— Подкинул инспектору из ФСБ сигналишко, будто бы у меня в оффшоре крупная сумма лежит.
— Ну и что? Тот клюнул?
— Не клюнул, а клюнула.
— Баба, что ли?
— Ну да. Туда для проверки срочно отправили сотрудника из Управления по борьбе с экономическими преступлениями.
— Это уже серьезно, — покачал головой Калганов.
— Я нейтрализовал его.
— Это другое дело. Но коли ты засветился, не мешало бы тебе перевести свой вклад в другое, более безопасное место.
Зубков хитро посмотрел на Калганова:
— А кто тебе сказал, что там лежат мои деньги?
Гавриил рассмеялся:
— Зачем тогда ты забеспокоился и убрал человека, отправившегося проверять сигнал Архипова?
— С тобой надо держать ухо востро, — шутливо погрозил ему кулаком Зубков. Он поднял бокал: — Чем ловить меня на слове, давай лучше выпьем за успех нашего дела.
Калганов с усмешкой заметил:
— Хороший тост, короткий, а главное, оригинальный.
Они чокнулись. Зубков посмотрел на Гавриила:
— Не сможешь выяснить, почему выпустили Архипова?
— Ты же знаешь, я все могу, — сказал тот многозначительно.
Зубков понял и поспешил добавить:
— Как только получу из Центробанка кредит, который ты организовал, тотчас перечислю комиссионные на твой счет. Дай мне свои координаты. Я лично займусь этим.
Калганов достал записную книжку, черкнул там несколько слов, вырвал листок и протянул Зубкову:
— Вот мои банковские реквизиты. Как договаривались, двести пятьдесят. Буду ждать. Созвонимся. — Он посмотрел на часы: — Мне уже пора. — Подозвал официанта и попросил счет.
Зубков мягко остановил его:
— Не беспокойся, я рассчитаюсь.
— Ладно, — не стал возражать Калганов и повернулся к Алле: — Пойдем?
Она вопросительно посмотрела на Геннадия.
— Да-да, вы идите, — кивнул он, — я еще посижу, покурю, надо еще пару звонков сделать.
Гавриил подал ей руку, и они пошли к выходу.
Калганову очень хотелось увидеть на своем счету обещанные Зубковым комиссионные. Они должны были уже лежать там. Так договаривались. Он выбивает в Центробанке кредит банку Зубкова, пострадавшему от ограбления, — пятьсот тысяч долларов. Полученные деньги оформляют соответствующими финансовыми документами для определенных расчетов. На деле же Зубков одну половину берет себе, другую отправляет на счет Калганову. Гавриил знает, что деньги Центробанк Зубкову уже перевел, но почему-то тот не торопится с ними расстаться. Более того, утверждает, что их у него еще нет. В связи с этим Калганов и пригласил приятеля пообедать в ресторане. Надо было выяснить, в чем причина задержки, но не успел: неожиданно появилась Алла. Потом по телефону Зубкову сообщили об освобождении Архипова. Геннадий не то в шутку, не то всерьез поставил условие: Гавриил получит свои двести пятьдесят тысяч «зеленых», как только выяснит, почему освободили Архипова. Калганов не стал спорить, тем более в присутствии Аллы. Ему ничего не стоит узнать это. Даст поручение секретарю, и тот в два счета получит ответы на заданные вопросы.
Однако все оказалось не так просто. Секретарь-референт доложил, что по полученным из МВД сведениям с управляющим банком Вадимом Архиповым ничего не произошло. В его банке обысков не производилось, сам управляющий находится у себя в кабинете и спокойно работает, от него никаких жалоб не поступало. Калганов понял, что случай, о котором ему рассказал Зубков, не что иное, как самодеятельность самого Геннадия. Его конкурента, по всей видимости, взяли в какую-то частную сыскную контору с намерением попугать и выпустить. Зубков же вообразил, что освобождение Архипова произошло не без участия высокого начальства. Пусть так и думает, решил Калганов и взялся за телефон.
— Как я и предполагал, — начал он, услышав голос Геннадия, — наш знакомый имеет прочную защиту, и тебе лучше оставить его в покое. Такие фокусы с подставкой больше не пройдут. Если уж руки на него сильно чешутся, используй другие рычаги, финансовые, например. Не мне тебя учить, как сбивать с ног конкурентов.
— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Зубков.
— Ну, перемани у него выгодного партнера, например.
— Сделано уже.
— Дай от чужого лица какую-нибудь антирекламу, чтобы клиенты шарахались от его банка.
— Над этим стоит подумать, — одобрил Зубков.
— Или вот еще, воспользуйся его же приемчиком. Сооруди на имя президента бумажку, мол, взыграли патриотические чувства, не могу смотреть спокойно, как в результате финансовых махинаций господина Архипова уплывают за рубеж кровные народные деньги. Позвони нашему общему знакомому из президентской команды — Косте Сарычеву. Пусть перехватит твою записку и даст ей ход. Не ручаюсь за уголовное дело, но нервишки Архипову потреплют. В общем, сам поломай голову, тут, мне кажется, немало ходов, способных испортить ему жизнь.
— Спасибо, — поблагодарил Зубков.
Калганов звучно усмехнулся в трубку:
— И это все?
— Ах да, чуть не забыл, — спохватился Зубков. — Сумму, о которой мы говорили, банк получил, и я уже все сделал, можешь проверить.
— Хвалю за оперативность, — тепло отозвался Калганов, — звони, если понадоблюсь.
— Обязательно.
Геннадию очень не хотелось отдавать деньги, но пришлось. Калганов был нужный ему человек. Многое Гавриил для него делал и сделает еще, он в этом не сомневался. Его банк до сих пор не лишился лицензии, хотя многие другие, оказавшиеся в таком же, как он, положении, были объявлены банкротами. Банк после ограбления экстренно получил страховку, а также кредит от Центробанка. Но пока об этом Зубков говорить не будет. Наоборот, при каждом удобном случае станет подчеркивать трудное положение банка, чтобы клиенты не надоедали с выдачей им вкладов. Прислушался он и к советам Гавриила. Например, обратиться к президенту с информацией о неблаговидных делах господина Архипова. Это могло бы нанести ему чувствительный удар.
Не откладывая в долгий ящик, он вызвал секретаршу и стал диктовать ей письмо на имя президента, уже представляя своего врага разоренным и всеми забытым. Отпечатанный на машинке листок внимательно прочитал, удовлетворенно хмыкнул и подписал.
Между тем Архипов, несмотря на недоразумение, чувствовал себя превосходно. Именно так — недоразумением — квалифицировали в милиции обыск в банке и найденный у него кейс с оружием и наркотиками. Перед Архиповым извинились за насильственный привод, признали, что компромат ему подложили, пообещали найти преступника и должным образом наказать. Да и не милиция это была вовсе, он сразу это понял, когда очутился в каком-то полутемном подвале, где его оставили подумать над своим положением. Потом в подвал явились трое в камуфляжной форме, а тот самый майор, который производил обыск и привез его в этот подвал, стал объясняться, угодливо заглядывая в глаза.
