– Три серебряные монеты и поцелуй.
Я осмотрела коня. Бюджетное вложение. Ну, ежели парниша сам дурак, так это не моя проблема. Я пожала плечами. И полезла за деньгами. Рядом со мной Линка покрывалась красными пятнами. Скромняга. Я ссыпала монетки в ладонь продавца и, подпрыгнув, чмокнула его в щеку.
– Эй, я имел в виду настоящий поцелуй!
– А это что, поддельный, что ли?
– В губы.
– Ну, ты не уточнил деталей, а сделка есть сделка. Все видели, я честно рассчиталась.
Томми радостно закивал головой, поддерживая меня. Я невозмутимо взяла коня под уздцы и повела за собой. Это я так думала. Зверина и не подумала сдвинуться с места. Я дернула настойчивее. Ноль реакции. Мне вдруг стало понятно, откуда появился дисконт на эту покупку. Лошадка-то бракованная. Я встала напротив коня и уперла руки в бока. Конь презрительно фыркнул. Ах так?
– Будешь упираться, назову тебя… Пушок!
Кажется, я его таки напугала. Животное нехотя переступило с ноги на ногу, но тут рядом раздалось ненавязчивое покашливание его бывшего хозяина. Вот оно что!
– А ну отойдем. Давай, давай, пошевеливайся. – Я приблизилась вплотную к парню и перешла на шепот: – Скажи этому серому вредителю, чтобы шел, куда ведут.
– И не подумаю.
– Как это?
– Ты еще не рассчиталась.
– А вот и рассчиталась.
– Нет!
– Да!
– Нет!
– Ладно, ладно. Ты хоть понимаешь, что мою сестру удар хватит, если тебя прямо посреди улицы поцелую? Давай хоть отойдем.
– Нет.
– Отлично. Тогда верни деньги.
– Я не могу.
– Уже пропил, что ли?
– Нет! Просто… он тебя выбрал.
– Кто?
– Конь. Кстати, ты же не станешь называть его Пушком?
– Посмотрим.
– Он Ветер.
– Отлично. Приятно познакомиться. А я Тата. Ну, так ты отпускаешь коня или как?
– Поцелуй. Прямо здесь. В губы.
– Тьфу ты, дурак! А меня за это камнями не побьют?
– Почему?
– Ну, однажды уже пытались… Не надо на меня так смотреть. И что, тебе прямо край надо?
– Ну, один мой приятель, во-о-он там…
Продавец махнул рукой в сторону. Я оглянулась. Неподалеку и впрямь стоял подозрительный тип, внимательно изучающий мою скромную персону.
– Так это на спор, что ли? – догадалась я.
– Ну да, – ухмыльнулся нахал.
Какой кошмар. Мужики они и есть мужики. Ну и леший с ними. Было бы о чем переживать. Я встала на носочки и прильнула к восхитительным горячим губам. Отлично целуется, стервец. Сей факт я озвучила вслух, заслужил красавчик. Я махнула ему рукой и спокойно увела свою лошадь. Кажется, парень крикнул мне вслед свое имя, но я не стала даже слушать. Без имени куда как интереснее.
Город мы покидали тем же путем, что и прибыли. Мой знакомый стражник переменился в лице, едва завидел нас с Линкой, мирно ведущих под уздцы серую лошадку. Я приветливо помахала ему. Бедняга побледнел и пропустил, не глядя, целую семью из пяти человек. Без оплаты. Я послала филантропу воздушный поцелуй.
Шоу началось в нескольких километрах от города. Как я ни старалась оттянуть этот момент, но он неотвратимо настал. Мы сошли с тракта и расположились на живописной полянке. Милая и тихая Линка вдруг превратилась в жестокого экзекутора и отдавала команды поистине командирским голосом. А я только стонала и потирала больные места. Жизнь стала казаться мне ужасно мрачной. Я вдруг вспомнила, что я одна-одинешенька вдали от дома и семьи, что мой бывший мужик изменял мне с моей лучшей подругой, что меня никто не любит, что я черт знает где, черт знает с кем, черт знает на чем, то есть на ком… На коне, то есть на чёрте, на самом дьяволе!
Линка учила меня ездить верхом.
Глава 22
А ты! Ты вор! Джентльмен удачи! Украл, выпил – в тюрьму.
Украл, выпил – в тюрьму. Романтика!
Из к/ф «Джентльмены удачи»
Неделя. Неделя! Не-де-ля! Целую гребаную неделю мы едем. Вдвоем на одном коне. Это не жизнь, это ниже ее, жалобно песни поет воронье… Да у меня даже запас мрачных песен закончился. И матерщинных, кстати, тоже. Я устала как собака. Дважды я мылась в озере. Оба раза в ледяном. Трижды спала в лесу. Причем моя первая ночевка в этом мире, по сравнению с этими тремя, была просто раем земным. В двух случаях из трех меня всю ночь кусали комары, в одном случае – муравьи. Одну ночь я провела в домике очаровательной старушки, которая храпела, как рота пехотинцев. Четырежды я падала с лошади во сне, один раз расквасила нос, потеряла один башмак и разбила Линке губу. Нечаянно, конечно. А город все еще был далеко. И меня взяли сомнения насчет благополучного исхода нашего предприятия. К тому же Линка переносила тяготы и лишения с еще меньшей стойкостью, нежели я. Чем вгоняла меня в уныние. На моей сестричке вообще не осталось живого места. Из всей нашей компании бодрым чувствовал себя только Ветер. Еще до отъезда из города я получила пару уроков по уходу за лошадьми. От Томми. Так что с конем мы пока справлялись.
– Все, Линейка! Ты как хочешь, а я объявляю привал. Не могу больше.
Моя печальная сестричка только устало кивает. Кажется, она уже второй день не говорит ни одного слова длиннее трех букв. Устала бедная. Мы свернули на первую же попавшуюся лесную тропку и мирно доехали до симпатичной полянки. Судя по всему, тут периодически останавливаются усталые путники. Видны следы бывших стоянок: зола костров, чурбачки вместо стульев, какие-то надписи, вырезанные ножичком на коре деревьев. Я тоже чуть не ринулась писать «Лина и Тата здесь были», даже про усталость забыла. Но потом передумала. Глупо это как-то. Да и жалко деревья, как-никак они живые.
С трудом передвигаясь, мы насобирали веточек для костра. Я устало присела на чурбачке и прикрыла глаза. На меня нашло умиротворение. Солнышко светит, погодка чудесная, птички поют. Хотя нет, не поют. Или поют? Какие-то странные птички. Я приоткрыла один глаз и прислушалась, пытаясь обнаружить источник подозрительных звуков. Источник не замедлил обнаружить себя сам – на полянку ввалилась толпа мужиков. Образ их жизни и профессия не оставляли никаких сомнений. Мужики все как один были вооружены. Дубинами и топорами. В целом же они вообще представляли жуткое зрелище. Грязные, бородатые, нечесаные, с гнилыми зубами, да к тому же, кажется, не сильно трезвые. Короче, типичные разбойники. Линка в очередной раз обесцветилась. Я напряглась.
– О-о-о, – протянул один из прибывших, – гляди, мужики, что я нашел!
Сомнений быть не могло, нашел он нас. Мужики загалдели. Мне стало нехорошо, нас банально делили, как добытый трофей, а мы даже с места двинуться не могли. Я слишком устала даже для того, чтобы вступать в полемику с этими немытыми упырями. Единственное, что меня пугало в этот момент больше всего, – подозрительная бледность моей сестрички. Кажется, она сейчас опять грохнется в обморок. Хотя, может, это и к лучшему. Мужики тем временем подошли ближе и окружили нас. Один попытался ухватить меня за руку, я вывернулась. Дядька недовольно оскалился и схватил меня за плечо.
