Книга Странники войны, страница 122. Автор книги Богдан Сушинский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Странники войны»

Cтраница 122

Конечно, рейхслейтер узнал о словах Мюллера, сказанных им в присутствии Шелленберга и адъютанта фельдмаршала Кейтеля: «Что-то нашего партайгеноссе потянуло к швейцарским границам.

Не к добру это. Не пора ли и нам, подобно стае диких гусей, на юг?» Но рейхслейтер был уверен: шеф гестапо обронил их не случайно, явно рассчитывая, что его реплика обязательно дойдет до заместителя фюрера по партии. И заставит не только понервничать, но и кое-что разъяснить ему, Мюллеру, при личной встрече.

Однако Борман был слишком толстокож, чтобы нервничать по поводу какой-то там реплики руководителя гестапо, и слишком недосягаем для Мюллера, чтобы искать с ним сближения по столь пустячному поводу.

И Магнус, и его спутник, француз Жак де Лемюр, были швейцарскими гражданами. Их паспорта не вызвали сомнений, а старший пропускного пограничного пункта, к которому они должны возвращаться в сопровождении самого Бормана — таковым было условие господина де Лемюра, имевшего все основания недолюбливать германскую контрразведку, — особо предупрежден не только Борманом, но и личным адъютантом фюрера. От имени своего патрона.

Все это позволяло новоявленным «финансистам» вести разговор в совершенно раскованном духе. Тем более что сама встреча происходила под открытым небом, на небольшой прибрежной возвышенности, в тени трех дубов, из-под которых открывался первозданно красивый, поросший лозняком и камышами плес озера.

— Вы уверены, что нас не прослушивают? — спросил Магнус, едва они уселись за высокий, почти овальный стол, выполненный в форме челна, только, понятно, без углубления.

— Абсолютно, — заверил его Борман, вытирая платком капельки пота: Погода выдалась не из жарких, но какая-то нечисть все же вгоняла партайфюрера в пот. — Тем более, что все те, кто мог знать о нашей встрече, уведомлены, что она состоится в люксе местного туристического отеля. Здесь, в усадьбе моего старого партийного товарища, мы оказались совершенно неожиданно для всех, в том числе и для самого хозяина.

— Да вы прирожденный конспиратор! Низенький, почти мальчишеского роста, худощавый и не в меру жилистый, со взбухшими венами на загоревших морщинистых руках и шее, «финансист» Магнус больше напоминал пастуха из предгорий швейцарских Альп. И хотя облачен он был во вполне приличный городской костюм, однако тирольская шляпа с короткими измятыми полями и широким бантом позволяла предполагать, что он перешел к «финансисту» как бы с чужого плеча. Тем не менее Магнус действительно зарабатывал себе на официальное пропитание мелким служащим одного из банков. Как, впрочем, и Жак де Лемюр. Неинтеллектуальное неаристократическое лицо агента всего лишь позволяло ему удачно перевоплощаться, постоянно работая под неприметного, ни на что не претендующего простачка-клерка.

— В таком случае, можем говорить открытым текстом?

— Можем, — проворчал Борман. — Если только вам есть о чем говорить, — вопросительно взглянул на де Лемюра. — Я имею в виду конкретные предложения.

В отличие от Магнуса де Лемюр выглядел настоящим французским аристократом: высокий, сухопарый, одетый в безукоризненно светлый костюм, над которым старались если не парижские, то уж во всяком случае лучшие женевские портные. Какой национальности он на самом деле, этого не знал, пожалуй, и сам Магнус. Одно было известно достоверно: работает он исключительно на русскую разведку. Связь с Москвой у него самая непосредственная, и потому, с некоторой долей условности, можно было считать, что в данном случае он представляет «интересы» Сталина. Насколько интересы этого диктатора вообще можно было каким-то образом представлять.

— Я бы не сказал, что мы прибыли с конкретными предложениями, — впервые за время их встречи заговорил де Лемюр на неплохом немецком, в котором, однако, просматривался явно нефранцузский акцент. Борман, воевавший в свое время в Эльзасе, способен был уловить это. — Скорее, наоборот, выслушать ваши пожелания.

— Они вам уже известны.

— Лично мне — нет.— При этом де Лемюр мельком взглянул на Магнуса. Но тот лишь непонимающе пожал плечами:

— Мне нужна прямая связь со Сталиным.

— Что, прямая связь?!

— Желательно.

— Как вы себе это представляете, господин рейхслейтер? — не сумел скрыть мягкой, снисходительной иронии разведчик. — Кабель полевого телефона от Кремля до «Вольфшанце»?

— Вы отлично понимаете, о каком виде контактов идет речь, — раздраженно осадил его Борман.

— Но я не уполномочен гарантировать вам прямые контакты, — тоже довольно резко ответил русский швейцарец с французской фамилией.

— Столь категорично? — опешил Борман.

— Я вообще не знаю в этом мире человека, который бы гарантировал вам связь со Сталиным. Будь вы даже премьер-министром советского правительства. Вы, очевидно, плохо представляете авторитет вождя коммунистов.

— Авторитет вашего коммунистического фюрера, господин де Лемюр, мне известен. У меня есть доступ к Гитлеру, должен быть доступ и к Сталину. Возможно, я не совсем точно выразился — это другое дело. Если же быть более точным в выражениях, то суть моего пожелания — знать мнение о моем сотрудничестве с Москвой самого Сталина. Не Молотова, не Берии — именно Сталина.

— Сталин одобряет, — голос у «финансиста» был резким, гортанным. Он явно принадлежал человеку, много раз поднимавшего солдат в атаку. «Уж не из тех ли “испанских интернационалистов”?..» — подумалось рейхслейтеру. Он знал, что в интербригадах республиканцев проходило обкатку войной и за границей немало людей, которые впоследствии стали разведчиками, диверсантами, командирами русских диверсионных отрядов.

— Чем вы можете подтвердить это?

— Хотя бы тем, что мы сидим сейчас за одним столом.

— Этого недостаточно.

— Господин Магнус читал радиограммы из Москвы, которые не оставляют никаких сомнений.

— Я действительно читал их, — подтвердил Магнус. — Да и тексты тех, что адресованы были непосредственно вам, тоже не безмолвствуют.

52

Появился хозяин этого мирного райского уголка — коренастый альпийский австриец с изуродованным давним ранением лицом и слегка припадающий на левую ногу. Именно эта хромота и спасала его от мобилизации. На большом деревянном подносе он держал четыре литровые кружки темного, густого, почти не пенящегося пива.

— Всякий серьезный разговор следует начинать с похвалы пиву, — упрекнул он гостей. — Только тогда он становится разговором мудрых людей.

— Мы верим, что оно мудрое, — похлопал его по плечу Борман.

Несколько минут они молча наслаждались напитком, затем Магнус поднялся и, извинившись, с кружкой в руке отправился к настоящему челну, привязанному к стволу старого полуистлевшего явора.

— Не стану мешать вам, господа, — бросил он на ходу. — Никому из вас присутствие мое помочь уже не способно. Пойду-ка я лучше познавать «мудрость» здешнего пива.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация