Его предположения оправдались. Бандюганы почти не отреагировали на его стрельбу. Только дали – возможно, для огневой поддержки – короткую очередь в сторону дома, расколотив вдребезги очередное стекло. Выждав секунд десять, Варнаков пробежал вдоль стены дома и свернул к лодочному сараю. Там он едва не наткнулся на Михаила. Тот первым окликнул его:
– Колян, ты?
– Я. – Варнаков упал рядом на деревянный настил и перевел дух. – Как ты догадался?
– Уж больно быстро бежал. Бандит бы так не рискнул.
– Где остальные?
– Уже на катере. Тебя дожидаемся.
– Рванули?
– Давай!
Они выскочили на причал, и в этот же миг очень близко – Коляну показалось, что прямо над головой, – прогремел гром. Еще через мгновение небо разрезала яркая вспышка молнии, осветившая пространство в радиусе метров ста. Варнаков на секунду ослеп, а затем четко и контрастно, как в луче прожектора, увидел на берегу человеческие фигуры. Их было пять или шесть, а может, и семь. Часть из них лежала на земле, часть находилась в полусогнутом положении; в руках отблескивали вороненым цветом стволы автоматов.
Черт! И мы ведь здесь как в тире!
– Прыгай вниз!
Колян схватил за плечо Стеблова и, увлекая того за собой, спикировал с причала на песок. Они еще летели вниз, когда дружно затараторили автоматы, расстреливая пространство над причалом.
Упав, они кубарем покатились по пологому берегу.
– Ты чего?! – прохрипел Михаил, выплевывая песок. – Ё… … …!
– Не ори!.. Рысью… к воде… пока они верх… поливают, – выдохнул в ответ Варнаков и кинулся к реке. Стеблов бросился за ним.
– Там же глубоко!
– Иди по перекладинам.
Подбежав к кромке воды, Колян взобрался на поперечный брус, увязывающий сваи причала между собой, и по нему добрался до катера. Следом на корму спрыгнул Михаил. Лукич стоял на носу, держась за швартовый канат.
– Ну что, все на месте?
– Все! – Откликнулся Нагаев. Он находился на корме, всматриваясь в темноту над берегом. Оттуда периодически продолжали доноситься разрозненные очереди.
– Отчаливаем!
Лукич перерезал канат и, ловко проскользнув по бортику на корму, заскочил в рубку. Через несколько секунд, взвыв, замолотил двигатель.
– Все целы? – спросил Варнаков.
– Целы, – отозвался Нагаев. – Даже удивительно при такой пальбе. Хотя стреляли, в основном, в стороне. Только когда вас заметили, словно с цепи сорвались.
– Сорвались, потому что не хотели нас упускать, – сказал Колян. – Они это от злости. Думали, что мы в доме окопаемся. А так-то они больше для острастки палили.
– Думаешь?
– Уверен. Они, Равиль Салихович, на вас охотятся. И вы им нужны живым. Иначе бы они нас залили огнем. А то бы и гранатами забросали.
– Почему они тогда такую пальбу открыли, когда вас на причале засекли?
– Ну не знаю. Я же говорю – сгоряча. Бандиты, это не спецслужбы, у них дисциплина так себе. Хотя… – Катер качнуло, и Варнаков непроизвольно уцепился за локоть старика. – Знаете, мы со Стебловым оба невысокого роста. Ну пусть я среднего. А вы, считай, баскетболист. Вот они и начали палить.
– Думаешь, по росту ориентировались?
– Вполне возможно. Получили команду длинного не трогать. А остальные им побоку.
– Ну Закир и Лукич тоже долговязые.
– Так и я о том же. Был бы на причале кто-то из них, глядишь, и не стали бы стрелять на поражение.
– Мужики, – сказал Стеблов. – Пойдемте в рубку, а то промокнем. Это просто всемирный потоп. Как там – разверзлись хляби небесные?
Глава 22
Челюсти
Группа Нагаева
Август 2016 г. Суббота
Новосибирская область, Бердский залив
Лукич сидел в капитанском кресле за штурвалом, вглядываясь вперед. Лобовое стекло заливали струи дождя. Закир устроился в уголке рубки за небольшим столиком.
– Лукич, куда мы? – спросил Нагаев.
– Вышли в залив. Пойдем на ту сторону, к мысу, а дальше видно будет.
– Сколько тут ходу?
– Порядка трех кило с гаком.
Катер подбросило на волне, и Лукич зло выругался.
– Да, похоже, шторм разыгрывается.
Нагаев забрался на кресло справа от капитана и произнес виноватым голосом:
– Подставили мы тебя. Как теперь выкручиваться будешь?
Лукич ответил не сразу:
– Как-нибудь отбоярюсь. Я же не знаю, кто на усадьбу напал.
– Думаю, бандиты, – сказал Колян. Он остался стоять у дверцы, периодически посматривая назад. – Их почерк.
– А ты что, по почерку их определяешь?
«Менту положено», – хотел сказать Варнаков, но спохватился. Они договорились о том, что Лукич не должен знать о месте службы Михаила и Коляна. Впрочем, как и о службе Варнакова в спецназе военной полиции. Лукич, как бывший зэк и «правильный» сталкер, не переваривал ни тех ни других.
– Не только. Я одного парня неплохо разглядел. Одет как бог на душу положит. И на шее золотая цепь грамм на двадцать. Типичный бычара. Да и действовали они как пьяные партизаны. Уверен, что братки.
– А чьи именно?
– Думаю, что Роди Волчка. Хотя нельзя исключать, что и Арчибальд свой «Барьер» натравил.
– Арчибальд??? – Лукич быстро обернулся к Коляну. – Чем вы ему насолили?
– Долго рассказывать. Мы, собственно, не собирались солить. Это им всем Нагаев сильно понадобился. Так понадобился, что ночей не спят. Ну а мы так, за компанию.
– Понятно, – со смешком откликнулся Лукич. – За компанию и жид удавился. Крепко вы влипли, парни. Арчибальд, он хитрый и злопамятный. Мы с ним в колонии пересекались. Правда, он тогда уже откидывался, а я только чалиться начинал. Да и Родя не подарок. Его еще иногда боксером кличут.
– Что, из бывших спортсменов? – спросил Стеблов.
– Из бывших. Но его не за то кличут. Рожей на собаку-боксера смахивает. И такой же цепкий, что твой бульдог.
– Так что ты будешь делать? – спросил Нагаев.
– Я-то? Время покажет. Но предъяву они мне не кинут. Они же ко мне не обращались, верно? Откуда ж мне знать, кто у меня во дворе стрельбу открыл? Так что… Но проблема, конечно, не из простых. Тут не только моральные издержки…
– За это не беспокойся, – сказал Нагаев. – Издержки возместим, убытки покроем.
– Хорошо бы… Значит, так и приговорили.
Минуту или две они продвигались по заливу в молчании. Катер сильно мотало на волнах, то подбрасывая, то кидая вбок. Когда судно проваливалось вниз, волны перехлестывали через рубку. И в такие секунды начинало казаться, что катер тонет.
