Рассеянно оглядевшись по сторонам, я вдруг увидела, что моя тихая лесная тропка давно превратилась в широкую дорогу, а сам лес остался далеко позади. И несмотря на тот факт, что я не имела ни малейшего представления о своем местонахождении, судьба в очередной раз мне улыбнулась. Дорога вывела к замку. Самому настоящему, обнесенному высокой каменной стеной. Я долго и внимательно изучала темное великолепие высоких башен и стен, прежде чем двинуться вперед. Эффект, который производило сие строение, невозможно описать в двух словах. Это просто надо было видеть. В сочетании с холодным ветром, который почти не ощущался в лесу, и пасмурно-серым небом замок выглядел просто зловеще, как в фильмах ужасов. Или даже страшнее.
Мое сердце преисполнилось детского восторга, и, совершенно забыв обо всех глупых переживаниях, я рванулась осматривать местные достопримечательности.
Глава 29
– Эй, у меня к тебе вопрос. Ты ведь часто смотришь фильмы ужасов?
– Думаю, да.
– Сделай мне одолжение: в следующий раз, когда будешь смотреть, будь повнимательнее.
Когда кто-то говорит, что в доме водятся призраки, не надо ходить туда.
Из телесериала «Сверхъестественное»
(Supernatural)
Я двинулась к громадным воротам. Собственно, ворота были закрыты, но дверь для пеших посетителей оставили открытой, так что я решила, что меня, пожалуй, могут и впустить. Сразу за дверью меня встретил здоровенный амбал в форме, видимо местный стражник, и радостно оскалился:
– Куда идем, красотка?
– Не имею преставления, куда вы идете, уважаемый, но ежели очень нужно, я могу вас послать в удачном направлении.
За спиной у амбала кто-то радостно загоготал, видимо оценив мой прилив юмора. Амбал нахмурился.
– А ну, отвечай, куда идешь, девка!
– Чё это сразу – девка? Можете обращаться ко мне мадам или, на крайний случай, миледи. Но уж никак не меньше.
Я улыбнулась самой ехидной улыбкой, на какую только была способна. Вообще-то шутить с большими тупыми мужиками не мое любимое развлечение, но настроение мое после всего случившегося было хуже не придумаешь. И я отыгрывалась на тупом качке. И это, разумеется, стоило мне свободы.
Даже не зачитав мне мои права, пара мужиков, неожиданно возникшая передо мною, подхватила меня под белы рученьки и потащила в неизвестном направлении. Мужики были в форме, и я справедливо решила, что насиловать не будут, а будут пытать. Что значительно хуже. Мои яростные возгласы из серии «свободу попугаям» никакого эффекта не возымели, и меня оперативно доставили в местные казематы. Короче, попала по самое не могу. И спасать меня никто не придет. Некому за мной прийти. И чего мне приспичило дразнить этого идиота? Да я просто не в себе!
– Соберись, тряпка! – прикрикнула я сама на себя и для верности побила себя по щекам.
В маленькой камере, больше похожей на клетку, я была одна, так что развлекаться могла как угодно. Хоть на голове ходить. Правда, оказалось, что мое одиночество – понятие довольно относительное. Дверь в камеру резко распахнулась, и вошедший мужчина как раз имел удовольствие наблюдать процесс моего самобичевания. Я немножко смутилась, подскочила с кушетки, на которой сидела, и зачем-то изобразила книксен. Вошедший изумленно приподнял бровь. Причем получилось у него это очень обворожительно. Если бы я не была влюблена в Велика, непременно втюрилась бы в нового знакомого. Впрочем, приятным это знакомство назвать я бы не рискнула. Передо мной стоял начальник охраны замка. О чем он мне лично и сообщил. И даже представился: Терер Винче. А потом началось…
Устав задавать нелепые вопросы и выслушивать мои не менее нелепые ответы, начальник лениво развалился в кресле, любовно подставленном расторопным подчиненным. Помещение, в которое меня привели на допрос, не изобиловало предметами меблировки. Собственно, в наличии имелся только косой шкаф в темном углу да простой стол в середине комнаты. Удобное кресло для Терера и неудобный стул для меня принесли стражники. И неторопливо удалились, оставив нас наедине. Минут через сорок я поняла, что начальнику просто скучно. Похоже, нарушители спокойствия не посещают этот забытый богом уголок уже черт знает сколько веков. И вся местная стража изнывает от безделья. Как я это поняла? По вопросам Терера. Спрашивал он все подряд и как попало, совершенно нелогично и без какой-либо цели. Я была бы не прочь поболтать с ним, но сидеть на неудобном стуле было просто мучением. Поэтому я отвечала коротко и емко, чтобы отвязаться побыстрее. Хотя, кажется, начальника это раздражало. Поэтому он принялся молча изучать меня взглядом. Я растерялась. Не очень-то я привыкла к пристальным мужским взорам. От волнения я принялась за свое любимое занятие. Я начала молоть чушь.:
– Дело шьешь, гражданин начальник? Так ведь не виноватая я, он сам пришел. С меня взятки гладки. К тому же ничё вы не докажете. Нет у вас на меня ничего. В связях, порочащих меня, не замечена, даже если и была. Чистую невинность в тюрьму не посадишь – народ будет недоволен. А глас народа – голос разума. И совести. Так что я отмазалась и, пожалуй, пойду.
Закончив свою тираду, я с облегчением поднялась со своего стула. Терер плотоядно улыбнулся.
– Невинность, говоришь? Так ты, значит, девственница?
– Ага, девственница, – пробормотала я уже не так уверенно. Кажется, я все еще недооцениваю силу своей невинности.
– Стр-р-ража! – гаркнул мой новый… друг? А может, надо было остаться тут и тихо-мирно жить за казенный счет? Терер, терьерчик мой хороший, и бог бы с ним, с Великом, я с тобой остану-у-усь…
Ворвавшиеся в допросную комнату стражники подхватили меня под белы руки и потащили в неизвестном направлении. Впрочем, чего это я? Очень даже в известном. Винче озвучил конечный пункт моего отправления достаточно громко и ясно.
К лорду Рейору.
К лорду меня отчего-то не повели, но и в тюремные застенки возвращать не спешили. Предоставленное мне помещение вполне можно было назвать уютной комнатой. И это наводило на всякие мысли. Пока я пыталась разобраться в себе, своих мыслях и происходящих явлениях, дверь неслышно отворилась и в комнату вошла сухонькая старушка. Пристально оглядев меня с ног до головы, она печально вздохнула и, нырнув обратно в коридор, притащила поднос с едой. Пока бабуля суетилась, расставляя тарелочки и чашечки на столе, я торопливо прикидывала, как бы начать разговор. Но старушка смешала все мои планы, заговорив первой.
– Ох, бедняжка, – сочувственно глядя на меня, вздохнула она. И я поняла, что попала в какую-то не очень хорошую историю.
– Вы меня жалеете? – неуверенно поинтересовалась я.
– А то ж! Такая молодая. Ишо жить да жить.
– Ну да, я вообще так и планировала.
– Вот. А теперь ведь… ох, бедняжка!
– А вы не будете так добры просветить меня насчет того, что должно произойти?
