Доктор открыл дверцу, выволок Надежду, как тряпичную куклу, и потащил к крыльцу.
Надежда Николаевна почувствовала, что ноги начали понемногу оживать, но не показала виду – пусть убийца думает, что она все еще совершенно беспомощна.
Олег Петрович нажал еще одну кнопку на пульте. Открылись ворота гаража, внутри большого полупустого помещения зажегся свет.
Доктор втащил свою жертву внутрь и усадил в офисное вращающееся кресло. На мгновение он отвернулся, открыл металлический шкаф и достал оттуда картонную коробку с ампулами. Поставил коробку на стол, достал шприц.
Надежда в ужасе следила за этими приготовлениями. Они были настолько будничны, настолько обыкновенны, казалось, врач готовит самую простую инъекцию, допустим, витамины или антибиотик. Да и Олег Петрович совершенно не был похож на опереточного злодея, напротив – выглядел именно так, как должен выглядеть хороший, преуспевающий врач: красивое, ухоженное лицо с аккуратной бородкой, ровный загар здорового человека…
– Я тоже умру от остановки дыхания? – спросила Надежда, почувствовав, что голос снова стал ей повиноваться.
Олег Петрович озабоченно взглянул на нее и пробормотал вполголоса:
– Надо же, действие метаксина прекращается, надо поторопиться… – Затем он повысил голос и сказал с заметным раздражением, на этот раз обращаясь к Надежде: – Сама виновата! Незачем было лезть не в свое дело! Надо же, все так хорошо складывалось, так удачно, и вдруг вмешивается какая-то взбесившаяся домохозяйка и пытается разрушить такой замечательный план…
– До меня вмешался Илья Константинович, – прервала его Надежда, – и вы, не задумываясь, отправили на тот свет старого друга… Просто готовый заголовок для статьи: «Убийца в белом халате»!
– Илья был сердечник! – раздраженно выкрикнул мужчина. – Он и так мог умереть в любой момент. И вообще, откуда вы про это знаете?
– Иногда сердечники доживают до восьмидесяти лет! Но с ним, по крайней мере, ясен мотив – вы убили его потому, что он раскрыл тайну вашего фальшивого алиби, догадался о трюке с настенными часами, и с Ириной мотив тот же – она, как и я, влезла не в свое дело и раскопала слишком много…
– Вот именно! – заорал Кудасов. – Наглая девчонка решила обмануть меня! Она, видите ли, решила поживиться за мой счет! Пришла в клинику будто бы лечиться, а сама разнюхивала, раскапывала, думала, что я ни о чем не догадаюсь! Узнать, что она журналистка, не составило никакого труда, и я просто обязан был нанести удар первым!
– Но из-за чего вы убили того молодого парня в своей клинике, Артемия?! – вскричала Надежда. – Или это была всего лишь врачебная ошибка? Вы применили не тот препарат, а потом нагромоздили столько преступлений, лишь бы ошибка не всплыла?
– Однако как же много ты знаешь! – удивленно сказал Кудасов.
– Нет, – тут же возразила самой себе Надежда, не удостоив его ответом. – Медсестра Яковлева сказала, что вы пришли к нему в палату той ночью, значит, и убийство Артемия было преднамеренным и заранее задуманным!
Олег Петрович покраснел от злости и выронил подготовленный шприц.
– Успела проболтаться, старая дура! – заорал он, в сердцах наступив на шприц. – Ну ничего, тайна умрет с тобой! Как и с ней, кстати, тоже!
Надежда хотела было злорадно сообщить ему, что медсестра, возможно, осталась жива, потому что она, Надежда, что называется, вовремя подсуетилась и вызвала «скорую помощь», но решила не хвастаться раньше времени, а то как бы не сглазить несчастную медсестру.
Кудасов достал из коробки другой шприц, сломал кончик ампулы и проговорил гораздо спокойнее:
– Кто ты такая?
Он по-прежнему называл ее на «ты», что в его устах выглядело ужасно грубо. Надежда поморщилась, но решила не обращать на это внимания.
– Я – бывшая жена Ильи, Маргарита, – тотчас отозвалась она, решив, что этому человеку может наврать спокойно, без угрызений совести.
– Да? – удивился Кудасов. – И какого черта тебе нужно было копаться в этой истории?
– Мне нужно было выяснить, что случилось с Ильей, тут всплыла смерть девушки, то есть Илья мне рассказал, что девушку убили… – совершенно честно ответила Надежда.
– Да? – снова удивился Кудасов. – А мне он говорил, что не виделся со своей бывшей лет десять… Все врут, – вздохнул он и добавил: – Неужели ты наворотила столько дел только из-за вульгарного женского любопытства?
– Любопытство – это великая сила, – отозвалась Надежда, которая говорила с убийцей, пытаясь заговорить свой страх. – Любопытство движет человеческую историю… От любопытства открыли Америку и Австралию, изобрели порох и самолет…
– Ладно тебе, – усмехнулся Олег Петрович, закончив приготовления и шагнув к Надежде со шприцем в руке, – но так и быть, перед смертью я удовлетворю твое любопытство. Я убил этого парня, потому что он был любовником моей жены.
– Любовником Вероники Яковлевны?! – изумленно воскликнула Надежда. – Неужели?! Так вы убили его из ревности? Ну надо же, какие шекспировские страсти! Не ожидала от вас!
– При чем тут ревность, – поморщился Олег Петрович, – неужели я стал бы ревновать эту старую галошу? Деньги, деньги всему причиной! У нее и прежде были любовники, и я закрывал на это глаза. Но на этот раз все было слишком серьезно. Она так втрескалась в этого молокососа, что начала поговаривать о разводе. А без ее денег…
Олег Петрович оттянул рукав Надежды, по врачебной привычке протер локтевой сгиб смоченной спиртом ватой и закончил, поднося к руке своей жертвы шприц:
– Без ее денег моя клиника не смогла бы существовать, и я не закончил бы многих важных исследований.
Надежда дернулась. Она попыталась отстраниться от неотвратимо приближающегося шприца и одновременно попыталась лишить врача-убийцу его отвратительной самоуверенности.
– Врете! – выкрикнула она. – У вас просто наступил самый настоящий мужской климакс! Вы поняли, что стареете, что больше не интересуете даже собственную жену, и убили Артемия только за то, что он молод и вся жизнь принадлежит ему!
Тело уже начало слушаться ее, Надежда напряглась, взмахнула рукой и выбила шприц из руки убийцы. Олег Петрович побагровел, на лбу у него вздулись жилы, и его красивое, ухоженное лицо сделалось уродливым и отталкивающим.
– Врешь! – завопил он, брызгая слюной. – Это ты врешь, мерзавка! – Он схватил Надежду за горло и сдавил сильные пальцы: – Врешь! Я – хозяин жизни! Все принадлежит мне! Я вовсе не стар, у меня впереди многие годы, наполненные успехами и победами, любовью женщин и завистливым восхищением коллег! Ты сдохнешь, сдохнешь, и никто не найдет твой труп, а я вернусь в свою клинику, к своей работе! Я буду богат, знаменит и счастлив! Я переживу эту старую галошу, свою жену, и унаследую все ее чертовы деньги, и моя клиника будет лучшей в стране!
Его стальные пальцы сжимались на горле новой жертвы. В глазах Надежды темнело, воздух проникал в легкие жалкой тоненькой струйкой, и легкие разрывались от боли. Сознание начало мутиться, и даже жажда жизни стала ослабевать. Надежда обвисла в руках убийцы и почти смирилась с неизбежным…
