Пауза.
КУИНСИ: А как насчет посещения могил своих жертв?
БЕКЕТТ: Никогда.
КУИНСИ: Никогда не были на кладбище? На отпевании или на заупокойной службе?
БЕКЕТТ: Ключевое слово – дисциплина.
КУИНСИ: А возврат на место преступления? Вы же могли появиться там в качестве офицера полиции.
БЕКЕТТ: Я коп из Беркшира. Что мне делать на месте преступления в Клинтоне, штат Массачусетс? Еще раз: основное – это дисциплина. Я не шучу с вами, агент.
ДИФФОРД: Полное дерьмо. Ты же тащишься от того, что считаешь себя всемогущим, Бекетт. Если уж ты такой умный, дисциплинированный и так хорошо можешь управлять своими эмоциями, то как ты вообще здесь оказался, а?
БЕКЕТТ: А ты никогда не думал сесть на диету, Диффорд? Ты на себя в зеркале посмотри. Слишком много пончиков в последнее время.
ДИФФОРД: Ты вернулся к Терезе, Бекетт, как она и предсказывала. Умный человек уехал бы из города, но только не ты. Ты не мог все это так оставить, только не после того, что она с тобой сделала. Тогда ты о дисциплине забыл, чертова задница?
БЕКЕТТ: А ты сам где был в то время, Диффорд? В тот момент, когда я сжал руки на ее очаровательной шейке и стал по капле выдавливать из нее жизнь, где тогда была ее полицейская защита? Ответь, если можешь, ты, жирная ленивая задница.
КУИНСИ: Джентльмены…
БЕКЕТТ: Агент прав. Этот обмен любезностями науке не поможет. Но должен сказать, Куинси, что большого впечатления ваш рассказ на меня не произвел. Это было все равно что пересказать учебник. Давайте же, мистер Специальный Агент, поразите меня.
Пауза.
КУИНСИ: Первое убийство вы не планировали.
БЕКЕТТ: Естественно. А где вы видели убийцу, который спланировал свое первое убийство? У вас есть страстное желание – и вот в какой-то момент вы видите, что появилась возможность. И вы или хватаетесь за нее, или нет. В этом вся разница между юношей и настоящим мужчиной. Между мной и вами.
КУИНСИ: Вы остановили ее за превышение скорости и просто хотели выписать ей вполне законный штраф. В тот момент вы были на дежурстве. Поправьте меня, если что-то не так, Джим. Потом вы рассмотрели ее внимательнее. Красивая блондинка, которая сидит в своей машине, так доверчиво протягивает вам права и документы на машину. До этого какое-то время вы находились в состоянии стресса. Много пили…
БЕКЕТТ: Я вообще не пью.
КУИНСИ: Но стресс у вас был. И даже больше, чем обычно. И вы вдруг поняли, что вы одни, дорога кругом пустынна, а эта красавица смотрит на вас и виновато улыбается.
БЕКЕТТ: Она меня хотела.
КУИНСИ: Вы были очень неосмотрительны, Джим. Это сейчас вы рассуждаете про контроль и все такое, а тогда вы тупо поддались инстинкту и только потом вдруг поняли, что убили и изнасиловали женщину, да еще и припарковав свою патрульную машину прямо за машиной жертвы.
БЕКЕТТ: Но я не запаниковал.
КУИНСИ: Форма была разорвана, правда? Семенная жидкость была в жертве, а значит, ДНК-тест вы бы не прошли. Люди могли видеть, как вы ее остановили. Что же делать?
БЕКЕТТ: Естественно, я выписал ей штраф.
КУИНСИ: И это было правильно. Потом вы сели в свою машину, отчитались перед дежурной частью и сообщили, что продолжаете патрулирование. Но дальше вы не поехали. Вместо этого спрятали свою полицейскую машину и вернулись на место преступления. Одели жертву, накрыли ее одеялом из своего багажника и представили все так, как будто она спит. Вам бы надо было спрятать тело, но далеко уехать вы не могли, иначе кто бы привез вас назад? Поэтому вы доехали на ее машине до ближайшего озера и утопили ее там. Вы знали, что вода выполнит за вас всю грязную работу. Даже если она проведет в воде четыре-пять дней, то с утопленника много улик не получишь.
БЕКЕТТ: Не говоря уже о годе в воде.
КУИНСИ: Вам здорово повезло, правда? Женщина зарегистрирована как пропавшая без вести. Вас опрашивают как человека, который выписал штраф. Вы все сделали правильно и совершенно хладнокровно. Все бумаги заполнены идеально…
БЕКЕТТ: Я же уже говорил, что смешнее всего было отчитываться перед этими тупоголовыми лейтенантами, которые ничего не подозревали.
ДИФФОРД: Сукин ты сын, мы же тебя, в конце концов, взяли!
БЕКЕТТ: Ага, после десяти трупов… это только те, о которых вы знаете. Но, Куинси, это все равно не впечатляет. Первое убийство было незапланировано, а тело – утоплено в озере, чтобы скрыть следы. Все логично. Расскажите мне что-нибудь действительно страшное. Что-то, от чего у меня мурашки побегут по телу.
КУИНСИ: В ту ночь, когда вы убили вашу первую жертву, Люси Эдвардс, ваша жена была в больнице. Она родила вашу дочь. Вот откуда тот стресс, с которым вы не смогли справиться, Джим. Стресс, связанный с рождением вашей дочери.
Пауза.
БЕКЕТТ: Все это слишком просто. На штрафе есть дата, поэтому вы и посчитали, что она исчезла именно в этот день.
КУИНСИ: Но это совсем не значит, что она была убита в этот день. Вы же знаете, что невозможно определить точную дату смерти по трупу, который провел в воде целый год.
БЕКЕТТ: И опять простая логика.
КУИНСИ: На этот раз скорее статистика, Джим. В жизни каждого убийцы есть событие-триггер. У неорганизованного убийцы это обычно потеря работы или крупная ссора с матерью. Для организованного убийцы, такого, как вы, рождение собственного ребенка стоит на первом месте в списке. Прибавка в семействе, финансовые сложности – особенно если полицейский и так уже живет не по средствам. Ваши амбиции – это ваша ахиллесова пята, Джим. Вы считаете, что вы – явление уникальное. Вы хотите верить, что вы лучший, тогда как в действительности вы такой же, как все. Поэтому ваш психологический портрет мы можем составить на основании портретов других преступников.
Пауза.
БЕКЕТТ: Тогда вам нет необходимости говорить со мной, правда?
КУИНСИ: Понимаете, Джим, сейчас меня интересует не что, а почему. Вы убили десять красивых молодых блондинок, которые любили и были любимы. Что может заставить мужчину совершить такое?
БЕКЕТТ: Вы хотите понять, что может заставить мужчину наблюдать, как женщина умоляет его оставить ей жизнь, свернуть ей шею, а потом отправиться в больницу, чтобы взглянуть на свою только что родившуюся дочь? Знаете, тогда была очень хорошая ночь. Вы когда-нибудь видели мою дочку Саманту? Она очень красивый ребенок и умница к тому же. Подтверди, Диффорд. Ты же ее знаешь. Сэм – это лучшее, что у меня есть в этой жизни.
ДИФФОРД: И если в этом мире существует хоть какая-то справедливость, она никогда ничего о тебе не узнает, Бекетт. Тереза сказала ей, что ты умер. Она даже купила тебе надгробие. Оно у тебя будет розовым, Бекетт. Как тебе это нравится?
