Видение пропало. Под ногами у Саи валялся кинжал с каплей крови на лезвии. Сая провела рукой по животу. Никаких ран не было.
Она облегчённо вздохнула, но вдруг внизу живота что-то заворочалось, и её пронзила острая боль. Сая рухнула на колени. Боль долго не отпускала её. Она встала на четвереньки, по лбу струился холодный пот. Сая почувствовала, как из промежности вывалился маленький сгусток. Что-то тёплое хлынуло между ног, и боль исчезла. Тяжело дыша, Сая встала. Она поняла, что случилось. Сняла трусы, и на землю закапали сгустки крови.
«Мой ребёнок», — подумала она, хотела закричать, но голос пропал.
«Эта женщина вместо меня убила моего ребёнка!» В ней забурлил гнев, ненависть чуть было снова не поглотила её.
Но прежде чем её злоба успела обрести форму, Сая обеими руками принялась рыть землю. Порезанный палец ныл, но она не обращала на это внимания. Когда пошла твёрдая земля, она принялась разрыхлять её кинжалом. Выкопав ямку размером с тыкву, она положила туда кровяной сгусток.
Неродившийся младенец. Смерть, порождённая гневом и ненавистью. Рядом с зародышем Сая положила подаренный Кэкой кинжал. Затем обеими руками засыпала могилку. И вздохнула. Яркое весеннее солнце по-прежнему заливало всё вокруг. Нежный ветерок был напоён сладкими ароматами цветов. Сая смотрела на маленький холмик. Потом тяжело поднялась и вернулась в дом.
Зайдя в гостиную через веранду, она открыла шкаф и достала из дорожного саквояжа белый мешок. Взяв мешок с оставшимися в нём семенами, она вернулась в огород.
Подойдя к тому месту, где она зарыла ребёнка, Сая выбрала из мешка одно семечко. Это было семя Дерева мёртвых. Она закопала его в рыхлую землю.
— Твоё имя Кэсумба.
Сидя на земле, Сая пристально смотрела на тёмно-коричневую землю. Она сама не заметила, как принялась перебирать содержимое белого мешочка. Она ощупывала кончиками пальцев лесные семена. Когда она растирала их в ладонях, семена, соприкасаясь, слегка поскрипывали.
Закрыв глаза, Сая вслушивалась в эти звуки. На глаза наворачивались слёзы. Наконец она заплакала. Оставляя бороздки, слёзы катились по щекам и падали на землю.
Скрип-скрип, шептали лесные семена. Скрип-скрип, скрип-скрип. Это был звук ступающих по земле босых ног. Звук шагов — от хижины к хижине. И пока люди шли, время совершало большой круг. Когда они добирались до хижин, деревья уже плодоносили, а хижины сгнивали. Соплеменники перестраивали их и начинали новую жизнь. Так, словно бы они опять начинали заново проживать прежнюю
Фун-н-н, ун-ун-ун-ун, ффу-у-у-ун.
Песня струилась из горла Саи. Песня вместе со слезами капала на землю. Может, семечко впитает и песню, и слёзы — и прорастёт. Может, когда-нибудь оно станет одним из деревьев в лесу. И в этом лесу не будет злых духов. Лес, в котором будут литься песни и слёзы.
Закрыв глаза, Сая стала грезить о том, как она идёт по невиданному доселе лесу.
