Студенты добавляли, опускали, преувеличивали или преуменьшали разные факты в 61 проценте рассказанных историй.
Выяснилось, что в своих пересказах студенты чаще всего опускали те или иные существенные детали; это наблюдалось в 36 процентах случаев. Преувеличение и преуменьшение фактов встречались приблизительно одинаково часто, в 26 и 25 процентах историй соответственно. И наконец, 13 процентов рассказов представляли собой откровенную ложь – информацию, которая на самом деле не являлась частью события. Больше того, студенты адаптировали рассказы не только для своей аудитории, и главное – подгоняли под свои цели. Так, например, если история рассказывалась, чтобы сообщить определенную информацию, как правило, не преувеличивались факты, а вот преуменьшений и исключений важных деталей было предостаточно. Впрочем, если история рассказывалась ради развлечения, участники эксперимента поступали с точностью до наоборот: преувеличивали факты и добавляли яркие детали, но практически никогда не преуменьшали и не опускали важную информацию.
Некоторые результаты исследований Тверски и Марш на удивление точно согласуются с выводами другого, отдельного, исследования. В его рамках испытуемые в течение десяти минут общались с совершенно незнакомым человеком; общение записывалось на пленку. Потом записи проигрывались, и участникам предлагали оценить, какая часть из того, что они говорили, была чистой правдой. И 60 процентов из них признались, что в разговоре солгали.
Ложь или самопрезентация?
Чем же объяснить неистребимое стремление человека приврать? По мнению Тверски, частично это объясняется теми допущениями, которые мы делаем относительно целей рассказываемых нам историй. «Мы все жертвы англо-саксонской идеи, что любая беседа несет в себе информацию», – доказывала мне Тверски осенним днем по время прогулки по нью-йоркскому Центральному парку. Мне кажется, это не так, по крайней мере не всегда. По мнению профессора, во многих случаях разговор следует считать не инструментом донесения истины, а формой поведения, направленной на достижение конкретной цели.
Мы считаем разговор инструментом передачи информации, но это не всегда так. Иногда это форма подачи себя.
«Относясь к разговору как к форме поведения, мы ведем себя так, чтобы заставить людей думать о нас или поступать по отношению к нам определенным образом. Мы стараемся понравиться им, убедить их считать нас умнее, сильнее, лучше». В таком контексте, убеждена Тверски, целью разговора можно считать не донесение правдивой информации, а создание о себе определенного впечатления. В итоге точность отходит на второй план, а на первый выходит желание подать себя.
Если в историях, рассказанных студентами, содержался такой огромный процент искажений, то хочется спросить: понимали ли слушатели, что их вводят в заблуждение? Неопубликованные исследования Барбары Тверски и Дэнни Оппенгеймера из Принстонского университета позволяют предположить, что вполне вероятно, хотя, конечно, далеко не всегда. Ученые обнаружили, что слушатели принимали за чистую монету некоторые подтасовки и искажения в рассказе, но порой их радары «засекали» то, чего в действительности не было. В частности, в ходе последующего опроса слушатели сообщили исследователям о значительно большем числе преувеличений, чем признавались их рассказчики. Что же наталкивало людей на эту мысль? Оказывается, зачастую вовсе не сама история, а личность того, кто ее излагал. «Да она вообще любит драматизировать», – охарактеризовал одну из рассказчиц ее слушатель. «Он слишком много размахивал руками», – заявлял второй. «Он не стал бы рассказывать мне о наркотиках при родителях», – анализировал третий. Впрочем, что бы ни послужило подсказкой, в целом слушатели были далеко не так наивны и доверчивы, как думают многие из нас; они весьма точно определяли, когда рассказчик привирает, преувеличивает или недоговаривает. И что любопытно, мужчины проявляли гораздо больший скептицизм, чем женщины. «Несравненно больший», – утверждает Тверски.
Самый интересный эффект исследователи наблюдали не среди слушателей, а среди рассказчиков. Эксперимент Марш и Тверски показал, что, рассказывая истории, люди имеют обыкновение вводить в заблуждение не только других, но и самих себя. Ученые выявили, что коррективы, которые рассказчик вносит в повествование, внедряются в его память, причем настолько крепко, что нередко он сам «запоминает» то, чего не было в помине. В реальном мире данный эффект продемонстрировать трудно, но в лаборатории, где можно жестко контролировать условия, вполне возможно. Так, в рамках одного эксперимента студентам раздали вымышленные истории о двух новых соседях по комнате в общежитии, которых мы для простоты обсуждения назовем Майклом и Дэвидом. Оба были замечательными малыми, но при этом оба совершали весьма неблаговидные и раздражающие поступки, например проливали красное вино на ковер или надевали одежду соседа без спроса. Позже студентам предложили написать письмо о своих соседях по комнате. Одни письма должны были быть благожелательными и позитивными – участникам эксперимента предстояло убедительно рекомендовать соседа на членство в университетском братстве. Другие следовало составить в негативном ключе – авторам требовалось внушить коменданту студенческого общежития мысль, что соседа необходимо выгнать. После того как все письма были написаны, студентов просили вспомнить как можно больше из того, что им рассказывали об их новых соседях в самом начале. Их воспоминания часто совершенно не соответствовали истинному положению дел. Некоторые из тех, кто жаловался руководству общежития на Майкла, вспомнили, как тот пролил вино на ковер. Однако Майкл этого не делал, этим отличился Дэвид.
Мы с вами действительно часто верим собственной лжи, но, как утверждает профессор Бартлетт, делаем это невольно.
Мужчины проявляли в отношении услышанного гораздо больший скептицизм, чем женщины.
А теперь проверьте, сколько слов из восьмидесяти одного слова гимна Америки вы вспомнили правильно.
О, скажи, видишь ты в первых солнца лучах,
Что средь битвы мы шли на вечерней зарнице?
В синем с россыпью звезд полосатый наш флаг
Красно-белым огнем с баррикад вновь явится.
Ночью сполох ракет на него бросал свет,
Это подлым врагам был наш гордый ответ.
Так скажи, неужель будет жить он всегда
Где земля храбрецов, где свободных страна?
[35]
Глава 9
Мужчины первыми открывают огонь
К ОПРЕДЕЛЕННЫМ ВИДАМ ОШИБОК многих из нас, возможно, даже всех, склоняют некоторые качества личности. Например, любитель быстрой езды, скорее всего, весьма активно и рискованно играет на фондовой бирже. В Финляндии провели соответствующее исследование, и оно показало, что каждый раз, когда водителю-лихачу выписывают очередной штраф за превышение скорости на дороге, скорость оборота акций в его портфеле увеличивается на 11 процентов. По сути, если человеку приходится часто платить штрафы за это правонарушение, вполне вероятно, что он торгует на бирже не просто много, а слишком много. В этом-то и заключается его ошибка. В результате целого ряда исследований выяснилось, что инвесторы, торгующие активнее других, как правило, зарабатывают меньше всех. Например, исследование, проведенное в 1990-х годах на фондовом рынке в момент, когда наблюдалась явная тенденция к повышению, показало, что его среднегодовая доходность составляла 17,9 процента. Те, кто торговал в этот период с наибольшей активностью, заработали гораздо меньше остальных – всего 11,4 процента
[36]
.
