в чем угодно невинных людей. Но в этот раз он был на удивление серьезен. – Все смеются над этой историей, но она вовсе не смешна. Тех, кто нарушает законы, необходимо без пощады вымести из МВД!
Вождь не стал откладывать дело в долгий ящик. Как всегда, он действовал быстро. В декабре 1945-го Берия был снят с поста министра МВД, но остался куратором органов. Меркулов тоже недолго возглавлял МГБ. Его обвинила секретарша. Лаврентий Павлович не стал спасать своего протеже. 4 мая 1946-го Сталин при поддержке Жданова назначил министром государственной безопасности Абакумова. Главными достоинствами нового министра были его слепая преданность вождю и независимость от Берии. Когда Абакумов скромно отказался от предложения возглавить МГБ, Сталин шутливо поинтересовался: может, он предпочитает руководить чайной промышленностью?
Виктор Абакумов и сейчас остается самым загадочным из сталинских начальников тайной полиции. Репрессиями, которые скоро захлестнут страну, руководил Абакумов, а не Берия. Лаврентий Павлович теперь стал заместителем премьера и отвечал за создание атомной бомбы, а также за ракетную промышленность. Он перебрался с Лубянки в Кремль. Увольнение из органов очень задело его за живое.
«Берия до смерти боялся Абакумова и пытался любыми путями наладить с ним хорошие отношения, – вспоминал Меркулов. – Но в Абакумове Берия встретил достойного противника».
Словно крыса, бегущая с тонущего корабля, полковник Саркисов, сводник Берии, обвинил своего бывшего шефа в моральном разложении. Абакумов тут же отправился с этой информацией к Сталину.
– Несите мне все, что напишет эта задница! – потребовал вождь.
Наследник Жданов и кровавый ковер Абакумова
Виктор Абакумов был высоким мужчиной с широким мясистым лицом. У него были бесцветные глаза, густые брови и пухлые губы. Всклокоченные черные волосы отливали синевой. Это еще один очень яркий, вальяжный полицейский, большой мастер физического воздействия, аморальный кондотьер и карьерист. Он обладал садизмом Берии, но в отношении ума не шел с ним ни в какое сравнение. Перед тем как приступать к пыткам жертв у себя в кабинете, Абакумов, чтобы не запачкать дорогой персидский ковер, расстилал поверх него дешевый старый, который весь заляпан пятнами крови.
– Видите ли, существуют только два способа отблагодарить агента: навешать ему на грудь медалей или отрубить голову, – говорил Абакумов разведчику Леопольду Трепперу.
Пока Сталин не сделал его своим личным чекистом, Виктор Абакумов был типичным человеком из органов. Он обратил на себя внимание начальства в 1938 году, когда очистил Ростов от враждебных элементов.
Родился Абакумов в 1908 году в Москве в семье рабочего. Он был прожигателем жизни и так же, как его предшественники, большим бабником. Во время войны он размещал своих любовниц в гостинице «Москва». Награбленные ценности из Берлина Абакумов вывозил целыми железнодорожными составами.
Его роскошная квартира раньше принадлежала одной певице. Чтобы завладеть понравившейся квартирой, он арестовал несчастную женщину.
Для свиданий с любовницами Виктор Абакумов регулярно пользовался квартирами-явками МГБ. Еще одним его увлечением был джаз. Руководитель московского джаз-банда Эдди Рознер играл на вечеринках Абакумова до тех пор, пока джаз не был запрещен.
Сейчас Виктор Абакумов общался со Сталиным напрямую. Он видел вождя каждую неделю, но ни разу не присутствовал на ужинах в Кунцеве. «Я ничего не делал по собственной инициативе, – скажет Абакумов после смерти вождя. – Сталин отдавал приказы, я их выполнял». Причин подозревать его во лжи нет. Он пытался найти подход к Иосифу Виссарионовичу через его детей. На одном из кремлевских банкетов министр внезапно вскочил на ноги и почтительно склонил голову перед низенькой девушкой с рыжеватыми волосами. Это была Светлана Сталина. Не забывал Абакумов и кронпринца Василия. Они вместе пили и вместе начинали «дело авиаторов». Пока чекисты пытали маршала Новикова, Василий перебрался на его дачу.
Сталин поинтересовался у Абакумова, что он предлагает сделать с арестованными.
– Они должны быть расстреляны! – не раздумывая, ответил министр.
– Расстреливать людей легко. – Вождь усмехнулся. – Куда труднее заставить их работать. Заставьте их трудиться на благо страны.
