– Главное, купцы должны поверить, что вам можно доверить деньги, что их вернут в целости и сохранности, и вообще – зачем их таскать на себе и прятать, если можно написать расписку, и контрагент сам получит свои кровные в нашем банке. И возить ничего не надо.
Фитиль стоял с открытым ртом. Старшой продолжал:
– Вы знаете, есть Корроннский банк, осуществляющий все расчеты столицы, есть Южное товарищество купцов. Там просто взаимовыручка и дешевый кредит. Учредим Центральный купеческий банк. Наш граф вроде как свободен от аристократических предрассудков – в отношении денег, во всяком случае, точно. Внушите ему и объясните, что продвигать торговлю можно только через быстрые деньги. Которые, если сейчас не пожадничать, будут храниться в его подвалах. На том прощаюсь. К вашим услугам.
Мы ушли. Фитиль так и остался стоять на дорожке, улыбаясь своим мечтам. Этим казначеям много ли надо для счастья? Мешок денег, можно даже чужих.
А Старшой, конечно, и мертвого заболтает… Нет, не так. Любому покажет, где правда, благостный свет и душевное спокойствие. И ведь не врет, и не придумывает. Ему не отрядом, а всем городом командовать. Даешь нашего командира в сюзерены!
10 жбана 320 года. Вечер. Дамба. Магон
Да, это был достойный противник. Я смотрел на него из-за углового столика таверны – и завидовал. Вот кем я мог бы стать, если бы расклад моей жизни лег немного по-другому. Наемником или даже командиром наемников.
Родители мои были актерами. Все детство я колесил с ними в театральном фургончике по городкам, и когда они умерли от мора, для меня не было тайн в гриме, переодевании и перевоплощении. А также в метании ножей, пик и прочих колюще-режущих. Жаль только, что следующим моим наставником стал не такой командир, а Хмон – вор и грабитель, один из предводителей «ночных» в этих окрестностях. Кроме него никто, пожалуй, не знал ни моего настоящего имени, ни возраста, ни настоящей внешности. Для «ночных» я был Магоном, на десять лет старше себя настоящего, значительно толще и темнее. И наглее. И злее. С кем поведешься…
Сивый рвал и метал, призывал сжечь, подстрелить и расчленить, чтоб другим было неповадно. То, что городок уплывал у нас из рук, было понятно. Это и так бы произошло, рано или поздно. Сейчас они хоть повели себя по-благородному, предупредили, а могли бы просто прирезать еще тогда, после игры в тонк, или схватить после и повесить на площади в назидание остальным.
Двое посланных Сивым громил не вернулись из городка. А на следующий день все наши склады, притоны и схроны в Тритте были разграблены и сожжены. Мало кто успел сбежать. Я видел все своими глазами, валяясь в канаве, изображая подвыпившего приказчика.
Пришлось стать по-настоящему ночным. Охрана всех окрестных городков, до этого делавшая вид, что нас не существует, теперь с увлечением ловила всех запятнавшихся. Это не совесть у них проснулась, просто представился случай почти безнаказанно отобрать все принадлежащее «ночным». Грабь награбленное, короче.
Я, в костюме южного купца, благо рожа похожа и грима много не надо, спокойно снял жилье недалеко от их таверны и каждый день ходил туда обедать. Что делать дальше – не представлял. Сивый, с которым встречался накануне, предложил взять их кассу. Я ел рагу, посматривал во двор. Скоро всех уже знал по именам и привычкам. И чем больше узнавал их, тем сильнее удивлялся этим странным наемникам. Хохочущим и читающим, пьющим и матерящимся, куда ж без этого. Воинам и мальчишкам. Женщинам. Бойцам. Друзьям. Мастерам. И убийцам. А как же. И все равно они разительно отличались от всех мною виденных солдат. Видно, боги захотели собрать после мора вместе тех, кто не смог бы выжить в другом составе.
Прикольно. И завидно.
10 жбана 320 года. Полдень. Дамба. Сержант
За неделю до ярмарки встали караулом на всех въездах в город. Потихоньку люди привыкли, что позади городских охранников постоянно маячат две-три фигуры в полном вооружении с черными перьями на шлемах. Моду ввела Лиса. Ради шутки прикрепила черное перо: не такое шикарное, как у Старшого, но все же… Братья, увидев это, купили тут же черного петуха, украсили свои шлемы и раздали остатки перьев дневному караулу. Через день весь отряд красовался черными плюмажами над головами. Нашивки не понадобились. Особенно когда Братья доходчиво объяснили некоторым городским стражникам, что это не мода, и право носить черное перо надо заслужить.
С помощью Хина арестовали четверых «ночных», проживавших в самом городке. Хин прислал трех своих людей, неприметных дедков, которые когда-то служили с ним в сыске. Теперь, если они опознавали во въезжавшем в городок госте очередного карманника, грабителя или тихушника, дергали за рукав одного из отряда. Гостя просили пройти в караулку, после чего он оказывался на нашей конюшне. Если он был мелким воришкой, то Весло, оглядываясь на Барсука в фартуке, погромыхивающего щипцами, вежливо просил не появляться в городе на время проведения ярмарки, и в дальнейшем не пакостить в местах, находящихся под охраной отряда. После чего человечка отвозили обратно и выпускали за ворота. Если же попадался вор с «репутацией», то его просто запирали, без всяких объяснений. К началу ярмарки их собралось в конюшне человек десять. Попытались взбунтоваться, арбалетами удалось загнать их обратно под замок.
Пошел за советом к Старшому.
– Значит, так. Бери их всех, выдай по лопате, веди в дальний овраг и заставь выкопать две большие ямы, каждую на десять человек.
– Не круто, без суда их… того?
– Ты дослушай. В первую яму пусть перетаскают наших рыжих знакомых, нечего им тут возле нас воздух портить. Когда похоронят, объясни, что или спокойно сидят до конца ярмарки у нас в гостях, или …
– Ага. Подействует, я думаю.
– Я тоже уверен в этом.
Знаток человеческих душ, блин. За две недели рыжие братья дошли до нужной стадии демонстрации того, что бывает с нашими противниками. Больше жалоб не поступало.
14 жбана 320 года. Вечер. Дамба. Старшой
За день до открытия ярмарки граф собрал все местное купечество по поводу основания нового банка. Толстосумы выразили (конечно, не словами, но взглядами) свое опасение. Отдать деньги в подвал его сиятельства? А получим ли мы их обратно? С разрешения графа слово взял Фитиль, которому я заранее записал ответы на наиболее каверзные вопросы.
Поняв, откуда дует ветер, купеческая верхушка в составе пяти человек вечером пришла в таверну, заранее пригласив меня за свой столик. После долгого обмена любезностями перешли к делу.
– Уважаемый, осталось только два вопроса. Зачем это надо нам? И зачем это надо лично вам? – Жига, после освобождения сына, был сама любезность.
– Это просто, уважаемые. – На меня напали умиротворение и спокойствие. – Для вас это единственная возможность сохранить свою торговлю. Страна восстанавливается после мора. Вспомните, как было раньше. Всем заправляли столичные, ну и еще южные купцы. Караваны были их, лавки их, все товары были их. Почему? Потому что, имея много денег, можно покупать крупным оптом дешевле и продавать соответственно тоже дешевле. Вскоре будет то же самое. Вас съедят с потрохами. Если вы, уважаемые, не вырветесь с местного рынка хотя бы на всю центральную часть страны, то вскоре ваши лабазы сменят хозяев. А расшириться сейчас можно, только имея деньги.
